Екатерина Оленева - Ангелы не умирают (СИ)

— А вы кого-то любите? — ядовито спросила Линда.

— Увы мне, но моя сестра и наши с ней дети отнюдь не так безразличны мне на самом деле, как я это пытаюсь показать. Синтия поставила меня перед отвратительным выбором — либо я убирая своего друга с её пути, либо она уничтожает Виолу. Между другом и сестрой-любовницей я выбрал первого. Это не делает мне чести, не спорю. Но если уж ты решилась мстить, давай хотя бы проясним, кто на этой шахматной доске есть кто? Я был лишь исполнителем, истинный убийца твоих родителей тот, кому ты служишь.

— Я не служу госпоже Элленджайт!

Но прежде чем фраза эта слетела с губ Линды она поняла, что Рэй Кинг опять, так его растак, прав. Конечно же, именно ей она и служила.

— Даже не стану комментировать то, что ты сейчас сказала. А насчёт моего отношения к твоему отцу — ты всё ещё жива лишь благодаря тому, кто давно мёртв. И уж можешь мне поверить, что Серене, что Синтии твоё благополучие глубоко безразлично. Они обе в любой момент готовы сбросить тебя со счетов. По моему опыту эти милые дамы кого угодно сбросят куда угодно, не моргнув и глазом.

— Мне казалось, что когда-то вы питали чувства к одной из тех, кого сейчас тут поносите.

— Спасибо за «вы». Какая прелесть! Чувствуешь себя то ли престарелым дедушкой, то ли осколком чего-то великого и утончённого. А что касаемо Серены? Не стану отрицать, я любил её. И она до сих пор мне небезразлична, о чём прекрасно знает, потому что своих чувств я обычно не скрываю. Другое дело, что они такие же извращённые, как я сам. Но тут что поделать? Что имеем — то имеем.

Против воли, вопреки обстоятельствам, когда впору бояться и молиться, Линда чувствовала, что ей интересно общаться с Рэем Кингом. Он умел привлекать и удерживать внимание. Против воли начинаешь… нет, не верить, но — прислушиваться к тому, что говорит этот паршивец красивым, хорошо поставленным, глубоким голосом, так и норовящим проникнуть тебе в душу.

— Серена Фальконе была моей первой любовью, если не считать Виолу, конечно. И матерью моего первенца. Сандра и Энджел родились на несколько месяцев позже Ливиана.

— Ливиан сын Серены? — признаться, новость в первый момент ошарашила.

Хотя в следующую же секунду уже казалась вполне логичной. Ну, настолько, насколько в этой истории вообще можно было что-то отнести к логике.

— Старая, как мир, всеми авторами избитая история о порочном мальчике и чистой, принципиальной девочке… эта наша с Сереной история. Её отец растил меня как воплощение порока, заставляя служить себе ровно столько, сколько себя помню. Единственное, чем он мог меня шантажировать, это жизнью Виолы. Этой, одной единственной, удавки оказалось вполне достаточно, чтобы держать меня в узде.

Не знаю, кем он представлял себя по отношению ко мне. Я же с детства знал одно — я был его самой дорогой игрушкой. Его оружием. И его шлюхой. Так что, когда я встретился с Сереной у меня было только одно желание — свести счёты с её отцом. Я хотел причинить боль им обоим. В итоге я её причинил. Но чувства и секс всегда обоюдоострое оружие. Так что глупый мальчишка вместо одного крючка оказался на двух.

Папочка Сангрэ с родной доченькой был совсем не таким, каким его знали мы. Доченька у него была настоящий ангел, непорочный, чистый, но склонный ненавидеть всё то, что жило и развивалось не по её правилам и представлениям.

Конечно, вскрывшаяся правда о моих истинных отношениях с её отцом, о том, что связывало меня и Виолу, ни одну женщину не порадовало бы. Серена же обычную мелочную бабскую месть и разочарование возвела в степень религиозной борьбы Света и Тьмы.

Она, конечно же, на стороне Света, если ты чего не поняла. А я — воплощение порока. Чего отрицать тоже не берусь.

У меня есть причины быть таким, каков я есть хотя, положа руку на сердце, в лучшую сторону меня это, конечно же, не меняет.

А это я всё к чему? К тому, что ты села попой в тот муравейник, где тебе совсем не место. Тут уже есть и первый, и второй, и третий-запасной. А вот тебе тут делать нечего.

В этот момент дверь стремительно распахнулась и, к удивлению Линды, остро щелкая каблучками, вошла Серена. Очень похожая на тот образ, что хранился в памяти много лет — чёрный костюм, чёрные очки, надменно поднятый подбородок.

— Ну, вот и ты? — довольно растянул губы в улыбке Кинг.

— Ты в порядке? — повернула Серена лицо к Линде.

Глаз не было видно за очками. О его направлении можно было только догадываться.

— Он ничего тебе не сделал?

— Пальцем не тронул настолько, что даме, возможно, стало в моём обществе немного скучно. Успокойся и ты. Хотя… можешь не успокаиваться. Я получил твоё персональное приглашение, радость моя, — Рэй вскинул руку с зажатой в пальцах завирусованной флэшкой. — Жду объяснений.

— Каких ещё объяснений?

— О! Какой героический вид и тон. Как я понимаю, ты готова принять мученическую кончину во имя великой и благой цели моего сокрушения… откуда, кстати? Не так уж завидно занимаемое мною место, чтобы приступать к радикальным мерам. Стоит ли мне предположить, что ты просто соскучилась и назначила мне таким экстравагантным образом свидание?

Серена, наконец, сняла очки. Глаза её смотрели с леденящим душу презрением.

— Ты скажешь мне, по какой причине хотела меня увидеть?

— Ты делаешь странные выводы? Каким образом связаны эта флэшка и наше свидание?

— Странные — это одно. Главное, что они правильные. Не так ли?

Серена не ответила. Линда видела, что она напряжена, словно струна — как человек перед решительным, судьбоносным поступком.

— Я собиралась тебя отравить.

Брови Рэя вопросительно изогнулись:

— Отравить?.. Мне казалось, что мы достаточно близко знакомы, чтобы подобные глупости никогда не приходили в твою светлую голову.

— Или, возможно, ты не так уж хорошо осведомлён об изменениях, как тебе кажется? — довольно процедила Серена.

Её поза на фоне светящегося светом окна смотрелась весьма эффектно.

— Всё в жизни течёт и неизменно изменяется. Вчерашние враги становятся союзниками, а друзья — врагами. Да и наука не стоит на месте.

— Так много слов ушло на попытку сообщить, что теперь ты имеешь на руках смертельный для меня токсин? — ехидно сощурился Кинг.

Серена передёрнула плечами.

— И каким же образом ты планировала мне его всучить?

— Это не так сложно, как кажется. У тебя много врагов. В том числе и среди самого близкого окружения.

— Значит, Виола с тобой в сговоре?

— Почему именно Виола, а не Сандра, Ливиан, Энджел или Артур?

— Потому что только Виола может пакостить исподтишка. Моим детям эта её черта не передалась и слава богу.

— Сандра… — начала Серена, но Рэй резким жестом приказал ей замолчать, гневно взглянув.