Анна Владимирова - Аромат Смерти, Страсти, Любви. Нужное подчеркнуть (СИ)

И не зря, как оказалось.

Письмо было от судебного распорядителя лорда МакКинли.

Пробежавшись по мелкому тексту, я опустошенно выдохнула и уселась на пол.

Мне сообщали, что лорд включил меня в свое завещание на основании того, что являлся моим настоящим отцом.

Дальше было много уточнений о разных степенях признания родства, и что мой вариант не давал мне права требовать чего-либо большего и прочее… Ниже был оставлен контакт, по которому мне следовало связаться с распорядителем.

Родион пытался вновь дозвониться до меня, но я не в силах была ответить. Просто скользила пустым взглядом по умиротворяющему пейзажу, чувствуя, как внутри все натягивается и сжимается… Обхватила себя руками и всхлипнула.

Что за злая ирония судьбы?

В этот момент на пороге появился Аллан с кружкой чая.

— Кэролайн, я решил сюда тебе принести…

Машинально приняла из его рук горячую чашку.

— Спасибо, — пролепетала растерянно.

— Что случилось, леди? — прищурился старик, вглядываясь в мое лицо.

Сделала глоток, даже не замечая, как обжигаю губы.

— Мне помощник только что передал письмо от судебного распорядителя лорда МакКинли, — сказала я, сделав глоток. — Оказывается, лорд — мой отец… То есть, был им.

Аллан медленно опустился рядом.

— Это отличная новость, Кэролайн…

Непонимающе уставилась на него. Как может быть отличной новостью то, что твой отец — убитый лорд?! Или то, что твой отец убит?! Или…

— А я вот не узнаю уже никогда, кто был моим отцом…

Старик тяжело вздохнул.

— У вас тоже не было отца? — спросила осторожно.

— Отцы были у всех нас, — покачал он головой, — только мне так и не повезло узнать, кем был мой.

Я смотрела на него непонимающе.

— Я был сиротой, — продолжал Аллан. — Тогда наши кланы жестоко воевали, многие семьи вообще были стерты с лица земли…

Мы помолчали какое-то время.

— Получается, что мои родители погибли почти одновременно, — осторожно, не столько для Аллана, сколько для себя, проговорила я.

— И такое часто случалось, — вздохнул Аллан и положил мне руку на плечо. — Но ты теперь знаешь, что твой отец был не только достойным лордом, но еще и признал своего ребенка, хотя и жили вы в разлуке. Это лучше, чем не знать вообще, кто были твои родители, Кэролайн …

У меня снова зазвонил телефон.

— Каролина! — раздался в трубке рычащий голос Грэгхана. — Ты где?!

— Дома, — заморгала я, не понимая, к чему такой тон. — Мы с Алланом сидим на веранде.

Послышался расслабленный выдох.

— Что случилось? — не на шутку обеспокоилась я.

Ответ последовал не сразу.

— Мне звонил твой помощник…

Я прикрыла глаза, качая головой. Не дозвонился мне, и очевидно, переполошился. Даже не знаю, негодовать или радоваться предприимчивости Родиона.

— Со мной все хорошо, — спокойно ответила я. — Мы приготовили ужин…

Взглянула вопросительно на Аллана: я не была уверена точно, приготовили или нет. Старик кивнул, улыбаясь.

— … и ждем тебя.

— С тобой и правда все хорошо? — насторожился он.

— Я справлюсь, — выдохнула уверенно. — Спасибо тебе…

Все же он пытался уберечь меня от нового потрясения. А зная, как я их переживаю, неудивительно. Я бы поступила точно также.

Аллан тепло улыбнулся, одобрительно кивая. А я вдруг почувствовал себя какой-то другой. И слова про обязанности женщины, брошенные Грэгханом в нашу последнюю ссору, представились мне совершенно справедливыми и более глубокими, чем мне показалось на первый взгляд.

— Я соскучилась и очень жду тебя дома.

— Буду через пару часов, — все еще настороженно произнес он. — Держись, Каролина…

— Не переживай, все хорошо…

Мы, кстати, почти перестали с ним разговаривать по-русски… Как-то само собой получилось… Только мое имя он по-прежнему произносил в любимой мной манере.

А я начала учить альрийский и… итальянский.

— Каролина…

Я осторожно потянулась и открыла глаза.

— Доброе утро, — улыбнулся Грэгхан. — Начали?

Наше утро теперь было целым ритуалом. Я осторожно перевернулась на живот и приподнялась на руках. Прислушалась.

— Нормально? — настороженно выдохнул он.

— Пока да. Давай кашу.

Уселась по-турецки в одеяле и принялась без аппетита есть, словно это была не каша, а лекарство… Впрочем, так оно и было. Не всегда помогало, правда…

Грэгхан сидел рядом и задумчиво следил за мной.

— Не смотри так на меня, — усмехнулась я. Настроение улучшалось вместе с самочувствием.

— Не могу, — пожал он плечами, улыбаясь. — Вдруг у тебя наконец появится живот, а я это пропущу…

Усмехнулась, не удержавшись.

Беременность подтвердилась через полторы недели после его предложения, но нам это уже не особо было нужно. Мы знали точно. Что не мешало иногда Грэгхану страдать подобной паранойей: он не мог дождаться, когда же я наконец стану похожа на нормальную беременную и обзаведусь животом. Но пока что из-за токсикоза я едва набрала полтора килограмма.

Вздохнула свободнее и кинула взгляд в иллюминатор над кроватью.

— Давно взлетели? — поинтересовалась, оставив тарелку на тумбочку.

— Пару часов, — устало выдохнул он.

— Опять не спал всю ночь? — покачала я головой и увлекла его на кровать.

Он прикрыл глаза, а я заскользила руками по его плечам, прижимаясь сильнее.

Все же утонула с головой в своем чувстве любви к нему. Но меня это не пугало больше…

Последний месяц мы практически жили в самолете.

Канцлер Ватикана отказался вести дальнейшие переговоры с кем либо, кроме Грэгхана. И как он ни отпирался, делать было нечего: ставить условия Ватикану было невозможно. Поэтому мы и летали туда-сюда чуть ли ни каждые три-четыре дня. Я уже привыкла. Как и к постоянным врачебным контролям, которыми меня встречали после каждой второй поездки чуть ли не в аэропорту.

Я устроилась удобнее и приподнялась на локте, чтобы видеть его лицо. Нежно провела пальцами по его скуле, скользнула кончиком носа по его шее, на что его губы дрогнули в слабой улыбке.

Он выглядел очень уставшим… Политические дела шли хорошо, но требовали от него всех его сил. Мы надеялись, что еще немного, и он сможет ввести в состав делегации настоящих политиков. Но пока что вторым счастливчиком, попавшим в закрытый Совет правления Ватикана, стала я.

Когда Грэгхан спросил меня, как я себе вижу нашу свадьбу, я ответила, что не хочу ничего, и даже больше — никого не хочу, кроме него. Но оговорилась, что сделаем так, как скажет София. Уж не знаю, провел ли Грэгхан предварительную беседу, но София была с нами единодушна.

И в итоге, наш союз засвидетельствовал сам Верховный канцлер в очередную командировку в Рим! И что удивительно, я вообще не испытала никакого трепета ни перед канцлером, ни перед кольцом на пальце.