Эми А Бартол - Интуиция

У меня перед глазами мечутся черные точки, а взгляд обегает комнату, в поисках спасения. В мое сознание пробивается жужжание, и по началу я думаю, что это, может быть, из-за того, что из меня уходит жизнь.

Но, как только мои взгляд перемещается от злого ухмыляющегося создания, душившего меня, я вижу, что окно моей комнаты снаружи покрыто стрекозами. Стрекозы образуют темный силуэт человека, который затем превращается в образ, который я очень хорошо знаю.

Это Альфред, парящий за приделами моей комнаты. Его радужные голубовато-зеленые крылья быстро трепыхались в воздухе, удерживая его на ветру. Пока он наблюдает за происходящим в моей комнате, на его губах расплывается злорадная улыбка.

Мои ноги меня не слушаются, в то время как я тяну руки к своему горлу. Руками я пытаюсь разорвать хватку тени, пытаясь выкрикнуть имя человека, которого уже сотню раз выкрикиваю в своей голове — Рид. Паника заставляет мои ноги трепыхаться, пытаясь ударить удерживающего меня монстра. Когда я пинаю тень человека так сильно, как могу, он скалит зубы в зверином оскале и съеживается. Я знаю, что это все, что я могу сделать. Этим крошечным звуком, тень человека просто запечатал свою судьбу.

В следующее мгновение моя дверь разлетается, и, прежде чем она успевает отрекошетить, я уже освобождена от оков, которые удерживали меня в воздухе.

Тело человека-тени падает на землю, вместе со своей тенью он отодвигается подальше от меня.

Я хватаю ртом первый глоток воздуха, который обжигает мои легкие потому что вместе с тенью человека в комнату проник запах гнили. Рид расправляет свои угольно-черные крылья и вышвыривает демона в коридор, где его подхватывает Зефир. После нелепого выталкивания и звука разрываемого в клочья тени-человека, Зефир становится мягче и удаляется все дальше и дальше от моей семьи.

В следующие мгновение Рид заключает меня в объятия.

— Аль-фред, — хриплю я, пытаясь сказать ему, что Альфред находится за моим окном. Я поворачиваюсь чтобы посмотреть на него, но за Альфреда за окном уже нет.

Трус, он снова убежал, когда увидел, что пришел Воин, чтобы защитить меня.

— Эви, ты ранена? — тревожно спрашивает Рид, сканируя меня на наличие травм.

Я качаю головой: Нет, я пытаюсь вдохнуть больше воздуха, чтобы остановить кашель.

— Нет, — хриплю я, а Рид нежно держит мой подбородок в своей руке.

Отпустив его, он осматривает синяки на моей шее, которые я уверена, будут на моей шее еще несколько часов, пока полностью не исцеляться.

— Я не знаю, как он попал сюда, Эви. Мы с Зефиром не знали, что он был здесь. Он не должен был пройти мимо нас, — сквозь стиснутые зубы пытается объяснить мне Рид.

Он прижимает мое лицо к своей голой груди. Я слышу мощный стук его сердца и подрагивание от волнения его крыльев.

— Альфред тоже здесь, — дрожащим голосом говорю я, указывая на окно.

Уже через несколько секунд меня переносят в другую ванную и плотно закрывают дверь в мою комнату.

Я одна стою перед зеркалом. Тень человека оставила на мне свой след — большие черные синяки, которые даже не синеют. Я подхожу к зеркалу и вздрагиваю, когда вижу отражение своих глаз. Белки от лопнувших капилляров налились кровью.

Монстр из фильма и то выглядит менее странно чем сейчас я, особенно с моими красными крыльями, которые, должно быть, появились, пока меня душили.

Они безвольно виснут, протестуя против насилия.

Я в страхе подскакиваю, когда дверь в ванную распахивается. В следующую секунду Булочка оказываться рядом и обнимает меня.

— Что произошло, конфетка? — спрашивает она. Отстранившись от меня, она смотрит на мою шею. Она закусывает губу и хмурится. — Как? — угрожающе вопрошает она.

— Тень человека пыталась задушить меня, — отвечаю я.

— Что за тень человека? Я не видела и не слышала о нем. Откуда она взялась? — сердито спрашивает она, в то же время мягко поглаживая мои волосы.

— Одержимая душа, она прошла через мое зеркало, — отвечаю я, снова поворачиваясь к раковине, чтобы налить воды. Делаю небольшой глоток, пытаясь успокоить горло, которое теперь горит огнем.

— Куда пошли Рид и Зи? — вяло спрашиваю ее я.

После этой ситуации я пока еще плохо ориентируюсь.

— Секунду назад они вылетели за дверь, словно гнались за гончими Преисподней. Они? — спрашивает она меня. Она мочит полотенце и прикладывает его к моему горлу.

— Альфред… в окне. Вероятно, он ждал, когда моя душа покинет тело, чтобы он мог пожать ее, — кратко объясняю я, чувствуя, как прохладная ткань облегчает боль на моей шее.

— Альфред! — шипит Булочка, и из-за ее спины появляются золотые крылья бабочки. Она выглядит как королева фей, в волнении вышагивающая по ванной комнате. — Альфред не позволил бы убить тебя. Вероятней всего, он просто хотел припугнуть тебя, чтобы потом он мог убедить тебя отдать ему душу. Не думаю, что он может взять ее без твоего разрешения, — говорит она.

— Надеюсь они уничтожат его. Он действует мне на нервы. Ты говоришь, одержимый прошел через твое зеркальце? Что ты хочешь этим сказать?

— Зеркальце в моей комнате.

Я уронила зеркальце на пол и через стекло увидела, как она бежит мне на встречу. Я не смогла даже сдвинуть крышку, чтобы закрыть ее, — в отчаянии говорю я.

— А потом он оказался в моей комнате и схватил меня за горло так, что я не могла кричать.

Мои шок и онемение быстро проходят. Руки трясутся, и я обнимаю себя, чтобы остановить дрожь.

В следующую секунду Булочка открывает дверь ванной и исчезает, а когда возвращается, то держит в руках зеркальце, крышка которого плотно закрыта.

— О, так получилось, когда я коснулась его. Я не люблю убивать; мы с Брауни считаем, что это ниже нас. Я сворачиваю со своего пути, чтобы избежать этого, но для меня было бы честью, остановить это [1] Я так поняла, это она про тень, прим. переводчика. .

— Я не хочу, чтобы ты делала это. Просто держись от него подальше. Он совсем безбашенный и злой. Я не хочу, чтобы он и до тебя дотянулся, — говорю я, представив, как Альфред отрывает ее золотые крылья.

— Пожалуйста… Альфред, — закатывая глаза, издевается надо мной Булочка. — Эви, он кретин. Я серьезно могу надрать ему задницу. Он слаб, вот почему он заставляет других выполнять свою работу, потому что он слаб и очень хромает, — заканчивает она с такой уверенностью, что мне хочется ей верить, даже когда я с содроганием вспоминаю, как Альфред вонзает нож в руку Рассела.

— Булочка, я не знаю, что я буду делать, если тебя ранят, — говорю я, чувствуя, как при этой мысли у меня внутри все скручивается.

— Конфетка, Альфред может попытаться это сделать, но от этого узнает только новый уровень боли, — самоуверенно отвечает Булочка. — Итак, Альфред дал тебе что-нибудь еще — украшение, духи или что-то из еды? — спрашивает она.