Анна Владимирова - Аромат Смерти, Страсти, Любви. Нужное подчеркнуть (СИ)

Деньги! Как это нетривиально! Это все меняет! Я подперла подбородок ладонью и уставилась на контракт. Конечно, мифическая Альрийская академия зацепила меня сильнее… Перевела прямолинейный взгляд на гостя.

Похоже, он сбросил ворох козырей, и теперь смотрит, на что я клюну: деньги, работа или мечта…

— Давайте точнее: я завершаю состав парфюма, вы его принимаете, и дальше я получаю шанс…

— Вы поступаете в академию.

Ого, даже так.

— Как вы можете это гарантировать? — театрально прищурила глаз, выражая сомнение. Сомневаться в словах этого мужчины, как подсказывала интуиция, было крайне недозволительно. От этого почему-то вдвойне было приятно это сделать!

— Могу, — взгляд его потемнел, желваки заходили туда-сюда, подтверждая, что такая, как я, просто не имеет права сомневаться в словах такого, как он. Я его, похоже сильно взбесила этим вопросом. В окружившем меня запахе стали преобладать угрожающие горькие ноты… полынь… дягиль… и, черт возьми, мускус… натуральный! А никакая не…

— Каролина, — низкое рычание словно окатило меня холодной водой. Я поспешила потереть лоб смущенно и опустить глаза. Меня еще никто не называл по имени столько раз за пол часа. Да еще и так…

— Мне нужно подумать, — деловым тоном заявила я, не придавая значения вопиющей фамильярности с его стороны. «И пострадать не помешало бы».

Все сегодняшние события чертовски отвлекали от мыслей о потере, о пережитом, о предстоящем… меня манил индийский ковер, в конце концов! Да, запереться, упасть на него и нарыдаться наконец!

— У вас есть десять минут, — процедил вдруг этот…

Распахнула чуть не вылезшие за пределы черепа глаза, рванулась с кресла и задела чашку с остывшим кофе. Та предсмертно взвыла тонким фарфоровым голоском и начала свое триумфальное шествие в сторону документов, разложенных Грэгханом на столе.

Я вообще не очень тороплива по жизни… Может от этого и восприятие мое настолько заторможено? Но мой собеседник вдруг с такой прытью рванулся с кресла и смел документы от эпицентра падения чашки, что мне показалось, я стала свидетелем какого-то спецэффекта!

— С чего вы взяли, что я смогу завершить ее дело? — пролепетала завороженно. — Если мама училась в академии, то я — то еще нет…

Он бросил на меня убийственный взгляд, смахивая лужицу с кофе в противоположную сторону от спасенных бумаг.

— Сможете, — процедил он, — раз Изабелла вписала ваше имя в свой контракт. А ее мнению я доверяю… и лично прослежу за этим.

Я нервно сглотнула.

— Мне нужно прочитать контракт!

— В самолете прочитаете. У вас осталось семь минут.

— А если я все же откажусь?

Он вопросительно поднял бровь: «Не знаю такого слова».

— Почему, Каролина? — спросил как-то подозрительно мягко. — Приглашение в нашу академию не валяется на дороге. Закончите работу Изабеллы — заслуженно войдете в стены Академии. И я не вижу причин, по которой вы можете от этого отказаться.

«Наша академия»? Да кто он такой?! А мужчина вдруг подался вперед и проникновенно добавил.

— Кроме того, это хорошая возможность отвлечься…

Кинула на него возмущенный взгляд.

- Пять минут, — чуть насмешливо напомнил он, прекрасно понимая, что я уже согласна.

Действительно, он все обернул так, что мне не было никакого резона отказываться!

— У вас потрясающее чувство времени, — процедила, злобно сверля его взглядом.

А он, похоже, относился к распространенному мужскому типу, у которого улучшается настроение при осознании собственной непревзойденности!

— И все же я хочу позвонить своему юристу и получить его консультацию, — сказала холодно. Эта европейская (язык не поворачивался, глядя на Грэгхана, сказать — итальянская) манера «все бросили и побежали» меня напрягала еще с учебы во Франции…

— Сделайте это сейчас, и попросите доложить вам о результатах в течение пары часов, — Грэгхан достал мобильный, углубился в его экран на некоторое время. — Сейчас мы едем к вам… Самолет в 21.30.

Да что же это такое?!

— В контракте написано, что я должна с вами ехать к себе домой? — прорычала, стискивая подлокотники.

— Договор у вас на почте, Каролина, — поднял он на меня взгляд. — Пересылайте.

— Я никуда с вами не поеду, пока мой юрист не даст свое заключение.

Попыталась посмотреть на него с вызовом, но сразу поняла, что погорячилась. Из его глаз разве что ледяная крошка не сыпалась. Волосы у меня на голове зашевелились и привстали посмотреть, кто этот тип, что так наэлектризовал пространство в нашем с мамой кабинете? Но свою свободу отдавать так быстро я не собиралась. Не знаю, что все это значит, но пока не разберусь хотя бы с доступной информацией, с места не двинусь!

— Звоните юристу, — рявкнул Грэгхан. — Я жду вас в машине на улице. Мой помощник останется здесь.

Он резко поднялся и вновь обратился к своему чемодану.

— На случай, если у вашего юриста будут вопросы, — он припечатал к столу свою визитку, а рядом положил фотографию.

И уже выходя, добавил:

- У вас час.

А я не отрываясь смотрела на лицо моей мамы на фото. Каштановые волосы развевались на ветру, лазурное море маячило за ее плечами, на лице играла легкая улыбка, глаза щурились от солнца. А рядом с ней, приобняв ее за плечи, стоял Грэгхан. Оказывается, он умел улыбаться…

Я ходила по вожделенному индийскому ковру туда-сюда уже двадцать минут. Родион сидел на кресле и внимательно вчитывался в документы, оставленные нашим утренним гостем. Мой экземпляр был на двух языках: русском и итальянском. Как только удалось оторваться от улыбки Грэгхана на фото с мамой, я набрала нашего семейного юриста, объяснила ситуацию и сбросила все документы.

— Даррэйн, — вдруг задумчиво произнес Родион, — договор между частными лицами…

— Я так понимаю, что мама работала на него, — раздраженно выпалила я.

Только почему она мне ничего не рассказывала об этой своей работе? Требовал контракт того или нет, я бы никому ничего не сказала. Хоть бы намекнула! А знать мне о таких знакомых не помешало бы. И то, что она занималась какой-то композицией… Так она часто ими занималась. Мы часто ими занимались.

— И ты поедешь с этим типом… — начал было поднимать на меня глаза Родион.

— Когда это мы перешли на «ты»? — рыкнула я, свирепо раздув ноздри. — Если Слава скажет, что все в порядке, может и поеду. Может, в договоре все так подогнано, что я даже не смогу отказать?! По крайней мере ведет этот Даррэйн себя именно так. Он сказал, что мое имя просто вписано в контракт мамы…

Одно только слово юриста, и у меня будет возможность потянуть время и разобраться во всем этом! К чему такая спешка? Надо было придумать какие-нибудь непреодолимые обстоятельства… Только что-то подсказывало, что все мои вопросы, сомнения и непреодолимые обстоятельства Даррэйн уже просчитал, продумал и преодолел. Я ему была очень нужна. Это льстило. Только зачем? Чем я так уникальна? У него же есть «наша» Альрийская академия! Неужели ее выпускники или даже ученики не могут завершить работу над этой композицией?