Энн Лу - Лоно Заруны [СИ]

Казалось, что он уже заснул, но мозг все еще продолжал сопротивляться давлению утомленной плоти. Лахрет задумчиво покосился на засыпающего друга, вздохнул и повернулся снова к хранителю:

— Ладно, читай дальше

А библиотекарь, казалось, потерял всякий интерес к отдыху, с одержимостью погрузившись в разгадку тайны Древних, продолжив чтение:

— «Каменист путь и крута дорога. Пусть будет молчание твоим другом. Оно спасет тебя. Верный путь — прямой путь. Пусть глаз не обманывает тебя. Лишь вера откроет вторую и третью печати».

— Чем дальше, тем непонятней, — покачал головой Лахрет.

— Да, уж, — согласилась я. — Причем здесь глаза и вера? Мне кажется, эту загадку можно решить только тогда, когда столкнешься лицом к лицу с самой трудностью. Только когда мы ступим на эту дорогу, сможем понять смысл этих слов.

— Я согласен, — вставил Зунг. — Нам надо сделать первый шаг — сесть на корабль и поплыть в сторону гор Градасса. Там на месте будет проще разобраться!

— Интересно, а там, за границей поля смогут нас понести наши ниясыти? Тогда, может, и не надо будет преодолевать все эти трудности?

— Да, действительно, интересный вопрос, — улыбнулся Лахрет и положил ладонь мне на колено. — Тогда было бы все намного проще.

— А существовали в то время уже наездники, когда был покинут этот город?

Лахрет лишь пожал плечами и бросил взгляд на фагота. Наран сумел ответить довольно внятно:

— История покорения ниясытей весьма размыта… В любом случае, они существуют на Заруне очень давно. Почти столько же, сколько и человечество.

— Зунг, что там дальше? — выдохнул Лахрет, понимая, что строить догадки — пустое дело.

Хранитель библиотеки покорно выдохнул и продолжил:

— «На пороге четвертой печати стоит тот, кто не знает страха. Он велик и страшен. Шкура его из стали, а пасть полна острых зубов. Берегись! Помни, что есть лишь одна сила против него. Как малое дитя покорится он и отворит тебе дверь. Что сильнее огня и смерти? Что покоряет, когда нет надежды? Что делает Великих слабыми?»

— Мне страшно даже подумать, что это может быть… — едва слышно прошептала я, расширив глаза.

Лахрет кашлянул, что тут же разбудило уже было задремавшего фагота. Тот всполошился и взбудоражено оглянулся. Это рассмешило меня и отвлекло от пугающих фантазий. Сделав вид, что ничего не заметил, Лахрет жестом велел Зунгу читать дальше. Комментировать эту подсказку никто не захотел.

Тот продолжил:

— «Пятая печать таится очень глубоко. Не ищи ее. Она сама придет к тебе, когда поймешь, что есть преградой к истинному процветанию».

Я возмущенно фыркнула как лошадь, чем привлекла к себе удивленные взоры.

— Чем дальше, тем закрученнее!

— Я уверен, на месте все станет понятнее, — Зунг не унывал.

Глаза хранителя горели сердечным оптимизмом. Он был готов хоть сейчас отправляться в путь. Даже пешком.

— Дальше, — махнул ладонью Лахрет, уложив расслаблено локоть на стол.

Я еще подумала о том, куда же он так торопится? Нет, чтобы посмаковать каждую загадку.

Зунг глубоко и шумно вздохнул и опустил глаза к своим письменам:

— «Шестую печать хранят те, кого ты не знаешь. Они удивят тебя. А если удивишь их ты, они откроют тайну шестой двери. Их страшит последний Страж. Верную службу несет он подле последней двери. Только одно спасет от гнева его. Что стоит перед сердцем, умом и душой? Что предшествует прощению? Если ты знаешь, увидишь Свет и постигнешь забытую Правду Заруны!» Это все.

— Да, уж. Мне ясно, что ничего не ясно, — разочарованно пробубнила я.

Лахрет насмешливо покосился в мою сторону и вдумчиво сощурил глаза. Когда он так делал, я знала, он уходил в себя. Наран со свистом тяжело вздохнул и с усилием потер лицо обеими ладонями. Зунг положил на стол бумаги, и устало опустился на стул рядом.

— Я думаю, Лахрет, — в голосе Нарана слышалась легкая хрипотца, — медлить не стоит. Чем быстрее мы соберем экспедицию, тем лучше… Ты знаешь, почему я так говорю.

Я встрепенулась, как воробушек, и изумленно оглянулась на фагота. Еще один загадками начал говорить! Это случайно, не заразно? Почему надо так спешить? Что случилось такого, чего я не знаю? Лахрет, молча, закивал головой и продолжил смотреть куда-то вдаль. Расспрашивать о причине спешки я не стала, а вот выразить свое решительное желание быть среди первых добровольцев в экспедиции, посчитала необходимым:

— Я поплыву!

— Нет! — тут же, не думая, отрезал Лахрет.

— Это почему же?!! — у меня даже глаза высохли от потрясения.

— Не в твоем положении рисковать собой, как, впрочем, и Забавой! — его тон был тверже стали.

— Каком положении? — удивился Зунг, крутя головой, как попугай, но никто не обратил внимания на его вопрос.

Со стороны Нарана тоже послышалось удивленное бормотание.

— Я поплыву и все! — я даже вскочила на ноги.

— Это не обсуждается, Лана! — потемнел лицом Лахрет.

— И что ты мне сделаешь? Привяжешь к кровати?!!

В ответ он недовольно вскинул брови и произнес тоном, не терпящим возражений:

— Лана!

— Что «Лана»?!! Я уже давно «Лана»!

— Если надо будет, привяжу! — он тоже встал на ноги.

— Начинай! — я воинственно согнула руки в локтях и отшагнула назад. — Неужели ты думаешь, что я буду спокойно сидеть здесь и ждать, когда все самое важное во всей истории Заруны будет вершиться в это время на реке Терро-Итар?!!

Лицо мужа стало чернее тучи, а взгляд тяжелее горы. Мало бы кто посмел спорить с Лахретом, доведя его до такого состояния (скажу честно, обладала возможностью довести его с пол оборота именно до такого состояния только я, и довольно легко). Лахрет славился большой выдержкой. А с меня как с гуся вода! Я уперто вставила руки в боки и направила на него самый сердитый взгляд, на который была только способна. С боку послышались пораженные возгласы, но я не обратила на это внимания. Сейчас я была намерена выдержать схватку и победить, во что бы то ни стало! Схлестнувшись с ним взглядом, я непоколебимо хмурила брови. Несколько минут стояла гробовая тишина. Даже Наран пришел в себя, настороженно таращась на нас и переводя округлившиеся глаза с меня на друга и назад. Лахрет приблизился. Схватил за предплечья и выдвинул недовольно нижнюю челюсть.

— Какая же ты упрямая!!!

— Уж, какая есть! — я попыталась не подавать виду, как больно было мне от его хватки.

Он нервно сглотнул, его ноздри раздраженно раздулись, а губы вытянулись в негодующую линию. Я с силой стиснула зубы и сжала кулаки. Нет! Я обязательно должна участвовать в экспедиции! В этом решимости во мне было, хоть отбавляй. Вдруг, словно почувствовал мою безапелляционность, Лахрет расслабился и отступил на шаг, ослабив хватку. Понял, что необходимо менять тактику. Уже опытный.