Марина Багирова - Город ящеров

— Тогда я ещё не знал, понятия не имел, что она может быть такой сильной, — Руанн уставился в окно, но взгляд был пустым, его мысли витали где-то далеко. — Я подозревал, что на её сознание наложены барьеры. Давно наложены. Думал, Переправа смоет с неё эту дрянь. Но получилось наоборот — именно моё влияние пошатнулось.

— Хотите сказать, тот, кто наложил блок, был сильнее вас?

Руанн посмотрел на Гажди. Его колючий взгляд, казалось, был способен заморозить.

— Я не вижу другого объяснения, — выдал Руанн после паузы. — Он мог и не быть сильнее меня, но способность к гипнозу у него развита по максимуму. Я думаю, изначально наши силы были равны, но в то время, когда я развивал свои боевые навыки, он заботился о ментальных способностях. Отсюда и разница в силе воздействия.

Руанн разжал подлокотник. Его хвост медленно лёг на плечо. Гажди проследил за этим движением.

— Нет, там не обычная кровь, — сказал Руанн задумчиво. — Там — нечто большее. Сначала я подумал на Лакона, он был единственным в Мыслите, более-менее равным мне по силе. Но ведь, сам понимаешь, не совпадает…

Гажди не знал, что сказать. Переправа наверняка раскрыла в девушке потенциал, заблокированный кем-то, притом много лет назад. Вопрос — кем — важен, но сейчас ящерр был слишком удивлён, чтобы думать ещё и об этом.

Неужели есть в Гнезде рода, способные пробить силу судьи Руанна?

— Если это так, то процесс необратим, вы и сами это знаете. Она вспомнит. Что вы от неё скрывали? — осторожно спросил ищейка.

Руанн на минуту задумался, стоит ли выкладывать перед Гажди подобную информацию. Надёжность этого человека доказана десятилетиями преданной службы. И всё же….

— В последний день моего пребывания на «Станции 5» она увидела… скажем так, лишнее. Белюа виноват, не продумал маршрут. Ты ведь знаешь, Гажди, что случилось с Белюа?

— Что она увидела? — спросил Гажди. О Белюа он, естественно, слышал.

— Погрузку людей, — выплюнул и умолк. Больше Руанн рассказывать был не намерен. — Делай своё дело! Неважно, что она видела. Просто делай своё дело. Найди данные о её родословной. Обратись к Доганну, если нужно.

— У меня нет валидации, — осторожно заметил Гажди.

— Когда это тебя останавливало? — с ухмылкой бросил Руанн.

Пауза.

— Я не могу подписать запрос, — соизволил объяснить судья. — Не хочу, чтобы кто-либо знал. Выкручивайся сам.

Слова Руанна совпали с клокотанием огня. Четыре тонкие, как змеи, трубы по углам комнаты извергли пламя, очищая помещение от остатков ментального воздействия. Древняя технология, известная большинству развитых миров. И лишь земляне...

— Я вышлю тебе дело сегодня же. Все остальные задания отклони. У тебя неограниченный доступ. И, — добавил Руанн с нажимом, — найди Вирославу…

Судья поднялся. Это был сигнал — разговор окончен.

…Найти Вирославу — задание не из лёгких, — признал Гажди, подходя к двери. — Она столько лет скрывалась, её искали по всему Драгобрату, и не кто попало, а он искал. Вирослава была признана мёртвой. И что теперь? Судья Руанн требует сделать то, что не удалось целому военному городу?..

…Хлопнула металлическая дверь. Руанн остался в комнате один. Он в который раз посмотрел на город с самой высокой точки — с предпоследнего этажа Маятника.

Первый месяц весны.

Тогда была осень. Такая же дождливая, такая же пасмурная…

Руанну хотелось растрощить эту комнату, разбить вдребезги окна и попытаться выжить после падения. То, что Лин считала Вирославу матерью, вызывало у него нездоровый смех. До чего же причудливо тасует колоду судьба.

Правду говорят — за грехи надо платить.

Но кто ж знал, что так скоро…

Глава вторая

Ей не нравился холод. Он раздражал, сковывал движения, вынуждал подчиняться другому распорядку жизни — не выходить из дома, одеваться в тёплые вещи, пить много горячего и содрогаться от одного только вида уличной слякоти.

Лин только сейчас заметила, что зимой на улице работали в основном земляне. Ящерры, пусть и низшего порядка, перекочёвывали в дома и оставались там до первых тёплых лучей. Нарушалось правило лишь в особых случаях. Ну и охрана, конечно. Те были вынуждены терпеть. Но на их форму и утепление тратили значительно больше, чем на уборщиков.

Терции окружали дом судьи со всех сторон. Лин научилась не обращать на них внимания, но иногда вбитая в голову привычка опасаться брала верх. Однажды, увидев одного из охранников в арке сада, она закричала, чем очень удивила молодого терция.

Ещё один странный эпизод в её не менее странной жизни.

Она чувствовала: что-то непонятное происходит с телом. Как будто в её организме всё разрывается. Трескается кожа, раздувается мышечная ткань, нервные окончания электризуются. Кровь бурлит.

Видения и сны наяву атаковали с новой силой. Картинки не имели смысла, они были хаотичные, и вместо разъяснений доводили Лин до бешенства.

Привлечённая судьи пребывала на распутье. Иногда она посматривала на Руанна, и это были весьма странные взгляды. Неоднозначные. Они как будто вопрошали: кто ты для меня?

Руанн эти взгляды перехватывал и анализировал. Лин повзрослела у него на глазах. Он не забыл, как смело она выдерживала его нападки на «Станции 5», как боролась со страхами и шла вперёд. Эта девушка заслужила уважение за то, как вела себя в окружении озверевших повстанцев. Но раньше всё это воспринималось как… нечто далёкое, не имеющее отношения к жизни, которую он для неё определил.

Впервые ему пришло в голову, что и в его мире она могла бы проявить эти качества: самообладание, стойкость, определённое равнодушие к сложившимся устоям и умение правильно держать паузу.

Да, Лин действительно повзрослела. И дело не в возрасте, а в увиденном и услышанном. Девушка поняла: чёрное — не всегда зло, оно просто отличается от белого.

И всё же…

Созданный Руанном мир начал разваливаться на части. Идеальная картинка, будто насильно втиснутая в рамку, перестала в ней помещаться.

Приём многое изменил. Руанн вдруг предстал перед фактом, что его настоящее сражение ещё впереди. Его избранница оказалась не завоёванной добычей, а постоянно ускользающей птицей.

Руанн вспомнил, как на следующий день после приёма он проснулся в одиночестве. Позвал слугу, чтобы спросить, где Лин, но на зов пришла Возница.

— Где она?

— В купальнях, — лаконично ответила управительница. И даже не шелохнулась под его пронзительным взглядом.

— И что она там делает?

— Мы не знаем. Она попросила разогреть купальни, а потом выгнала всех слуг прочь.

Секунда ушла на осознание сказанного. Нет, он не мог этого услышать.

— Идиоты! — закричал великий судья, поспешно соскакивая с постели и на ходу одеваясь. — И ты позволила?!