Татьяна Уревич - Гарри Поттер для взрослых или КАК ОНО БЫЛО (СИ)

— Я не поняла Вас, профессор, что значит «покинем корабль и отправимся пешим ходом»? КАК мы это сделаем? — спросила она.

— Мы пройдём через стенки корабля, после чего превратимся… м-мм, скажем в соль, чтобы раствориться в воде. Сделать это надо быстро. Ракета должна покинуть Антарктиду и вернуться в Атлантиду до темноты. Мы же с помощью трансфигурации вновь станем теми, кто мы есть. Вода к тому времени застынет, и мы войдём в лёд так же, как мы это делали на занятиях по защите. Дверь в Плутонию, которая является коридором времени, будет открыта.

— Ну, хорошо. Допустим, мы смогли бы войти в ледяную стену, — Гермиона тщательно подбирала слова — и по этому было видно, как она волнуется, — Но ДО этого мы будем погибнуть уже ДВАЖДЫ! Даже трижды! Сначала, когда попытаемся пройти сквозь раскалённые стенки корабля. Затем, когда растворимся в воде. Ну, и наконец, когда решим опять (из растворённой в воде соли!!!) стать людьми.

Она обвела негодующим взглядом присутствующих.

— Чтобы не случилось того, что ты так красочно живописала, у меня есть вот это, — Будогорский щёлкнул пальцами.

Перед каждым из хогвартцев возник пузырёк с бесцветной жидкостью.

— Это на первый случай (покидая корабль иными словами), — сказал Барин. — Такой же пузырёк, но с другим снадобьем вы получите при выходе наружу… Что ещё? Ещё, Гермиона, тебе следует повторить законы трансфигурации. Ну-ка…

— После трансфигурации, если выбранный тобою облик принят тобой по собственному желанию, обратное превращение необратимо и наступает через две-три минуты… если, конечно, ты не анимаг, — кисло пробубнила Гермиона, отводя глаза. — Но мы превратимся в… хм… соль с помощью той жидкости, которую Вы нам дали, так получается, не по своему желанию, а по ВАШЕМУ.

— Во-первых, зелье, которое Гермиона назвала жидкостью, предназначено для другого. А во-вторых, даже если каждый из вас — анимаг, вряд ли ваше второе Я — соль, — улыбнулся Будогорский.

— Странно, что Вы решили ознакомить нас с этими чудесными превращениями НАКАНУНЕ, а не прямо по ходу действия, — ухмыльнулся Гарри. — Большое Вам за это — Вашими же словами — человеческое СПАСИБО.

— Пожалуйста, — чинно ответил Будогорский. — А теперь пьём… не чокаясь.

Он первым опрокинул пузырёк. Ребята последовали его примеру.

— «Вектор Сэв»! — Ростислав Апполинарьевич вслух произнёс заклинание, делая крест на стенке корабля, одновременно дотрагиваясь до неё палочкой.

Значило это только одно: заклятие — новодел. И не он его изобрел. Что Гарри понял, как только Барин вербализировал слова заклинания. Профессор Будогорский никогда не произносил заклинания вслух — разве что в обучающих целях. Да и в сочинениях зелий Ростислав Апполинарьевич не силён (сам признавался)… Снова таинственные ДРУЗЬЯ?.. Просто детский сад, честное слово! Это там любят игры в «секретики». Однако хорошенько поразмышлять по этому поводу ему не дали.

— Встаньте за мной! Пошли! — Будогорский сделал шаг в стену первым.

Когда Гарри шагнул за ним, возникло ощущение, будто он увяз в жидком цементе.

— Не задерживайтесь! — прокричал Барин. — Засосёт!

Голос их учителя звучал как из-под воды. Шаг наружу дался нелегко. Гарри действительно чувствовал, как его засасывает. Если бы не Будогорский, который вытолкнул Рона, схватив за шкирку, а Гарри с Гермионой — за руки, приятели могли бы стать частью корабельной стены. Хорошо, что криминальные авторитеты не знают этого заклинания, а то бы их грабительская деятельность значительно упростилась.

