Юлия Шолох - Волчий берег [СИ]

Возразить было нечего, и мы уставились на дорогу – совсем пустую. Я не выдержала первой.

– Всё! С завтрашнего дня никаких с ними разговоров! Пусть скорее едут по своим делам, хватит их слушать.

– Не понимаю, чего ты так завелась, – с обидой ответила Малинка.

– Чего? Как чего? А ты не помнишь, как сосед наш жену свою и детей бил почём зря? Такой же был – здоровый, рука что кувалда, только повод дай, крошить начнёт. От таких подальше нужно держаться. Как видишь, что кулаки любит чесать – сразу беги.

– Он тебя защищал! – Возмутилась Малинка.

– Ой, хватит уже, слышала! С какой стати ему меня защищать? Он сам то и дело намёками да оговорками нас с тобой обсуждает, а тут полез защищать?

– Ну да. Мы же с ними пришли.

– Ладно, неважно.

– Как неважно? А Всеволод что делал с Гордеем?

Меня словно в спину толкнули, я покачнулась, схватившись за сестру.

– Ты что?

Во рту горько стало.

Нет, не бывать этому! Не дам голову себе заморочить! Морок это, злой, глупый, всё в порядке с ними!

– Не знаю и знать не хочу!

– Ладно, ладно, только не кричи.

Сестра испугалась, но я не унималась. Не могла никак, сердце не на месте, хоть ты тресни!

Вот и дом наш, и забор высокий. Я подтащила Малинку к чёрному входу.

– Клянись, что не станешь больше с Всеволодом болтать, да смотреть на него, открыв рот.

Она собиралась было ответить, но вдруг промолчала, опустила голову.

– Я не могу, Жгучка, об этом клятву давать.

Потом решительно вскинулась, нахмурилась.

– Ты бы тоже не смогла, если бы знала, что такое любовь!

Я чуть не застонала. Вот чего не хватало!

Но тут кто-то зашуршал во дворе, стал окно открывать и пришлось прижимать к губам Малинки руку и затаскивать к нам в комнату. Мы даже на кухню не зашли, поболтать с остальными и послушать, кто чего интересного на празднике делал.

Сестра молча разделась, легла в кровать и отвернулась к стенке. А сама сопит обиженно.

Я тоже легла, отвернувшись к окну. Сон, конечно, не шёл. Я много раз повторяла самой себе – так нужно, так будет верно, правильно, нам обеим так будет лучше. И сама не верила. Но как иначе? Всё ведь верно вышло – нечего было знакомство заводить с постояльцами, которые мимо ехали да на несколько дней задержались. Чего нам с ними водиться? Нечего было! Так что сами виноваты.

Жаль, что теперь я не знала, как быть, как избегать дальнейших встреч. Как не разговаривать с Гордеем? Как не броситься к окну, чтобы дождаться их возвращения и узнать – всё в порядке, их не покалечили, не отправили на тот свет?

Конечно, они драчуны. Сразу надо было понять, слишком уверенно выглядят, слишком свободно себя ведут. Не боятся никому в глаза смотреть, ни перед кем не кланяются. Ярый так и рыщет взглядом, кого бы побить. Чего удивляться?

Но Всеволод… вот от кого не ожидала. Никогда бы не подумала, что он станет лезть в склоки. Зачем он Гордея держал? Сердце на секунду встало. Надеюсь, он его не придушил ненароком?

Бешеные они какие-то, непонятные. Нельзя, нельзя с ним связываться.

А сердце снова замирает.

Поздно.

Нет, я упрямо кусаю губу и отбрасываю все сожаления.

Нельзя.

***

Когда толпа собралась большая, отовсюду кричали и размахивали кулаками, и уже никто не понимал, с чего и кем началась драка, Всеволод осторожно поднял Гордея и вытащил из людского месива. Прошёл дальше по берегу, сгрузил на траву, как большую куклу.

Вскоре появился Ярый. С лицом, покрытым кровью и опухшей верхней губой. Он сплюнул в траву и присел рядом с Вожаком на корточки.

