Екатерина Мансурова - По локоть в крови (СИ)

— Нет!!! — другая вселенная вырвала меня с корнем.

— Ну вот и все, Горгона. Теперь она моя. И тебе никогда не вернуть ее.

Как ни печально признавать, но она была права и горгона прекрасно это понимала. Последняя надежда спасти племянницу умерла.

Леди Кэтрин стояла и смотрела в пустоту. Туда, где еще минуту назад был проход в другое измерение. Ни в рай, ни в ад, а в измерение вечного скитания, где души никогда не смогут обрести покой, преследуемые терзаниями и муками своей собственной совести. Они сходят там с ума. Душегуб распространял свое влияние как раковая опухоль. Все больше и больше душ попадалось на его удочку. Особенно он любил переманивать тех, кому было уготовано тепленькое местечко в раю за одним столом с Господом. От них он получал наибольший выплеск энергии. Он питался страданиями своих жертв, а их плач и стенания — музыка для его ушей. Именно из-за него сотни неупокоенных не могли перейти туда, где их место и лишь благодаря Катилине они смогли увидеть те двери, которые еще давным-давно были уготованы им. Собравшись с духом, леди Кэтрин вернулась в свое тело.

Свечи резко погасли, а благовония перестали тлеть. Женщина вернулась в тело, но была не в силах поднять взгляд на ребят, ожидающих, что с минуту на минуту появятся вести от Катилины, леди Кэтрин вскочит и скажет, что они вновь утерли нос силам зла, неведомым и беспощадным. Но она сидела, не двигаясь и глядя в пол. Нависла гнетущая тишина, которая переросла в тишину отрицания и неверия. Лина даже истерично рассмеялась, Нефрит был серьезен, леди Кэтрин опустошена и разбита:

— Не думала, что все обернется так, — с трудом находя слова, она говорила с большими паузами. — Но… — эта пауза была особо длинной, но кто-то должен был произнести то, что понимали все, — она ушла. Это конец. Все.

— Нет, — Лина не желала принимать происходящее, — сначала Валентин, потом Катилина… все близкие мне люди уходят… это я виновата…

— Лина, ты ни при чем, — Нефрит обнял рыдающую подругу и погладил по волосам, пытаясь успокоить.

— Кто на очереди, Нефрит?

— Да, он следующий, — по дому раскатился зловещий липкий шепот. Лина рассмеялась.

— Потрясающе! Вы только полюбуйтесь на это. Теперь еще и…

— Лина, заткнись! — леди Кэтрин и Нефрит насторожились, — кицунэ здесь.

Взгляды друзей встретились. Решительный, испуганный и непонимающий. Стало ясно, что это не все плохое, что случится в этот день.

— Они не смогут войти в дом, Нефрит, к тому же, твой амулет защитит тебя.

— Амулет?

— Нефритовый камень. Оберег от злых сил.

— Срань Господня, даже оттуда она оберегает меня…

— Нет времени на сентиментальность, нужно понять как от них… — леди Кэтрин обернулась и закончила фразу в полном одиночестве, — избавиться. Избавиться от кого? — она смотрела на круг из потухших белых свечей и безнадежно пыталась вспомнить, о чем думала еще мгновение назад и что вообще происходило.

— Может, ты думаешь, как избавиться от меня? — за спиной леди возникла прекрасная обнаженная женщина с золотистым водопадом волос, игривыми локонами спускавшихся до бедер и едва прикрывающих стройные формы говорившей, — мамочка.

— Ева?

— Ева, — передразнила она. Изящно вспорхнув на стол и скинув с него босой ножкой пару кристаллов, которые упав на пол, с яркой вспышкой разбились, — хороша же у вас компания. Одна убила свою собственную мать, будучи еще младенцем, но таким кровожадным и жестоким, а вторая… — она спрыгнула и встала прямо перед лицом недрогнувшей леди Кэтрин, — вторая убила свою собственную дочь. Не менее хладнокровно и зверски. У каждого в шкафу свои скелеты…

— Тебя здесь нет!

— О, Боже, — она отвернулась для отвода глаз и неожиданно нанесла удар такой силы, что леди Кэтрин, пробив спиной перила лестницы, ведущей на второй этаж, отлетела к другому концу комнаты, — видишь, мамочка, я так же реальна. Как и ты. Только чуточку могущественней, потому что зла!!! И потому, что не прятала свою силу и умения как ты.

Стерев с губы кровь, леди Кэтрин гордо вскинула голову и поднялась, анализируя ситуацию, — чего ты хочешь?

— Пришла проведать любимую маму, — улыбнулась Ева, но заметив по глазам женщины. Что та шутить не намерена, перешла на саркастический тон, — сама-то как думаешь?

— Месть, — поняла женщина и удостоилась одобрительной улыбки Евы.

— Только вот мне не понравился этот снисходительный тон.

— Ты другого и не достойна.

— И это говорит женщина, которая меня создала! — рассмеялась богиня и удостоила матери очередного удара.

— Ты действительно думаешь, что сможешь таким образом убить меня?

— Мам, я помню кто ты. Не находишь, что ты слишком часто напоминаешь окружающим о том, что ты великая, всемогущая и старая как мир… бла бла бла. Только где твое могущество прячется? В каких оно кустах? Ты даже не помогла жалкой душонке найти правильный выход из этого мира. Пф. Дилетант. Знаешь, когда мне надоест с тобой резвиться, и я решу, что вдоволь наигралась, то ты начнешь просить у меня прощения. Нет, умолять на коленях тебя простить и даровать легкую смерть, но сначала я убью на твоих глазах всех твоих друзей, а когда на этом свете не останется ни одной души, которая…

— Так, все, завянь. Ты мне больше не дочь! И возможно, до этого момента я испытывала угрызения совести, глядя каждый день на твою статую. Помня о ней. Но ты помогла освободиться от этого чувства и понять — кто ты такая на самом деле, от кого я избавила этот мир. Знаешь, я сделала ему лишь одолжение, превратив тебя в камень! Теперь я четко осознаю, что повторись все вновь, я поступила бы точно так же.

— Хм, — сощурила глаза Ева, глядя на храбрившуюся мать, — хорошо, мамочка, как пожелаешь.

Ситуация подсказывала леди, что здесь что-то не так. Евы не могло быть здесь. К тому же, леди Кэтрин никак не могла вспомнить, что происходило до того момента, как в комнате появилась ее дочь.

Ева вспыхнула как спичка, превратившись в огненный столб и сжигая все, с чем соприкоснутся языки пламени. Сжигая под собой пол, ковры, мебель, и приближаясь к недрогнувшей матери.

— Пух! — она сделала картинный выпад и проследила за реакцией на лице матери.

Пламя мгновенно перебросилось на Горгону и моментально охватило ее целиком. Для фантома ощущения горения были невообразимо реальны, женщина ощущала, как горит на ней одежда, прилипая к обгорающей коже, как тлеют волосы, наполняя комнату запахом гари, как начинает покрываться пузырями ее кожа, а дыхательные проходы блокируются двуокисью углерода. Это уже не было похоже на иллюзию.

— Ты все еще считаешь, что меня здесь нет?

— Уйди!

— Бегу, мамочка. В страхе и панике, — глядя на пылающую, но по-прежнему не дрогнувшую леди Кэтрин, ухмыльнулась она. Поняв, наконец, что женщина не сдастся, она взбесилась, убрав огонь взмахом руки, — да что с тобой не так?