Борис Тюрин - Пленник (СИ)

Хозяин пристально наблюдал за всеми изменениями, которые происходили с юношей, поняв сразу, что помочь ничем не сможет.

— Прости, — шепнул он, глядя в стеклянные глаза насадчанина.

Губы юноши сложились в подобие улыбки. Так, словно он получил все, о чем мечтал. Но за это пришлось заплатить жизнью. Маг медленно опускался, как будто желтый осенний лист в безветренную погоду. А Кошчи видел, как осыпаются волосы, медленно превращаясь в легкий пепел. Как исчезают черты лица, истончается шея. И ни единой капли крови. Так, словно маг был лишь статуей, а пески времени постепенно обтачивали его. Движение вниз все ускорялось. Тело насадчанина уменьшалось в объемах, отравляя воздух душной черной пылью.

Увидев, что земля неумолимо приближается, Кошчи рванулся из мертвых объятий Ролла. Краем глаза он заметил, как руки разлетелись на куски, — словно сухие ветки — на щепки, — и тут же рассыпались в прах. Сгруппировавшись, Хозяин попытался зависнуть. Но Сила не откликнулась, поэтому пришлось кувырнуться, смягчая падение на землю. Удар выбил воздух из легких, и Кошчи долго откашливался, пытаясь восстановить дыхание. С трудом поднявшись, хромая, он подошел к груде тряпья.

Одежду насадчанина, жалкой кучкой разметавшуюся по траве, толстым слоем прокрывала черная, словно сажа, пыль. Почему же так произошло? Неужели невероятно малое количество мертвой воды в крови Кошчи все же способно так губительно воздействовать на живое? Раньше такого не случалось. Или так произошло именно потому, что в теле юного мага были частички живой воды? И самое важное: если при таком малом столкновении Сил возникает такой эффект, что может произойти с ним самим, с хозяином Мертвой воды?

Кошчи мучительно захотелось поделиться сомнениями и предположениями со старцем. Но сейчас, ночью, тот тоже лишь прах, как и невезучий насадчанин. Вздохнув, Кошчи задумчиво любовался мерцанием неба. Казалось, что там, за горизонтом, кто-то раздувает тлеющие угли. Скоро рассвет. Но и утром Хозяин живой воды будет лишь ребенком… И все же, Кошчи решительно направился к горе праха, расположившейся среди живописных холмов, на вершине которой все еще виднелась смотровая башенка некогда великого замка. Споткнувшись обо что-то, едва сохранил равновесие. Наклонившись, тихо усмехнулся: верный фламберг упорно не хотел покидать нового хозяина.

Скорый рассвет застал его на одном из абсолютно одинаковых холмов. Казалось, Кошчи заблудился. Пейзаж вокруг никак не менялся, словно путник ходил кругами. И только лишь яркие лучи золотили нежные лепестки остроконечных головой маленьких соцветий, да ветер нежно скользил по щекам. В какую бы сторону не пошел Кошчи, легкий ветерок всегда дул в лицо, словно намекая… А под ногами медленно оседало мутное облако. Оглянувшись, Кошчи увидел путанный след черной тропинки. Неужели прах молодого мага до сих пор сыпется с его одежды? Там, где черная пыль коснулась земли, съеживались цветы, мгновенно сохла и покрывалась тленом трава. Может, это Хозяин живой воды не желал визита коллеги? Помнится, насадчанин рассказывал, как многие путники бродили по этим холмам десятилетиями в бесплотных поисках Кудыкиной горы.

Разозлившись, Кошчи сел на землю и хмуро глянул на одинокую тучку, шустро передвигающуюся по небу, расцветающему яркими красками дня. Та, словно почуяв взгляд человека, кокетливо зависла над ним. Кошчи удивленно приподнял брови. Совершенно неожиданно сверкнула молния, ударил гром и на путника обрушился сильный ливень. Одежда мгновенно промокла, зато дождь смыл прах насадчанина, казалось навсегда въевшийся в кожу. Ему почудилось, или он действительно услышал хриплый смех старика? Земля под ногами загудела, словно огромный недовольный шмель, словно вторя веселю Хозяина Кудыкиной горы. Кошчи раскинул руки так, словно пытался обнять незваную стихию, и тоже весело расхохотался. На душе вдруг стало легко и спокойно. Казалось, что найдены ответы на все вопросы, или, по крайней мере, сами вопросы не стоят того, чтобы ломать над ними голову.

Конечно! Старик обладает Силой в любом обличье. И знает обо всем, что происходит вокруг. Другое дело, что ответить он сможет лишь тогда, когда научится говорить… Кошчи еще раз рассмеялся. Незачем подвергать себя опасности, ожидая ответа, который и так жил внутри. Теперь, когда обновленная кожа его покрылась пупырышками от сырости, а тело дрожало от холода, но стало словно моложе, он сильнее ощущал бушующую стихию под ногами. Там, под холмами могучие течения, словно артерии земли, несли Силу, губительную для него. И, словно ощущая присутствие Кошчи, рьяно рвались на поверхность, чтобы захлестнуть, утопить, смыть с поверхности земли тело, насквозь пропитанное мертвой водой.

Закинув фламберг на плечо, он резво побежал в сторону скал. Но, прежде чем свернуть на каменистую тропу, оглянулся и вздрогнул от неожиданности. На месте невысокого холма оказалась Кудыкана гора. А на пороге хижины без окон и дверей стоял маленький мальчик и махал ему вслед пухлой ручкой. В золоте непослушных кудрей играли лучики утреннего солнышка. Кошчи махнул ему в ответ и пошёл прочь.

Обратный путь казался легче и проще. Жаркое солнце высушило одежду, тропинка вела под уклон и, самое главное, постепенно и незаметно к Хозяину стала возвращаться Сила. Правда, необходимости в ней не было. Как и в оружии. Поэтому, миновав стоянку разбойников, Кошчи, походя, превратил ее в маленький могильный курганчик, заодно вернув фламберг бывшему владельцу. Криво усмехнулся: то-то будет радости какому-нибудь ценителю древности, расхитителю могил, лет через сто!

Странно, но тропинка, вроде та же самая, по которой он шёл сюда, вывела его совершенно в другие места. И дороги, от которой она начиналась, не было и в помине, и обгорелые останки постоялого двора Хозяину не встретились. Подумал он об этом только тогда, когда к полудню, обогнув очередной холм, увидел перед собой море. Берег оказался совсем незнакомым и совершенно пустынным. Даже странно, что где-то совсем недалеко базируется огромный флот и формируется армия, а здесь — никакого намёка на войну… Кошчи пожалел, что не может обсудить это с Новорождённым Старцем. Однако ситуацией можно воспользоваться для своего блага, например — искупаться. Удивительно, но скорое возвращение Силы не убило в нём эмоций и не заглушило желаний.

Удобный спуск к воде нашёлся быстро, берег оказался песчаным, чистым и довольно уютным. Хозяин скинул с себя одежду и с мальчишеским визгом бросился в море. Волны, медленные и невысокие, добродушно приняли его в свои объятия. Кошчи с наслаждением заплыл подальше и нырнул, набрав побольше воздуха в лёгкие и попутно отметив, что Сила никуда не делась, а вот пользоваться ей он теперь может по желанию. Не она ведёт его, а сам он руководит ею.