Борис Тюрин - Пленник (СИ)

Одноглазый мгновение помедлил, потом, рассудив, что ничего не теряет, плюхнулся рядом с Хозяином. Подавив минутную слабость — желание напихать полный рот, адмирал взял трезубую вилку и помедлил, выбирая кусок, которому предстояло новоселье в пустом адмиральском желудке. Кошчи разломал хлеб на куски, залихватским движением вышиб пробку и плеснул вина в две глиняные кружки. Подождав, пока Питер прожуёт, он поднял свою и весело сказал:

— Твоё здоровье, Питер!

— Твоё… — буркнул пират и опрокинул вино в глотку.

Наступила тишина, нарушаемая лишь чавканьем и бульканьем. Бывший адмирал насыщался, а Хозяин жевал веточку зелени и беспечно любовался горизонтом.

Всё хорошее кончается, даже завтрак. Питер вытер усы, стряхнул крошки с бороды и выжидательно уставился на Хозяина.

— У нас много общего, — сообщил тот, не отрываясь от созерцания.

Пират приподнял бровь.

— Мы одиноки в мире людей, нас никто не любит и все боятся, — пояснил Хозяин.

Одноглазый поразмыслил и признал, что собеседник в чём-то прав.

— Мы могущественны, но подчас нуждаемся в помощниках, — продолжал Кошчи. И против этого Питер не возражал. А Хозяин оторвался от своего занятия и посмотрел на пирата в упор.

— Я хочу взять тебя на службу, Питер.

Адмирал не шелохнулся. Его выдержке могла бы позавидовать и скала, у подножия которой они сидели. Молчание слегка затянулось, и пират не выдержал первым.

— После того, что ты со мной сделал? — глухо произнёс он, опуская взгляд.

— Да, — чуть заметно улыбнулся Хозяин, — Я наблюдал за тобой всё это время. Ты — тот человек, который достоин мне помогать.

— И ты думаешь — захочу это делать? — горько усмехнулся одноглазый.

— Захочу — не захочу… — проворчал Хозяин, — Я конечно понимаю, что тебе трудно решиться. Выбор и правда трудный — у тебя теперь такой прекрасный остров, свобода и стройная фигура, но мне кажется, я найду, что тебе за это предложить.

— У меня было всё, — Питер исподлобья посмотрел на собеседника, — Теперь нет ничего. Даже имени…

— Я же говорил — у нас много общего, — с удовольствием засмеялся Кошчи, — У меня тоже не было имени. Я дал его себе сам. И точно так же могу любому дать то, чего он заслуживает.

— И что же ты можешь дать мне? — пират вздохнул и отвернулся.

— Для начала — вот что, — Хозяин, мгновенно став серьёзным, наклонился к Питеру и сорвал с его лица чёрную повязку.

Хотя грозу морей всегда звали Одноглазым, и лишь немногие могли похвастаться, что видели его лицо без повязки. А уж из последней его команды никто не знал, что под плотной тканью прячется обычное бельмо. Естественно, ведь героический ореол весит гораздо больше, чем бытовое уродство.

Питер вскочил, сжав кулаки. Такого обхождения он не мог простить никому. От банальной драки его удержало только одно — Одноглазый вдруг осознал, что прекрасно видит обоими глазами. Пират застыл, как поражённый громом.

Кошчи любовался произведённым эффектом. Риск, конечно, был, но ему удалось откопать в глубине души Питера его заветную мечту.

— Я буду тебе служить, — глухо произнёс бывший адмирал.

— Знаю, — на этот раз Хозяин даже не улыбнулся.

— Только чем я могу тебе помочь? Адмирал без эскадры, капитан без корабля…

— Это уже мои дела, — небрежно отмахнулся Кошчи, — Хотя ты можешь мне тут и помочь. Раз я смог получить лучшего капитана, то и всё остальное, корабль и команда, ему полагаются только самые лучшие.

— Самый лучший корабль, который я когда-либо знал, уже два года покоится на морском дне, — печально улыбнулся Питер, — Это была «Прекрасная Альсина», флагман Айварского королевства. Полсотни пушек, не знавших промаха, а в скорости, даже с полными трюмами, она не уступала ни одной насадской галере!..

— И что же случилось с таким чудом? — заинтересовался Кошчи.

— А… — махнул рукой Питер, — Когда Айвар потерял в битве с Насадом все прибрежные города, их адмирал раздал все деньги, в том числе и собственные, матросам и младшим офицерам и своей властью уволил их с флотской службы. А сам, с капитанами, вывел оставшиеся корабли в море и взорвал их. Я тогда только-только сколотил свою Армаду и очень хотел получить «Альсину». Но мы опоздали. Нам досталась только адмиральская шлюпка и его вымпел.

— Ясно, — прервал его Хозяин, — Значит — «Прекрасная Альсина»… А экипаж?

— О! — пират прищурился, глядя вдаль, и на его губах заиграла улыбка. Кошчи удивленно приподнял бровь — улыбающийся Питер — зрелище неожиданное.

— Это было очень давно, — пират погрузился в воспоминания, — Я был сопливым мальчишкой, сиротой, сбежавшим из приюта и грезившим морями. В первом же порту мне встретилась Рыжая Команда. Это был лучший корабельный экипаж! Они не имели капитана и служили по найму, по три года. Все капитаны мечтали получить их под своё начало. Корабль, на который они нанимались, становился лучшим! Меня даже подвели к их боцману. Тот пожалел одноглазого мальца, но пятым юнгой в команду не взял, не смог просто, я же не рыжий. Такой уж устав был у Рыжей Команды. Когда их корабль пропал в Северных морях — траурные вымпелы подняли на всех флотах…

— Понятно, — подытожил Хозяин, — Значит, ты бы не отказался получить под командование «Прекрасную Альсину» с Рыжей Командой на борту?

— От этого не отказался бы ни один капитан, будь он в здравом уме, — вздохнул Питер, — Если бы ещё это оказалось возможным…

Вместо ответа Кошчи указал куда-то за спину капитана. Тот обернулся и не поверил своим глазам: в полумиле от них замерла «Прекрасная Альсина». А на половине пути между судном и берегом, вспарывая зеркальную гладь дружными ударами вёсел, к островку летела шлюпка. Издали казалось, что она объята пламенем — настолько ярко выделялись шевелюры матросов на фоне голубого неба.

София медленно возвращалась домой, опустив поводья. Уголек, словно почуяв её настроение переставлял копыта очень мягко, медленно. Ему не хотелось уходить. Дом его здесь, а не в старой, пропахшей беспородными меринами конюшне. К тому же, солома это совсем не то, к чему он привык.

Девушка же задумалась о Хозяине. Он был сегодня с неё резок и даже немного жесток. Но разве она ждала другого? Ведь она с детства слышала все эти леденящие душу истории о Хозяине. С чего она вдруг решила, что достойна увидеть в нем иное существо? Или она просто не вовремя пришла? Он явно куда-то торопился. Её просто выставили, но девушке так хотелось вернуться. Вернуться прямо сейчас. Но миссис Клваш была к ней так добра, она не может причинить страдание старушке, ведь та о ней так искренне заботится. И что бы сказали братья, брось она все ради мужчины, которому она может быть совсем и не нужна?