Эми А Бартол - Интуиция

— Потому что это неправильно, — отвечаю я.

— Почему это неправильно? — спрашивает он.

— Потому что они твои, — уклончиво отвечаю я. Неужели он действительно не понимает, что взять его деньги — по меньшей мере странно.

— Но, когда я даю тебе это, оно становится твоим, — улыбаясь мне, говорит он, потому что думает, что сказал правильную вещь.

— Булочка, ты же понимаешь, почему я не могу взять его деньги, верно? — спрашиваю я, глядя на нее в поисках помощи.

— Нет… это просто деньги, — пожимает она плечами, и я начинаю верить в то, что они их все же где-то печатают.

— Рид, думаю, у меня есть собственные деньги, — смущенно говорю я.

— Эви, у тебя есть только несколько тысяч долларов — это не деньги, это… — он замолкает, когда видит мою опущенную голову, как я пытаюсь скрыть свой стыдливый румянец.

Мой дом выставлен на продажу, но, кажется, никто не заинтересован в его покупке, потому что в нем был жестоко убит его предыдущий хозяин. Большинство наших вещей были изъяты и помещены на хранение, за что я должна заплатить Риду, когда дом будет продан. Хотя не думаю, что он отпустит меня. Похороны моего дяди стоили дорого, но никто мне не скажет, кто за все это заплатил, и сколько все это стоило.

— Прости, я сказал что-то не то? — спрашивает Рид, пытаясь встретится со мной взглядом.

— Нет… мне просто нужно начать в интернете поиск азартных игр, и посмотреть, есть ли у меня шансы, — отвечаю я, так как сейчас я не могу по-другому заработать деньги.

Имея такого смертоносного ангела как Альфред, который вознамерился выбить из меня душу, серьезно уменьшает шансы на получение оплачиваемой работы.

— Эви, если ты будешь чувствовать себя лучше, то ты можешь считать это кредитом, и ты можешь вернуть мне все позже, — поднимая мой подбородок и смотря мне в глаза, говорит он.

— Когда я смогу тебе вернуть, папочка? — обеспокоенным тоном спрашиваю его я.

Я смотрю на его красивые губы, которые он пытается не кривить в усмешке.

— Позволь мне позаботиться о тебе. Это все что я хочу делать, — говорит он, замечая, что я не улыбаюсь.

— Сейчас у меня нет выбора, кроме как положиться на твою помощь, но я не возьму твою кредитку, — вздыхая, твердо говорю я.

— Эви, — ласково говорит Рид.

— Рид, — говорю я.

— Что значит папочка? — спрашивает меня Рид, и смеется, когда видит мой румянец.

— Это что-то плохое, да? — спрашивает он.

— Да, плохое, — отвечаю я. — Булочка, когда мы уезжаем? — спрашиваю я пытаясь изменить тему.

— Я собираюсь позвонить им и все устроить. Как много времени вам нужно на составление стратегии? — спрашивает Булочка у Зефира и Рида.

— Пара часов. К вечеру мы будем готовы, — отвечает Зефир, а Рид кивает.

— Класс! Мы можем выехать сегодня вечером, а завтра к утру быть в горах, — радостно говорит она, а в следующую секунду берет свой телефон, чтобы забронировать нам номера.

— Я пойду собираться, — говорю я, снова чувствуя смесь возбуждения и страха. Я за секунду скрываюсь в своей комнате так, чтобы они подумали, что я просто волнуюсь. Оказавшись в комнате, иду к шкафу, чтобы достать чемодан.

Когда я тяну его с верхней полки, все те коробки, которые там стояли, полетели вниз. Когда я сажусь на пол, чтобы собрать их, холодею. Это деревянная шкатулка с инкрустированной стрекозой на крышке. Должно быть, кто-то забрал ее из моей комнаты в общежитии, когда забирал мои вещи. Мои руки трясутся, пока я тянусь к ней. Я легонько касаюсь пальцами дерева, чувствуя на поверхности замысловатую резьбу.

Фредди подарил мне ее на день рождения, думаю я, одергивая руки от коробки, словно ошпарившись. Он рассказывал мне о своем даре, только тогда я этого не понимала. В отличии от живущих здесь, он Падший, Жнец, с радужными крыльями как у стрекозы.

Я дрожу, когда вспоминаю, как касалась его бумажных крыльев, которые вибрировали от возбуждения. Я такая глупая. Как я могла позволить всему этому случиться? В меня ударило чувство вины и стыда.

Я открываю коробку и вижу маленькое серебряное зеркальце; на крышке выгравированы инкрустированная стрекоза, туловище которой выполнено из опалов. Камни зловеще сверкают в тусклом свете. Я не видела кем он был, и, как следствие, от этого погибло много людей, в том числе и мой дядя, — сжимая руки в кулаки, думаю я.

Этот подарок — материальное доказательство моей глупости. Это напоминание о том, что раньше я видела вещи иначе, чем вижу сейчас. Я не могу позволить себе быть глупой и наивной, иначе от этого могут пострадать те, кого я люблю. Это моя горькая реальность. Я поднимаю коробки, в отчаянии прижимая шкатулку к себе. Я не могу снова потерпеть неудачу — потому что цена слишком высока.

Чувствуя небольшую защелку на зеркальце под своими пальцами, я откидываю крышку и заглядываю внутрь. Нажимаю на кнопку, и оно с мягким щелчком открывается, выпуская маленькое облачко пыли, запертого внутри.

Я поднимаю крышку, открывая зеркало.

Мгновение, все что я могу видеть — это глаза, смотрящие на меня. Я вижу привидение: заглушая сознание, я держу его в руках. Но потом движение в зеркале отвлекает меня от раздумий. Это поражает меня так, что я оглядываюсь, чтобы посмотреть не зашел ли кто. Там никого нет. Я снова вглядываюсь в зеркало и замечаю, что мое отражение становиться менее четким.

В зеркале что-то перемещается, что-то, что не является моим отражением; в стекле формы действительно искажены и затемнены.

Чем дольше я смотрю, тем ближе оно кажется, и тем больше оно принимает определенную форму… словно тень бежит ко мне по длинному коридору-зеркалу, которое не отражает комнату, в которой я нахожусь. Но это не просто тень, это рой мух, сгруппированных вместе и образовывающих фигуру человека.

В следующее мгновение я прихожу в себя и пытаюсь закрыть зеркальце, но оно открылось и не закрывается. Отшвыриваю зеркальце подальше, оно падает на пол.

С шипением мухи вылетают из зеркала, источая зловоние, я молилась только о том, чтобы больше никогда не чувствовать этот запах. Черные тучи мух взлетают вверх, волнообразно взмывая до тех пор, пока темная масса не становится единым образом человека — тенью человека.

Он похож на того, кого я видела с Фредди в «Coldwater». Только на долю принимает форму человека и то, только за тем, чтобы улыбнуться мне, прежде чем броситься вперед, чтобы убить меня.

Осталось только мгновение, чтобы оценить опасность человеческой тени. Он стоит передо мной, его зловещие движения и перемещения во тьме, несвязные завихрения вокруг него.

Темные сущности — словно любовники, обнимающие человека во власти демона. Его присутствие парализовало меня так, что я не могу отклониться от его атаки. Он хватает меня за горло, сбивая с ног. Еще несколько недель назад, его стальная хватка раздавила бы меня, но теперь, я развиваюсь; теперь меня убить труднее. Демон понимает это; на его лице мелькает раздражение, и он прикладывает вторую руку, чтобы увеличить давление.