Кендари Блейк - Три темные короны

здание. Люди, что проходили мимо, почтительно кивали паре в

наглухо застёгнутых шерстяных пальто, скрывающихся за

тёплыми чёрными шляпами. Катарина была осторожна и

потянула рукава вниз, чтобы скрыть повязку Женевьевы,

струпья да волдыри. Всё уже почти зажило, куда быстрее, чем

она ожидала. Благодаря Пьетру она стала здоровее и сильнее.

Большинство шкурок уже отшелушевалось, оставляя место для

свежей и здоровой кожи, а шрамы не появлялись.

На лестнице, что вела к изоляторям, Катарина

остановилась. Подземелья всегда её смущали, а у клеток был

такой неприятный запах… Холодный, грязный лёд. Даже ветер

спасается от Волроя и не приносит сюда ничего.

- А убийство – его единственное преступление? – спросила

Катарина, когда они осторожно спускались вниз по каменным

ступеням. Камеры, как правило, оставлялись для особо важных

заключённых. Совершивших преступление против королевы.

- Может быть, он бы остался в Кэноре после суда, -

призналась Натали. – Но мне кажется, ты можешь ещё раз

попрактиковаться.

Внизу запах льда сменился истинным ароматом человека:

грязи, пота, страха. Стало теснее, а факелы распространяли его.

Натали сняла своё пальто, и стражник подал ей руку,

забирая его, прежде че они прошли сквозь узкий проём. Другой

стражник открыл последнюю огромную металлическую дверь,

так сильно толкнул её, что сталь завизжала.

Из множества камер на нижнем уровне только одна была

занята. Заключённый сидел в дальнем углу, прижав колени к

груди. Он казался грязным, усталым, чуть старше

обыкновенного мальчишки.

Кэтрин сжалась. Осуждён. За убийство. И страшно, как он

выглядит сейчас – нельзя представить, что он делал это.

- Кого он убил? – спросила она у Натали.

- Другого мальчишку, на пару лет старше.

Они дали ему солому и одеяло. Остатки скудного завтрака

валялись в углу рядом с ним, маленькая металлическая кружка

и оцарапанная тарелка оказались в руках. Прутья, что их

разделяли, были прочны, но она была бы в безопасности, даже

если б они оказались из ткани. Жизнь вытекла из него за дни,

проведённые в тюрьме.

- Как тебя зовут? – спросила она, краем глаза заметив, как

нахмурилась Натали. Имя не имело значения, но она хотела бы

знать.

- Вальтер Милсс.

Его глаза расширились. Он знал, что она сделает.

- Вальтер Миллс, - мягко промолвила она, - почему ты убил

того парня?

- Он убил мою сестру.

- Но почему тогда ему бы не оказаться тут вместо тебя?

- Потому что они не знают, может, она сбежала.

- Почему ты думаешь, что это не так? – скептически

уточнила Натали.

- Просто. Она бы не ушла.

Натали наклонилась к уху Катарины.

- Мы не знаем, правда ли это. Он судим. Виноват. И в

любом случае, вряд ли мертвеца можно допросить, - она

вздохнула. – Ты достаточно увидела?

Катарина кивнула. Ничего не поделать. Совет определил

наказание. И теперь она знала, что должна. Преступление.

Причины. Здоровье, возраст, вес.

- Пожалуйста… - прошептал мальчишка. – Помилуйте…

Натали положила руку на плечи Катарины и повела её.

Катарине не обязательно участвовать в казнях до коронации.

Но нет конца струнам, за которые тянет Натали. Катарина

ходила с нею на казни с того момента, как её увезли из Чёрного

Коттеджа.

Внутри камеры, высоко в северной башне, Катарина

расстегнула пальто и бросила одну из любимых шляп Натали

на стул. Перчатки она лишь подтянула. Они плотны, защитят,

если яд разольётся.

- Есть ли сведения о преступлении? – спросила она.

- Нож с коротким лезвием, - ответила Натали. – По словам

целителя, шестнадцать ударов.

Шестнадцать ударов. Слишком много – ярость. Гнев мог

вызвать доверие к мести Вальтера Миллса. Но она не могла

знать. Это так трудно…

Шкафы с ядами занимали две стены в комнате. Коллекция

накопилась за годы, постоянно росла после бесчисленных

экспедиций Арронов по островам и на материке. Травы,

сушеные ягоды со всех континентов, каждый отдельно – и в

каталоге. Пальцы Катарины скользили по ящикам, она

бормотала названия ядов, когда проходила мимо. Однажды она

использует их, чтобы отравить Катарину и Арсиною. Хотя это

лишь мечты. Но с Вальтером Миллсом она не будет особо

творческой.

Она остановилась на ящике со знакомыми флаконами. Яд

обеспечит медленную и кровавую смерть, разорвёт каждый

орган.

- Парень, которого он убил, - спросила она, - умер сразу?

Или долго страдал?

- Сутки.

- Никакой пощады.

- Ты так думаешь? – спросила Натали. – Вопреки возрасту?

Катарина бросила взгляд на Натали. Она не часто

выступала за милость. Но хорошо. Ладно, не это. Вместо того

Катарина открыла ящик и указала на баночки с сушёной корой

ядовитого дерева.

- Хороший выбор.

Яд гайка находился в стеклянной банке. Всё так бережно

уложено… Даже ящики и полки шкафов специально устроены,

чтобы яд не выпал из них и не испортил всё, если разольётся.

Меры предосторожности, вероятно, спасли множество

нерадивых служанок от мучительных смертей.

Катарина положила яд на один из длинных столов и взяла

ступку с пестиком. Кувшин с водой и маслом превращал это в

смесь. К яду она добавила пудру ивы, чтобы уменьшить боль,

валерьяну, чтобы подавить страх. Большая доза, смерть не

остановить, но это будет милостиво.

- Натали, - сказала она, - ты можешь попросить о кувшине

хорошего сладкого вина?

Она всегда присутствовала при вводе. Натали держалась

правил. Как Королева, Катарина должна была знать, что делает,

видеть, как они борются с цепями и против тех, кто вливает в

них яд. Она должна видеть, как толпа на площади их пугает.

Сначала было трудно. Но прошли годы, и Катарина научилась

держать глаза широко раскрытыми.

Глубоко под Волроем Вальтер Миллс сидел у задней

стенки камеры и обнимал колени.

- Так быстро, - промолвил он. – Вы меня отсюда заберёте?

Во двор, чтобы смотрели люди?

- Королева предоставила вам милость, - сказала Натали. –

Вы умрёте тут, наедине.

Она смотрела на кувшин в руках Катарины и молча

плакала.

- Стража, - сказала Катарина, направившись к ним. – Стол и

три стула. Две чашки.

- Что вы делаете, королева Катарина? – тихо спросила

Натали. Но она не останавливала её.

- Откройте камеру, - промолвила Катарина после того, как

стражник принёс стол. – Поставьте его для троих.

На мгновение Вальтер покосился на открытую дверь,

паникуя, зная, что это бесполезно. Катарина и Натали сели, и

Катарина налила вино в бокалы. Вальтер смотрел, как она это

делала, словно ждал шипения или дыма. Но ничего не