— Быстрей, быстрей! — Барин уже совал им пузырьки с желтоватой субстанцией.

— Надеюсь, это не моча? — Рон опасливо нюхнул содержимое.

— Не болтать! Пить! — Будогорский сердился.

— По вкусу похож на аспирин УПСА… немного солоноватый, — успела сказать Гермиона.

Впрочем, последние её слова отозвались лёгкой рябью по воде, в которой они бултыхались. «Значит, я — соль. Ха-ха! Очень смешно. Как там учила мадмуазель Стебль? — Царство — животные, тип — хордовые, класс — млекопитающие, отряд — приматы, вид — человек-соль… И всё же я мыслю, стало быть, существую!» — заключил Гарри. Мало-помалу к нему (наверно, и к остальным тоже) возвращалась чувствительность. Руки занемели, ноги сводило судорогой. Рот, нос, уши заливала ледяная вода, которая почему-то казалась кипятком (?). Ещё немного, и он пойдёт на дно… если оно тут есть.

— Гарри, не спи — замёрзнешь! — расхожая фраза в устах Будогорского в данном случае имела прямой смысл.

— Мобилизуй свои силы, Гарри! — кричал профессор. — Рон! Гермиона! Это и вас касается!

Сделав глубокий вдох, Гарри чудовищным усилием воли заставил себя вынырнуть на поверхность, которая уже начала покрываться тонким ледком. Он нащупал у себя в кармане палочку и поднял её высоко над головой. «Ястилс!» — срывающимся голосом прохрипел Гарри. «Ястилс! Ястилс! Ястилс!» — услышал он трижды. За пять минут Гарри побывал во всех стихиях: расплавленный металл, вода и грунт ледяного материка. Почти бездыханный он лежал на снегу и силился собраться с мыслями. «Почему это должно быть так болезненно?! Вот бы нашим гениальным изобретателям ещё чуть-чуть поднапрячься и адаптировать свои заклятия применительно к живым организмам, а не к биороботам».

— Спускайтесь сюда! — раздался голос Дакара откуда-то снизу.

— Он в аду? — ужаснулся Рон (сам он был сине-зелёного цвета и трясся в ознобе).

— С каких это пор, мистер Уизли, вы стали ортодоксом? — спросил Будогорский, оглядывая своих воспитанников. — Я вижу, все живы-здоровы?

— Более-менее, — буркнул Гарри.

— Поздравляю вас. Только что вы благополучно преодолели тяжелейшую полосу препятствий на пути в Плутонию, — говорил появившийся вдруг Дакар. — Итак, мы в начале коридора времени. В конце него нас встретит Проводник.

Дакар опустился на одно колено и стал расшнуровывать рюкзак.

— Вам понадобится вот это, — он раздал хогватцам альпинистское снаряжение, включая каски со встроенными фонариками. — Мы пойдём в одной связке. Если сорвётся один, он может потянуть за собой всех остальных.

— Прогулка обещает быть приятной, — хмыкнул Рон, поглядывая на Гермиону.

Та после череды «чудесных превращений» не проронила ни слова. На неё это было не похоже.

— Эй, — позвал он подружку, — ты в порядке?

— Тебя это, правда, интересует? — Гермиона постаралась вложить в ответ весь сарказм, на который была способна.

— Значит, нормально, — успокоился Рон.

— Говорят, что дружбы существует только между разными по характеру людьми. Согласно законам физики «разноименные заряды притягиваются». Но «волна и камень, //лёд и пламень// не столь различны меж собой…» — так полагал Александр Сергеевич. Я же считаю, что только общность взглядов является гарантом близких отношений — дружбы, любви… Каково Ваше мнение, мой друг? — обратился Будогорский к Дакару.