Борис Тюрин - Пленник (СИ)

Нельзя сказать, чтобы девушка не интересовалась своим происхождением, детство, проведённое в семействе архивариуса, убедило её в том, что старинные бумаги могут дать ответ на любой вопрос, главное — поставить его правильно, а всё остальное зависит от терпения, усидчивости и внимательности. К сожалению, доступа в городской архив у неё не было, работу на дом архивариус брал нечасто, а робкие попытки напроситься в помощницы, встретили мягкий, но решительный отказ. Старик Квалш был убеждён, что архивное дело никоим образом не подходит юным девицам.

Постепенно и детские мечты о том, что когда-нибудь её тайна раскроется, и чудесный принц увезёт девочку в волшебную страну, подёрнулись дымкой серых будней, а потом и вовсе забылись. Жизнь оказалось совсем не такой, как в детских сказках.

Так продолжалось до тех пор, пока девушка, в последнем романтическом порыве, не решила отдать себя в жертву Хозяину. С тех пор линия её судьбы круто повернула, в жизни появились и волшебство, и прекрасный… ну, скажем, не самый плохой, но зато самый настоящий принц! Более того, София вдруг осознала, что давно уже воспринимает все произошедшие с ней перемены как должное, совершенно не сравнивая себя нынешнюю с собой прошлой! Поэтому, на осторожное сообщение брата о том, что, похоже, раскрыта тайна её появления на свет и девушку ожидает огромный сюрприз, София отреагировала лишь поднятием одной брови, долженствующим изображать вежливое любопытство. Конечно, она знала — он хочет сообщить ей то, о чем Кошчи уже поведал девушке в сладком и одновременно мучительном сне.

Известие о своём происхождении она восприняла совершенно спокойно, поскольку понимала — никто не должен знать о ее тайных снах. Даже ее родной брат, пусть даже по бумагам это уже не так. Дан же нетерпеливо ожидал реакции сестры. Та тяжело вздохнула и грустно промолвила:

— Бедная мама… Наверное, она очень любила нашего короля…

— София, — нерешительно прервал её брат, — Сейчас всё гораздо серьёзнее, чем можно подумать. Мы хотели…

— Я понимаю, братец, — кивнула девушка и печально улыбнулась, вспоминая лицо Кошчи и холодное «Мне ты не нужна», — Идёт война, в стране нет короля, некому служить знаменем… Вы хотите, чтобы эту роль выполнила я? Но… боюсь, немногие захотят видеть во главе королевства незаконнорожденную сироту…

— Сестрёнка! — генерал вскочил и возбуждённо зашагал по палатке, — Мы хотим, чтобы нашим знаменем стала народная героиня королевской крови! Поверь — когда идёт война, это звание стоит куда как дороже прочих! Когда мы победим, а теперь я в этом не сомневаюсь, твой статус заткнёт рот любому, кто осмелится блеять о чистоте крови! А уж вместе с принцем Циоаном!..

— Минуточку! — девушка остановила не в меру разошедшегося командующего, — А при чём тут принц?

— София… — тут генерал смутился и вмиг потерял горячность и пафос, — Мы подумали… Это очень удобный шанс восстановить королевскую династию Минда и породнить её с королевским домом Шатры.

— Ах, да, — девушка прикрыла рукой глаза.

Из-под век скользнула одинокая слезинка. Война правит родными землями, сокрушая Минд. Тот, кто бесконечно дорог, отталкивает ее. И нельзя возвращаться. Возможно, в замке ожидает смерть. Хозяин действует руками своей добровольной жертвы. Сила Кошчи течет через ее тело. Что ж, она согласна быть рядом с Циоаном, согласна стать принцессой… и даже королевой. Но стать женой нелюбимого… лучше она вернется в Замок. Пусть смерть! Пусть боль! Пусть в глазах Хозяина лишь пустота и ледяная стужа! Она умрет у его ног… но перед смертью вырвет свое страдающее сердце, скажет, наконец, все, что чувствует. И первое, что Кошчи услышит — она не игрушка, которую он может подарить другому!

— Ни за что!!! — София вскочила и, опрокинув походный столик, с вызовом посмотрела на мужчин.

Ясные глаза метали почти осязаемые молнии. В абсолютно чистом небе грянул гром. Палатку мгновенно сорвало порывом бури. Вихри воздуха играли с разметавшимися волосами девушки. Завораживающей пляске природы никто не удивился — сила девушки росла с каждым днем.

— Но, сестрёнка… — робко попытался возразить Айсель, с беспокойством поглядывая на чернеющее небо. Та не прореагировала, от Софии сейчас можно было спички зажигать.

— Ты в своём уме, Дан Айсель? Ты что, не заметил, что я уже не та девочка, которую ты видел в свой последний визит? Я взрослый человек, и жизнь свою давно уже устраиваю сама! И мужем мне будет тот, кого выберу себе я!

Хлынул дождь. Дан нахмурился и сурово посмотрел на сестру:

— Так выбери принца Циоана! — рявкнул он, отбросив родственные чувства, — В иное время я первый поддержал бы тебя, но сейчас война! Я тоже, если помнишь, не собирался служить в армии, но теперь, когда нет другого выхода, командую войсками целого королевства и не ропщу!

Как бы агрессивно не была настроена София, авторитет брата сыграл с ней недобрую шутку. С самого детства действовало железное правило — Дан и Риго разрешали сестре всё, уступали ей во всех играх, но слово старшего брата никогда не обсуждалось. Если всегда добрый и уступчивый Дан говорил «нет» — это могло означать только «нет» и ничего другого. В своей непреклонности в эту минуту брат был так похож на Кошчи, что вся ярость мгновенно улетучилась. «Мне ты не нужна», — звучало в голове.

София беспомощно оглянулась. Растерянный Циоан переминался с ноги на ногу, пока не зная — что сказать. Глаза девушки наполнились слезами.

— Дан, — прошептала она, — Но так нельзя, это нечестно. Я… Циоан хороший, правда… Но я… Я люблю другого…

— Принцесса София…

Все оглянулись на Циоана. Юноша был бледен, но голос его был твёрд, как у человека, принявшего важное решение. Не сразу Дан понял, что принц впервые обратился к его сестре, официально признавая высокое происхождение. А тот продолжал, хотя было видно, что решение далось ему нелегко:

— Ваше Высочество! Позвольте говорить с вами, как того требуют обстоятельства. Вокруг нас теперь не обычная жизнь, это война и политика. Августейшие особы вовсе не так вольны в своих действиях, как это может показаться со стороны. Я с уважением отношусь к вашему выбору, но поверьте, для вашего государства предложение командующего является спасительным. Мне ведома ваша сила, но только во взаимодействии её с армией можно разгромить врага. А армии необходимы и знамя, и герой, и помощники. Я не прошу вашей руки и не надеюсь на место в вашем сердце. Но для общего блага — дайте своё согласие представить меня вашим женихом. Это не наложит на вас никаких обязательств и, клянусь — вы никогда не обвините меня в злоупотреблении вашим доверием! Поверьте, что это сейчас необходимо и вашей и моей стране!