Ольга Зима - Названная женой

Весна! Время пробуждения мира, светящейся воды, время безумия у фоморов, подобное Лугнасадному празднику у благих. Драки на рогах. Дельфины, кружащиеся в любовных играх, многочисленные свадьбы….

— …что-нибудь очень особенное, — закончил Нис, наконец отрываясь от Гвенн.

Спрашивать словами и разговаривать языком тела этот фомор умел превосходно. А что раздражителен, рубит слова и смотрит на неё иногда, как на безмозглую камбалу… так, похоже, ревнует. Гвенн согласно улыбнулась и скрестила ладони на груди.

Приподнялась на цыпочки, дотянулась до щеки мужа, поцеловала и шепнула:

— Покажи мне тот остров. Помнишь?..

И сразу испугалась, побоявшись настаивать. Испугавшись на свой испуг, добавила мягко:

— Если, конечно, ты не занят сегодня.

Айджиан привлекал сына к государственным делам: царевич помогал работать с документами, временами пропадал на несколько дней в разъездах по границам — и только тогда Гвенн осознавала, насколько привязалась к этому фомору.

Водовороты царевича работали лишь в пределах Океании и конюшни. Отец, памятуя падение к керранам, ограничил магию Ниса — и теперь тот бороздил водные просторы на двух диких кельпи. Магия искрилась на их гладкой коже синими переливами, стекала серебристой пеной с жёсткой гривы.

Гвенн, сидя позади Ниса, любовалась дикими зверюгами. Они работали хвостами, подобрав передние лапы, а Нис лишь направлял их бег.

Остров — бывшая обитель фоморов — располагался довольно далеко, и только магическая сила морских коней давала возможность Нису и Гвенн быстро добраться до него.

Царевич гнал коней до самого берега. Там кельпи улеглись в воде, уложили передние лапы на песок и принялись что-то сосредоточенно выгрызать из твёрдого рифа. Стража со своих колесниц не сходила.

Нис протянул руку Гвенн. Она выходила из моря неуверенно: первые шаги по золотому песку оказались тяжелы с непривычки — как после затяжного плавания или долгой драки, да и солнечный свет неимоверно слепил после сумрака подводных глубин, рассекаемого лишь матовым светом ламп и многочисленных фонариков, понавешенных где только можно — на домах, на колясках, на шляпах, а иногда и на самих морских обитателях.

Гвенн запнулась о камень в воде и чуть не упала. Нис привычно поднял её на руки, перенёс на травяной ковер.

— Зелёная, — удивленно произнесла она, проведя ладонью по мягким изумрудным стебелькам.

Над головой качались высокие стволы. Шелестели огромными листьями, пели вечную песню, которой вторил мягкий прибой. На деревьях зрели невиданные плоды. Нис уронил пару, расколол, и Гвенн отпила тёплое, сладковатое молочко из одной чаши. Смотрела, как Нис пьёт из другой, и удивлялась, насколько быстро пересохло во рту и как стремительно нарастает жажда.

Совсем фоморкой стала. Так скоро хвост и жабры отрастут!

— Ты знаешь… — начали оба.

Гвенн беззаботно рассмеялась и попросила:

— Ты первый!

Нис присел рядом, взял за руку. Прибой нашептывал особенно нежно, бесконечный океан сливался с ясной лазурью неба. Нет, это место явно было особенное! Колыбель цивилизации фоморов, а то и всего мира. Место, где царит нерушимое спокойствие.

Гвенн охватило странное ощущение, что она стоит на пороге чего-то нового, словно ей вот-вот должна была открыться какая-то тайна или дневной свет покажет то, что скрывалось во мраке.

— Выпить молоко из этого плода раньше могли только влюблённые. Иначе оно становилось ядом.

Гвенн оторопела.

— Ты отравить меня решил?!

— Решил вывести на чистую воду.

Не дав супруге времени догадаться, Нис добавил:

— А ещё полюбить, — вгляделся своими невозможными глазами в ее глаза, дождался кивка — и потянулся к застежкам ее одежды.

На воздухе раздетый Нис казался выше, крепче, и Гвенн откровенно любовалась супругом.

А потом любоваться стало некогда. Мужское тело придавило к песку, опалило жаром; литые мышцы волной перекатывались под гладкой кожей, и двигался Нис плавно и быстро, как морская волна. Гвенн ловила эту волну, устремляясь навстречу, подчиняясь неге губ, отзывалась на каждое прикосновение умелых пальцев. Гвенн была рыбкой, и дельфином, и скатом — и самим морем! Или берегом… А морем был Нис? Нет, он был не морем, а целым миром, и в нем хотелось остаться навсегда.

Ну вот, теперь их с Нисом близость видели не только боги моря, но и суши, пронзила Гвенн внезапная мысль… Громадная волна подкралась, обняла и умчала на донный золотой песок — уставших, довольных и счастливых. Сумасшествие схлынуло, свернулось в теплый клубок под сердцем.

— Что, Гвенни? Ты огорчена?

Царевна пребывала в смятении. Она впервые не смогла припомнить, как и что происходило. Что-то освежило привычную близость, словно река вновь потекла по пересохшему руслу.

Гвенн провела по широкой груди лежащего навзничь Ниса, стряхивая жёлтый песок с бирюзовой кожи.

— Ты опоил меня?

Тот фыркнул, словно тюлень.

— Нет, значит. Околдовал?! Орехи же магией ронял! Мидир тоже околдовал Этайн — помнишь, чем закончилось?

— Гвенни, — притянул её к себе довольный супруг. — Нельзя примешивать магию ни в любовь, ни в близость.

— А что это тогда было? — отстранившись, настойчиво спросила царевна.

— Когда поймёшь — поделись со мной, — ответил супруг с улыбкой, и Гвенн сердито дёрнула его за левый рог. Вернее, хотела дёрнуть. Нис еле качнул головой, но она перелетела через него и плюхнулась в песок.

Подскочила на четвереньки, примерилась — и прыгнула на мужа, заламывая его руку. Плавным движением Нис перетёк в боевую стойку, поймал её руку и прижал к себе спиной.

— Неплохо, очень неплохо, — оценила Гвенн и — р-р-раз! — заехала пяткой по голени мужа, вывернув широкое запястье и почти вырвавшись. Зря её, что ли, учил сам советник? Нис на миг потерял равновесие, подсёк её ногу — и рухнул вместе с ней на песок. Гвенн хохотала как сумасшедшая, пытаясь вырваться, колотила по мужу кулаками, изгибалась, стряхивала ловкого и скользкого фомора — и вновь оказывалась пойманной им. Наконец он накрыл её всем телом, притянул одной рукой спину, другой — голову и шепнул:

— Вот стража-то веселится.

Гвенн ойкнула. Охрана! Она совершенно забыла о ней! Царевич с царевной изволят драться голыми!

— Спасибо, Нис, — промурлыкала Гвенн по дороге обратно. — Берег вышел очень познавательным. Очень.

Оглянулась на колесницу стражи и еле удержалась, чтобы не показать язык. А про себя подумала, что даже в детстве не веселилась так беззаботно и от души.

— В следующий раз будет ещё интереснее, — прохладно ответил Нис, но Гвенн разобрала усмешку в его голосе.

— Ещё интереснее? Тогда я могу не выжить! — прыснула она, прижалась к плечу супруга, обхватила его за пояс и ощутила, как он опустил руку на её спину.