– Порядок? – Спросил Всеволод.

– Да. – Ярый внимательно смотрел на Гордея. Тот, наконец, открыл глаза и его взгляд постепенно прояснился. – Ты как?

Гордей сморщился, сглотнул.

– Как? Ужасно. Я чуть не перекинулся. От нескольких слов чуть с ума не сошёл. – Он, наконец, медленно поднялся и сел, опираясь лбом в собственное колено. Прошептал. – Я никогда не терял контроль так быстро. Да и… я вообще никогда не терял контроль. Я не верил.

– Не верил, что зверь может не слышать человека?

– Да. – Тихо говорил Гордей, не поднимая головы. – Когда наставники рассказывали разные случаи, я думал, они привирают. Мне легче лёгкого было зверя держать. Я думал, со всеми так.

– Нет. Некоторые зверя удержать не могут. – Спокойно сказал Всеволод, опускаясь рядом. – Даже у альф бывают проблемы с контролем. У меня когда-то случались.

– Я уже понял. Страшно представить, что было бы…

– Перекинься ты у всех на виду и сожри пацана этого непуганого? – Договорил Всеволод. – Да, было бы много всего. Нашему общему делу это на пользу точно бы не пошло. Корить тебя не стану, ты сам понял, что может натворить твой зверь, и больше подобной потери контроля не допустишь.

– Не допущу, – твёрдо подтвердил Гордей.

– И ещё одно. Ты намного сильней, Вожак, но не когда теряешь контроль. Если бы ты не потерял разум и бросился на него с холодной головой, я бы не успел тебя остановить. Потеря контроля сделала тебя слабей.

– Да, это я тоже понял. Спасибо, что успел.

– Это из-за ревности, – решил Ярый. – Раньше ты не знал ревности.

Всеволод закатил глаза.

– Ты как раз тот, кто много понимает в ревности!

– Понимаю, что именно поэтому его переклинило! – Огрызнулся Ярый, но скривился от боли в разбитой губе.

– Да. – Резко прервал спор Гордей. – Правда. Она для меня уже моя. Я сам с трудом понимаю, почему с вами в комнате ночую, а не с ней. И тут он.

– Пустой брехун. – Сплюнул Всеволод.

– Я ему нос свернул, – хмыкнул Ярый.

– Не надо было.

– Надо было!

– Она на него смотрела сегодня, в магазине. Нет, не так. Она им любовалась. – С трудом выговорил Гордей.

– Не, это тебе точно показалось. – Ярый недоверчиво покосился на Вожака. – На этого щеголеватого пустозвона? Не могла твоя душа посчитать такого брехуна лучше тебя. Как-никак рысь. Да любая рысь, сколько угодно не верти она хвостом… хотя в этом, признаюсь, твоя рысь совсем другая… но перед Вожаком ей не устоять.

– Не очень-то приятно такое слышать. – Огрызнулся Гордей.

– Бес толку спорить. – Остановил обоих Всеволод. – Ты теперь знаешь, что такое ревность, и разберешься с ней. Она не должна впредь мешать думать и делать, что нужно. Теперь касательно наших планов – что дальше?

Гордей апатично пожал плечами.

– Ладно, возвращаемся на постоялый двор. Вожак, соберись! Нет времени тянуть. Когда мы уходим?

Тот, наконец, поднял голову, встряхнулся пару раз и уверено встал на ноги.

– Сегодня.

– Ты уверен? Кажется, все твои старания пошли насмарку, сёстры нам снова не доверяют. Думают, поди, мы и друг друга готовы кулаками молотить почём зря, только бы поразвлечься. – Наконец, усмехнулся Всеволод.

– Не боись, твоя младшенькая от тебя из-за такой ерунды не отступится. – Утешил Ярый. – Так возле тебя увивается, аж смех берёт смотреть. Всеволод-то наш и так и сяк уклоняется, и “нет” не может сказать, чтобы дать тебе, Гордей, время с рысью поболтать, и сам возле Малинки, как возле открытого огня, испариной покрывается. Что, не нравится она тебе?