Элизабет Чэндлер - Наследие обмана

— Этот ключ подходит к другим ящикам? — спросила я.

Он открыл их, и я начала просматривать файлы и коробки.

— Посмотри на них. — Я показала ему фотографии себя и своих братьев, наши имена и возрасты, записанные на обратной стороне почерком моей матери. Бабушка даже не прислала нам рождественскую открытку, но, по-видимому, моя мать писала ей, продолжая попытки связаться.

Мэтт сопоставил фотографию, на которой я была запечатлена в первый день детского сада, с фото молодой Аврил, затем медленно покачал головой. Он держал в руке фотографию Аврил, стоящую у ворот в травянистом саду.

— Меня пугает то, насколько вы похожи друг на друга.

— Мне все время кажется, будто я уже была здесь раньше, — сказала я, внимательно наблюдая за его лицом. — Ты когда-нибудь чувствовал себя так, Мэтт, будто бывал в этом доме несколько лет назад?

— Нет, — ответил он быстро.

Возможно, я искала скрытый смысл в его словах, но мне казалось, что если бы Мэтт никогда не думал о реинкарнации, то мой вопрос заставил бы его задуматься. Он бы посмотрел на меня с недоумением и спросил, что я имела в виду.

— Тебе лучше уйти, — сказал он.

— Ни за что.

— Почему ты такая упрямая? — воскликнул он.

— Это ты упрямо отказываешься открыться для вопросов и объяснений, которые тебе не нравятся. Я остаюсь здесь, пока не узнаю, что происходит.

— Ничего не происходит, — возразил он, уходя от меня. — Ты похожа на Аврил. Это просто идиотское совпадение, а ты собираешься и себя, и бабушку довести до безумия.

Он начал расхаживать по комнате.

— Ты передвигал какие-либо предметы в этом доме? — спросила я.

Мэтт развернулся:

— Я не из тех, кто шутит такими вещами.

— Тогда ты должен был заподозрить в этом меня, — сказала я. — Но подумай об этом. Как я узнаю, где лежали эти объекты, когда Аврил была жива, если только…

— Бабушка переставила их, — перебил он. — Может быть, она сделала это, и из-за старости забыла об этом, или это просто какое-то сумасшедшее заклинание, которое она произнесла. В любом случае, ты не облегчаешь ей жизнь.

Он подошел ко мне:

— Всё кончено?

Не дожидаясь ответа, он положил фотографии и коробки обратно в ящики и повернул ключ в замке.

— Мэтт, эти фотографии означают, что бабушка всегда знала, что я похожа на ее сестру. Она знала и захотела пригласить меня. Я хочу знать, почему.

— Любопытство, — ответил он.

— Вина, — возразила я. — Ненормальное любопытство и вина.

Мэтт покачал головой:

— Ты становишься страннее бабушки. Последуй моему совету, Меган. Уезжай отсюда. Уезжай, пока не поздно.

Я встала со стула:

— Сожалею. Но уже поздно.

Глава 15

Вернувшись в свою комнату, я не могла заснуть, поэтому оделась и долго гуляла, проводя время у воды, а затем остановилась у могилы Аврил. У меня не было того же жуткого чувства, посетившее меня в первый раз, когда я увидела её. Возможно, видеть свою собственную могилу — то же самое, что смотреть на кровоточащую рану на ноге: как только заканчивается шок, потом это уже кажется достаточно естественным. Я опустилась на колени перед каменной плитой и провела пальцем по имени и дате. На последней дате мой палец замер. Сегодня.

Аврил умерла шестьдесят лет назад, в этот день.

Когда я, наконец, вернулась домой, было девять часов. Вошла через переднюю комнату, желая избежать бабушку и Мэтта, сидящих на кухне. Я злилась на Мэтта за то, что он отвернулся, когда мне нужна была его помощь. Он предпочёл мне бабушку, решив защитить ее любой ценой.

Я прокралась наверх, запихала вещи в рюкзак и снова вышла, оставив записку в зале, рассказывающую бабушке, что я уйду ненадолго. Моя первая остановка была библиотека в ​​колледже Чейз. Я надеялась получить доступ к местным газетным статьям из времени Аврил, которые могли бы пролить свет на то, что произошло.

Спустя три часа, полностью расстроенная древними маленькими компьютерами библиотеки, я нашла всего одну короткую статью про Аврил, которая приписывала ее смерти — аллергическую реакцию. В ней не упоминалась мельница или Томас. Попробовав несколько источников о «красной лиане», стало очевидно, что его местное название не даст информации об этом растении и его побочном действии. Но мне повезло с Ангель Кейтон. Она не только запустила Фонд Водителей, но и внесла свой вклад в колледж. Библиотекарь направил меня в конференц-зал, где висел её портрет.

Ангель выглядела так, как и все остальные люди, удостоенные висеть в конференц-зале: с седыми волосами, голубыми глазами. На её шее вполне могли быть жемчуг или очки — только на ней не было жемчуга. Её шею обвивала серебряная цепочка с синим драгоценным камнем, столь же мистическим, как глаза моей новой подруги, возможно, старой подруги. Это был кулон, понравившийся Софи.

Я открыла передние ворота.

— Софи? — крикнула я группе маленьких девочек, которые играли в куклы на крыльце.

Барби и Кен поцеловались громким чмокающим звуком, затем одна из сестер Софи повернулась ко мне.

— Мама сказала, что мы можем приглашать только одного друга в гости. У Софи уже есть один.

— Я всего на минуту. Она внутри?

— На заднем дворе, — сказала другая сестра.

Я последовала по каменной дорожке, узким пространством между домом Куиннса и соседним домом, и вышла на задний двор.

— О, — сказала я, хотя я не должна была удивляться. — Привет.

Софи, склонившаяся над ванной с пеной, вскочила на ноги. Большая черно-белая собака подпрыгнула вместе с ней.

Алекс поймал собаку незадолго до того, как она сбежала из своей ванны. Мыльная вода разлилась вокруг них.

— Привет, Меган, — сказал Алекс, улыбаясь. — Хочешь помочь нам помыть Роузи? Мы можем и тебя бесплатно искупать.

Я рассмеялась:

— Спасибо, но у меня есть своя ванная. Я просто посмотрю.

— Сегодня утром Роузи встретила скунса, — сказала мне Софи. — Я заметила из далека. И Алекс вроде остановился, чтобы помочь, — продолжила она, смутившись.

— Рада, что он пришел сюда первым, — поддразнила я.

— Было мило с его стороны. Ведь он давно не видел девочек, — добавила она, как будто Алекс пришел со страстным желанием вымыть её собачку-вонючку и увидеть её сестер.

— Как я уже говорила, мы просто старые друзья.

Она так волновалась о том, что задела мои чувства, что пропустила выражение лица Алекса — протест, который он почти произнес вслух. Я заметила это и улыбнулась.

— Знаешь, Софи, я здесь всего на две недели, — напомнила я ей. — И я сомневаюсь, что бабушка попросит меня приехать еще.

Алекс понял, что я даю Софи «разрешение» быть с тем, с кем она захочет, и бросила на нее выразительный взгляд, но она этого не поняла. Я не думаю, что ей приходило в голову, что ее старый приятель по ловле крабов влюблялся в нее. Придется сказать ей самой.