Алина Углицкая - Любовь как преступление. Книга 1 (СИ)

Что-то мелькало в его движениях, в манере склонять голову на бок, будто он постоянно прислушивается, в чуть подрагивающих кончиках тонких губ… И глаза — они были очень похожие, с таким же серповидным зрачком. А еще на висках и подбородке матроса я явственно различила крошечные чешуйки, убегавшие вдоль шеи под ворот парусиновой куртки. Они были почти незаметны в тени, но яркий свет отражался в них, как в крошечных осколках стекла.

Даннахан сказал, что его люди наполовину ниданги, а сам он только на четверть. Я не успела дойти в учебнике Рейхо до этой расы.

Матрос вышел, а я с напускным спокойствием подошла к столу и осмотрела содержимое тарелок. Что ж, капитан не преувеличивал, когда говорил о галетах и солонине. Сегодня на завтрак была перловая каша, заправленная (судя по всему) бараньим жиром со специями, кусок копченого окорока и яблочный сидр. Отдельно лежали несколько плодов желтого и оранжевого цвета. Я их узнала: лимон и два апельсина. Они в Эролле не растут, но многие даханны завозят их и выгодно сбывают на материке.

Однажды в детстве, когда мы с отцом ездили на ярмарку, мне даже удалось попробовать эти экзотические фрукты в придорожной гостинице. Они были ужасно дорогие, но папа сказал, что я была послушной девочкой и заслужила такой подарок. Помню, лимон оказался настолько кислый, что у меня зубы свело. Я плакала, а отец посмеивался и утешал меня. Потом показал, как надо есть: нарезал ломтиками, полил медом — и этот кисло-сладкий вкус запомнился на всю жизнь.

Апельсин показался намного вкуснее. Я и сейчас помнила его цитрусовый аромат и сочную мякоть. Рот наполнился голодной слюной, стоило лишь представить его сладкие оранжевые ломтики!

— Я вижу, вам знакомы эти фрукты, — раздался за спиной спокойный голос капитана.

Он даже вопросы умудрялся задавать таким тоном, будто не спрашивал, а просто констатировал факты.

— Да, мне уже приходилось их пробовать, когда-то давно.

Я покатала пальцем апельсин, чувствуя, как сердце сжимается от невыносимой тоски. Единственный человек, о ком я скучала, был мой отец, вернее, тот, кто его заменил. Он спас меня, дочь враждебной расы, поработившей Эроллу, принес в свой дом и за двадцать пять лет ни словом, ни делом не обидел меня, ни разу даже не намекнул, что я чужая.

Надеюсь, если он и выжил в море, то никогда не узнает, как низко пала его жена и какой стервой выросла его дочь.

— Тяжелые воспоминания?

Я вскинула на него настороженный взгляд. Слишком проницательный, это плохо. У меня и так все мысли на лице написаны, как говорится: что на уме, то и на языке.

Придав лицу отсутствующее выражение, я молча села за стол и принялась за еду. Как и ожидалось, Даннахан никуда не делся. С завидным хладнокровием поставил стул напротив стола, оседлал его в своей любимой манере и уставился на меня. Вот это уж точно самая что ни на есть даханнская черта! Кархадан тоже очей с моих губ не сводил, когда я при нем ела.

Странный задумчивый взгляд, неторопясь, скользил по мне, будто ощупывая. Казалось, что мужчина думает о чем-то отвлеченном, но при этом он разглядывал меня так, словно я хорошо знакомый предмет, в котором он вдруг обнаружил что-то новое.

— В вас нет ни капли санхейской крови, — констатировал он прохладным тоном. — Как вы попали на материк?

— Меня нашел рыбак в море. Это все, что я знаю. Он принес меня домой и я двадцать пять лет жила в его семье.

Бронзовые брови капитана изумленно приподнялись, хотя лицо осталось бесстрастным.

— Санхейо взяли на воспитание дочь даханнов?

— У моего приемного отца оказалось доброе сердце.

— А мать?

— У нее была родная дочь, — уклончиво ответила я.

Он сложил руки на спинку стула и подпер подбородок кулаком. Пушистые ресницы цвета темного золота опустились, прикрывая глаза, но змеиные зрачки продолжали поблескивать, неотрывно следя за мной.

— Вы нашли мне учебник? — задала я интересующий меня вопрос.

Глаза чуть приоткрылись, блестнув удивлением.

— У меня ничего подобного не нашлось. Но я могу ответить на любой ваш вопрос. Что вас интересует?

Я отодвинула опустевшую тарелку и с сомнением принюхалась к сидру. Вроде ничего, только запах резковатый. Перебродил, что ли?

— Кто такие ниданги?

— Древняя раса, возникшая еще в Изначальном мире.

— Я о них никогда не слышала. Расскажите о них.

— Если вы жили в Эролле, то это и не удивительно. Амидарейн не заинтересован в том, чтобы молодые расы знали о существовании Древних.

— Почему?

— Древние малочисленны, но их кровь сильнее. Знаете ли вы, что даханны могут иметь детей лишь от своих женщин и санхейо? — я кивнула, машинально снимая шкурку с апельсина. — От первых рождаются только дочери, от вторых — сыновья, причем чистокровные, никаких примесей санхейской крови. А вот с Древними расами все немного не так. На этом корабле полукровки. В них нидангская кровь смешалась с эрранской. Ниданги — потомки огромных морских змеев, бороздивших просторы океана за миллионы лет до того, как возникли эти острова.

— Так это действительно была чешуя! — не удержавшись, вскрикнула я.

— Да, только обращаться они не умеют, как чистокровные ниданги. К сожалению, кровь эрранов блокирует все способности. Они просто люди. Суть сильнее, чуть ловчее остальных, но не более.

Вы ведь тоже полукровка, вы это знаете?

Я как раз положила в рот сочный ломтик апельсина и теперь наслаждалась его вкусом, но при этих словах случайно проглотила его не жуя.

— С чего вы это взяли? — смутилась я.

— Ваша кожа и волосы.

— А что с ними не так?

— Смуглая кожа и жесткие вьющиеся волосы это отличительная черта шайенов. Во мне тоже есть капля их крови, — и он протянул свою руку над столом.

Затаив дыхание, я вытянула свою и сравнила. Действительно, если у даханнов кожа была белее снега, то у нас с Эйденом больше напоминала светлую бронзу, только у него темнее на пол тона. И волосы очень похожи: жесткие, только у него золотисто-каштановые, а у меня пепельные, и мои вьются мелким бесом, а у него лишь слегка волнистые.

— Интересно, а какие они, эти шайены, от которых нам достались такие черты? — задумчиво пробормотала я.

— Очень смуглые, — ответил Эйден, немного отодвигаясь и убирая руку, — и волосы у них вьются, как у вас, только черные.

Я пожалела, что не успела хотя бы картинки посмотреть.

— Это тоже Древняя раса? От кого они произошли?

— О, это особая история.

Даннахан с видимым удовольствием следил за тем, как я понемногу уничтожаю апельсин. Сначала его пристальный взгляд смущал меня, но, хорошо подумав, я решила не обращать внимания. Может, я на этом корабле единственное развлечение. Пусть смотрит, лишь бы руками не трогал.