Наталья Соколова - Лики Любви. Сборник рассказов

– Спасибо, что рассказали всё. Я уже, честно говоря, думала, что просто голову напекло на солнышке, – торопливо попрощавшись, прихватила свои вещи и опрометью домой помчалась. Сердце бешено колотилось в груди, в голове никак не укладывалось, что подобная чертовщина происходит именно со мной.

На полпути меня остановила женщина в чёрном платье, украшенном алым кружевом.

– Здравствуй, Алиса, это из-за моей старшей дочери в наши места нагрянула беда. Мавка от каждой загубленной жизни становится сильнее. Вот, возьми амулет, он не позволит чары навести, и гребень, который Ладе под подушку клали. Мавка тебя призовёт в первую же безлунную ночь, чтобы испытать. Послушай меня, дочка. Будет она тебе предлагать и богатства несметные, и жизнь счастливую, и мужа богатого да красивого. Только вот это всё – наглая ложь. На всё отвечай категорическое нет, иначе сгинешь, скорее всего. В последнее время никого спасти не удавалось. Больно уж сильна стала Ксения от загубленных жизней. Теперь у тебя только один путь уцелеть: вызволить парня из глубин озера. Потом будет подводная красавица просить у тебя поменять гребень на что-нибудь. Требуй свободы для себя и Дениса. Что между вами будет, мне неведомо. Больно уж сильно любил он негодницу Ладу. Выгорели и сердце, и душа дотла. Уж и не знаю, сможет ли он ещё кому-то поверить. А теперь ступай и помни, что всему, что сейчас до новолуния будет происходить, верить нельзя. Амулет не снимай, я, чем смогу, помогу, но и мои силы не безграничны. Большая часть этой ноши ляжет на твои плечи.

Без возражений позволила накинуть себе на шею цепочку от янтарного кулона. Вот ни в жизнь бы не поверила раньше, что это не обычное женское украшение, поблагодарила Ядвигу и сломя голову помчалась в сторону дома.

Проснулась уже за полдень, приготовила завтрак и часа четыре провалялась в постели с интересной книгой из тех, что прикупила перед отпуском в городе.

Потом опять на пляж направилась, умоляя судьбу, чтобы лично не познакомиться с ещё одной ополоумевшей от чар мавки девушкой. Лежу я на пляже спиной вверх, соломенная шляпа с широкими полями затеняет лицо, читаю, никого не трогаю. Тут какая-то девица умудрилась опрокинуть на меня свой молочный коктейль. Попросив соседей присмотреть за вещами, отправилась смыть липкую мерзость с кожи. Видимо, в состав напитка ещё и мёд или сироп входил, потому и пришлось бежать сломя голову к кромке прибоя, убегая от особо назойливой осы.

– А, чтоб тебя! – взвыла я и опрометью бросилась в воду.

Минут пятнадцать отмывалась от мерзкого пойла, а у моего уха, ни на миг ни переставая жужжать, кружилась надоедливая оса, слава богу, всего одна, а не целая стая.

Амулет вдруг нагрелся на моей груди, и тут из-за спины раздался вальяжный мужской голос:

– Эй, красотка городская, пошли что ли, скупнёмся?

Я обернулась и чуть ли не нос к носу столкнулась с крепко сбитым деревенским парнем, который рассматривал меня точно неведомую зверушку, угодившую в капкан.

– Пожалуй, откажусь, – даже не знаю почему, но больше всего мне в этот момент хотелось пулей выскочить из воды и бежать как можно скорее и дальше.

– Это ещё почему, али не хорош показался? – парень улыбнулся, и тут стало понятно, что меня так напугало: в глазах его цвета февральского неба не было ни искры жизни, зубы раскрошились от времени, а когда он схватил меня за руку, это была рука мертвеца, а не живого человека.

– Терпеть не могу голубоглазых шатенов! – брякнула я первое, что пришло на ум, хлестнула амулетом по намертво вцепившимся в меня пальцам, вырвалась, да со всех ног помчалась к своему покрывалу.

«Плохо дело. Что к Мавкину Озеру, что к морю придётся теперь с большой оглядкой ходить. А от отпуска всего две недели и осталось», – подумала я и окончательно скисла. Только сейчас до меня дошло, что «скупнуться» меня звал оживший вопреки здравому смыслу утопленник.

Тут я с ужасом поняла, что если бы не подаренный деревенской ведьмой амулет, неизвестно, что бы со мной вообще стало. Находиться рядом с любым водоёмом становилось неоправданно опасно. Поблагодарив немолодую уже чету за помощь, собрала свои вещи и вернулась в дом к хозяйке. Подумав, здраво рассудила, что позагорать смогу и там, а за невозможностью купания вполне подойдёт и садовая лейка.

Остаток дня прошёл без потрясений, но с наступлением сумерек я сочла за благо запереться дома. Гребень, которым несчастную Ладу околдовали, Ядвига положила в холщовый мешочек, расшитый охранными рунами, чтобы не навредил временной хозяйке. Расчесала я волосы, натянула кружевную ночную сорочку, открыла книжку там, где вчера закончила читать и углубилась в увлекательное чтение. На моё счастье, ночь прошла спокойно, хотя долго не могла уснуть после того происшествия с ожившим утопленником, который ко мне подкатывать вздумал.

Проснулась, как обычно, уже за полдень. Смотрю, девчонка какая-то у плетня крутится. Молоденькая совсем. Улыбнулась мне и передаёт записку. Развернула лист бумаги, на таком обычно в офисах на принтере печатают. Внутри уверенным мужским почерком было написано признание в любви и предложение прогуляться вдвоём вечером за околицей. Я пожала плечами и сказала девушке, что скоро уезжаю, поэтому знакомств никаких заводить смысла не вижу. Вернула ей письмо обратно и в дом вернулась. Подумала про себя: «Слава богу, девица живая, а не утопшая невесть сколько лет тому назад».

Взяла корзинку, собрала поспевшую клубнику и отнесла в прохладный погреб, чтобы не испортилась. Бабушка Аксинья велела сильно не модничать, есть ягод сколько душе угодно. Хозяйка моя чем-то напоминала бабушкину сестру, спорить с которой никто в родне не рисковал. Боевая была, хоть и лет ей уже много в то время было. Поэтому помогала, чем могла: грядки полола, воду носила, по дому хлопотала, а в результате жила совершенно бесплатно, ещё и кормили так вкусно, что жаловаться было грех.

Стою в пикантной позе, задрав к нежаркому ещё солнышку нижние девяносто два, с сорняками воюю, которые так и норовили заглушить морковку. Лето выдалось тёплое, а почти каждую ночь шли небольшие дожди. Так что в этом году можно было рассчитывать на роскошный урожай. Тут слышу, под чьими-то ногами гравий дороги зашуршал, пришлось прервать работу и пойти посмотреть, кого там ещё черти принесли на мою бедовую голову.

К забору пружинистой походкой, напоминая дикого зверя на охоте, подошёл местный «первый парень на деревне», который с самого моего приезда мозолил глаза при каждом уместном и не очень случае, пытаясь завязать знакомство. За излишнюю назойливость бабушка Аксинья его иначе как «Клещ», не называла, как и другие местные старушки.