Мелисса Ландерс - Звездолет (ЛП)

– Идем. – Доран хлопнул брата по плечу. Через три дня их мать вернется, и лучше к тому времени убраться отсюда. – Слышал, у тебя там отличная имитация пляжа.

Гейдж кивнул, в его глазах мелькнул вызов.

– А еще комплекс для флаг-футбола.

– Да ладно?

– Ага.

– Ты же понимаешь, что это значит?

– Понимаю, – ответил Гейдж с той самой угрожающей улыбочкой, которую может подарить только брат. – Что сейчас тебе надерут задницу.

Тепло в космосе – редкое удовольствие.

Солара уже почти забыла, как же приятно ощущать на коже солнечные лучи, и теперь только что не мурлыкала от наслаждения. Лампы симулятора оказались почти так же хороши, как настоящее солнце. Лежа на полотенце, Солара завела руки за голову и потянулась, пока пальцы рук и ног не коснулись шелковистого песка. Крохотные частички тоже нагрелись, и она запустила в них обе руки. До отлета оставались считанные часы, и не хотелось терять ни секунды понапрасну.

– М-м-м, – улыбнулась Солара. – Рай.

Даже с закрытыми глазами она знала, что Доран за ней наблюдает. Он выводил пальцем круги вокруг ее пупка и вроде даже не считал самодельное бикини из обрезанных шортов и майки глупым. Вскоре его ласки стали более интимными и переместились на изгиб бедра.

Захихикав, Солара перевернулась на живот и прижалась щекой к полотенцу.

– Каникулы определенно удались. Если расслаблюсь еще больше, тебе придется собирать мое растекшееся тело с песка.

– Это, конечно, не частная яхта в Карибском море, но сойдет.

– «Не частная яхта»? – передразнила Солара. – Эта комната настоящее чудо.

Прищурившись, она посмотрела на бирюзовую воду, что мягко омывала песок. Бассейн был сконструирован так, чтобы имитировать океанский прибой. Эффект достигался за счет наклонного пола. Если не приглядываться, практически точь-в-точь.

– Я передумал, – заявил Доран, «проходя» пальцами по ее спине. – Забудь яхту и открытое море. Эти каникулы идеальны. Тут есть то, чего на Земле мы не найдем.

– Да? И что же?

Он наклонился так, что его голая грудь коснулась плеч Солары, и прошептал на ухо:

– Полное уединение.

Не успела она согласиться, как Доран провел губами по чувствительному изгибу ее шеи. От ласки и близости между бедер вспыхнул иного рода жар, дыхание и пульс участились. Солара перевернулась, но вместо поцелуя Доран лег рядом с ней. Он смотрел на нее как человек, который впервые увидел звезды.

Такая перемена застала Солару врасплох.

– В чем дело?

Поначалу Доран молчал. Просто рассматривал ее лицо. Убрал выбившийся из косы локон, погладил по щеке. А потом нахмурился, словно решал квадратное уравнение.

– Иногда я смотрю на тебя, и в груди становится тесно. Как ты это делаешь?

Солара приоткрыла рот. Как? Она могла бы задать ему тот же самый вопрос, но не стала. Так часто, оставаясь с Дораном наедине, она ловила себя на том, что слова не идут. И не понимала, в чем дело – словно связь между сердцем и голосом хронически приходила в негодность.

«А может, я люблю его так, что и не выразишь?»

Солара запустила пальцы в темные волосы Дорана, притянула его к себе и вложила в поцелуй всю душу. Может, однажды, она сумеет облечь чувства в слова. До тех пор придется доказывать это делом. Чем она и занялась. Они так увлеклись процессом, что и не услышали, как открылась дверь.

– Фу, прекратите сейчас же, – проворчал Кейн. – Идите со своей пламенной любовью куда-нибудь в другое место.

– Серьезно, – поддакнула Кассия. – Как-то хочется удержать обед в желудке.

Солара метнула в них испепеляющий взгляд, а Доран застонал и, не открывая глаз, повернулся к незваным гостям:

– Вы что, знак не видели?

– Какой? – спросил Кейн, выбирая, куда поставить шезлонг.

– Такой, что я на дверь утром повесил.

– Тот, с надписью «Не входить»? – уточнила Кассия.

– Именно.

– А я решила, что ты это пиратам написал, – заявила она, расстилая полотенце в голубую полоску. – Или дэвам.

– Ребята, пляж общий, – прибавил Кейн с игривой улыбкой.

На них она не работала, но он все равно норовил ее использовать.

Солара с шумом выдохнула и спросила Дорана на ухо:

– Что ты там говорил про яхты и уединение?

Он безрадостно рассмеялся:

– Что, теперь перспектива болтаться в открытом море уже не так плоха?

– Не хуже той лужайки за амбаром на Каргилле.

– Пока не забыла, – встряла Кассия, роясь в сумке. – У меня кое-что для вас есть. Ренни дал, перед тем, как они с Гейджем пошли наверх перезарядить корабль. Поручил вернуть и передать, мол, ему жаль, он ничего не мог с собой поделать… бла, бла, бла.

Раз уж с уединением не получилось, Солара решила посмотреть, что же там Ренни прислал. И никак не ожидала увидеть пару серебристых браслетов. Лишь минуту спустя она опознала в них те, что некогда отмечали их с Дораном как хозяина и служанку.

– Смотри. – Вещицы оказались тяжелее, чем ей запомнилось, но Солара без труда вспомнила пронзительный писк, что будил ее посреди ночи. – Интересно, сколько они валялись у Ренни. Я уже и думать о них забыла.

Доран нахмурился, коснулся «хозяйского» и отвел руку, похоже, не особо обрадовавшись находке. Когда он глянул на родинку на шее Солары, она задумалась, не вспоминает ли он тот день в отсеке для слуг.

«Давай кое-что проясним, Крыска. Раз уж я оплачиваю твой проезд, то следующие пять месяцев желаю слышать из твоих уст лишь “Да, мистер Сполдинг”».

Солара посмотрела в пронзительно-синие глаза сидящего рядом на песке парня. На смену фраку и надменной ухмылке пришли мешковатые джинсовые шорты и гримаса раскаяния. Этот Доран оставил в прошлом все свои привилегии ради возможности путешествовать на ветхом судне с командой беглецов. И совсем не походил на того, что нанял ее мыть полы и бегать за шампанским.

Солара осторожно перевернула пострадавшее запястье Дорана и обвела пальцем татуировку. Такая же украшала ее руку.

– Кажется, мы носили эти браслеты лет сто назад.

– Двести, – буркнул Доран, не поднимая головы.

– Мы тогда и понятия не имели, во что ввяжемся.

– Кое-кто имел. – Он глянул на нее сквозь густые ресницы. – Я всерьез собирался превратить твою жизнь в ад. Останься мы на «Зените», я бы тебя в землю вогнал, просто потому, что могу. Ты даже не знаешь, каким уродом я был.

– Уж поверь, знаю, – с улыбкой ответила Солара. По-прежнему держа браслеты, она спросила: – Что с ними сделаем?

– Сожжем.

Солара невольно сжала вещицы на случай, если Доран попытается их отобрать. Просто нелепо так цепляться за то, о чем вспомнила-то пять минут назад. Но у них с Дораном была своя история, а эти браслеты практически стали отправной точкой в их извилистом пути. Солара сроднилась с ними в той же мере, в какой приняла свои тюремные татуировки, и не собиралась избавляться ни от первого, ни от второго.