Кендари Блейк - Три темные короны

лесам мимо скал над морем. Мирабелла всегда любила солёный

воздух и лёгкий ветерок, и он умудрялся щекотать ноги сквозь

юбки.

Когда они пришли, чтобы увести её в храм, не сказали, что

хотели. Жрица Ро вела конвой, поэтому Мирабелла считала, что

это будет охота. Ро всегда вела на охоту. Все в храме боялись её.

Она могла ударить тех, кто её злил. Чтобы стать жрицей, надо

забыть прошлое, но Мирабелла думала, что у Ро дар войны.

Однако, сегодня Ро была мрачна и трезва. Жрицы несли

свои охотничьи принадлежности, но не взяли гончих. И всё

время углублялись в лес.

Они достигли скалы, а потом шли дальше на север, туда,

куда Мирабелла прежде не заходила.

- Куда мы идём? – спросила Мирабелла.

- Ещё немного, моя королева, - сказала Ро. – Не слишком

далеко, - она потянула одну из жриц в сторону. – Иди вперёд,

проверь, всё ли готово.

Жрица кивнула, а после помчалась вперёд и пропала.

- Ро? Что происходит? Что мне делать?

- Отдать Богине долг, королева. Разве что-то ещё? – она

посмотрела через плечо на Мирабеллу и подло улыбнулась, а

волосы кровью лились из-под капюшона.

Сапоги гулко ступали по камню и гравию, но она устояла.

Никто, кроме девушки, отправленной на разведку, не шёл

быстрее, независимо от попыток Мирабеллы изменить темп.

Она быстро сорвала попытки, чувствуя себя глупой птицей, что

трепетала в клетке из мантий.

Впереди дорога поворачивала, а за углом они двинулись в

ущелье. Мирабелла впервые увидела причину своего прихода.

Так много… Жрицы в чёрно-белых одеждах. Высокие жаровни

что-то сжигали, но не курились вообще. И когда группа

услышала об их приходе, они повернулись к ним и встали в ряд.

Никто не был непосвящённым. Только два послушника.

Один странно одет – в простом чёрном, но с одеялом на плече.

Каштановые волосы спадали, вопреки одеялу, кожа казалась

холодной и бледной. Она смотрела на Мирабеллу благодарно,

словно та пришла её спасти.

- Ты должна была сказать мне, - сказала Мирабелла. –

Сказать мне, Ро!

- Зачем? – спросила Ро. – Разве что-то изменится? – она

кивнула девушке, и та выскользнула из-под одеяла, шла вперёд

босиком, дрожа.

- Она приносит жертву для тебя, - шепнула Ро. – Не позорь

её.

Молодая жрица встала на колени перед Мирабеллой и

посмотрела вверх. Глаза были ясны. Она не была пьяна болью.

Она протянула руку, и Мирабелла неохотно приняла её, стояла,

онемев, пока девочка молилась. А когда закончила – встала и

пошла к скале.

Это всё. Вода. Пожар в жаровне. Ветер и Молнии под

кончиками пальцев. Скалы тряслись и хоронили её. Может

быть, это будет безболезненно.

Девушка, что стала жертвой, улыбнулась Мирабелле,

закрыла глаза, чтобы было проще, но легче не стало.

Ро нетерпеливо кивнула жрице рядом с мангалом, и та

зажгла факел.

- Если это не сделаете вы, моя королева, то сделаем мы, и

это будет куда медленнее, чем у вас.

Грэйвисдрейк-Мэнор

Жизель лила тёплую воду на волдыри на коже королевы

Катарины. Блестящие, заполненные красной жидкостью

волдыри тянулись полосами по всей спине, плечам,

предплечьям. Пузыри от крапивы. Натали била ими Катарину в

то утро, словно оставляя картину.

- Она была неосторожна, - пробормотала Жизель. –

Шрамы… Не двигайтесь, Катарина, - она касалась её мягко, и

слёзы текли по щекам молодой королевы.

Натали никогда не делала настойку столь сильной. Не она

её делала. Женевьева.

- Когда она увидит, что сделала, как они поднялись, она

уничтожит сестру.

Катарина улыбнулась. Хотелось бы видеть! Но нет. Натали

будет недовольна, увидев следы. Но все ответы Женевьевы

будут молчаливыми.

Она дышала, пока Жизель нежно лила воду на плечи.

Горничная наливала в ванну ромашку, чтобы уменьшить отёки,

но всё равно пройдут дни, пока Катарина сможет одеваться, не

опасаясь волдырей.

- Наклонись вперёд, Катари.

Она наклонилась и вновь расплакалась. Через открытую

дверь своей ванной она видела спальню, туалетный столик и

пустую клетку Возлюбленной. Её маленькая змея испугалась,

упала во время Черноты. Сползла с запястья Катарины и

пропала. Вероятно, она мертва или потерялась навеки в

холодных стенах Грэйвисдрейк.

Отравление крапивой не было наказанием. Натали

спокойно заверила её, что воспользовалась бы им всё равно. Но

Катарина лучше знала. Цена за провал Арронов, даже королеве

надо платить.

Может быть и хуже. Зная Женевьеву, она могла

использоваться паучьим ядом, и от некроза навеки остались бы

шрамы.

- Как она может так поступать? – спросила Жизель,

прикладывая тёплую ткань к шее Катари.

- Ты знаешь, - сказала Катарина. – Она пытается сделать

меня сильной. Спасти мне жизнь.

Комнаты и залы в замке были удивительно тихи. Наконец-

то, после стольких гостей прошлых дней, дом был тих, и Натали

могла отдохнуть в одиночестве, с комфортом, в кожаном

кресле. Но кто-то постучал.

Когда дворецкий вошёл с пустыми руками, она

помрачнела.

- Я надеялась на чашку мангрового чая.

- Да, госпожа. И чашку для вашего гостя?

Она повернулась, чтобы увидеть фигуру в зале,

раздражённо кивнула, и гость вошёл.

- Тридцать лет, и мой дворецкий не знает, что я не желаю

гостей, - сказала Натали, встав.

- Мне было интересно, куда все ушли. Даже слуги как

призраки.

- Я их всех отправила, - она так устала от самодовольных и

обвиняющих лиц! – Как ты, Пьетр?

Её племянник поцеловал её в щёку. Она столько лет не

видела его, единственного сына Кристофа. Он был ребёнком,

когда брат ушёл из совета в пользу светской жизни. Но у него

больше не было детей, а этот столь красив…

- Всё хорошо, тётя.

- Чем обязана? Думала, ты дома, вернулся с моим братом и

Марго.

Он нахмурился, услышав имя мачехи. Натали не винила.

Первая жена Кристофа была выше. Она не тянула его в храм.

- Ага, - кивнул Пьетр. – Надеюсь, расскажешь мне, и я туда

не вернусь.

Он прошёл мимо неё, не дожидаясь приглашения, налил

себе в рюмку испорченное бренди. Когда он увидел её

ошеломлённое выражение, то проронил?

- Я сожалею. Не хочешь? Но ты просила чай…

Натали скрестила руки на груди. Теперь она поняла,

почему любила Пьетра больше всех остальных. Единственный с

голубыми глазами и высокими скулами… И такой же нерв.

- Если ты не намерен возвращаться, то что делать?

Хочешь, чтобы я помогла найти тебе призвание в столице?

- Нет, - он улыбнулся. – Хочу остаться тут и помочь

королеве.

- Это с тобой она так долго танцевала?

- Да.

- И ты думаешь, что знаешь, как ей помочь.

- Я знаю, что это нужно. Я был утром, когда её отравляли,