Алина Зайкова - Приманка Минотавра (СИ)

Сколько бед может наделать банальный любовный треугольник! Я прерывисто вздохнула.

— Девочки, успокойтесь!

Естественно, мне помогла Лидия: она встала, обняла Крайю за плечи и, что-то нежно нашёптывая, опустила к стенке. Потом так же подошла к Некриде и что-то ей зашептала. На моё удивление, Некрида покраснела и смущенно улыбнулась.

— Ну что, мир? — улыбнулась Лидия.

Все вздохнули. Наконец-то мир и порядок, можно передохнуть.

Все, кроме… И тут я обнаружила, что не знаю, где находится вверенная мне девочка.

Анкин, 4 сентября 3340 года

Когда Серая закричала, я опомнился и отвёл руку с ножом, которая собиралась нанести второй удар в область груди. Первый пришёлся в живот, но, кажется, вместе с нарушением психики я временно потерял свои боевые навыки: ничего важного задето не было, хотя выглядело это страшно. Я схватил его за шиворот и вытащил в ближайший коридор. Перевёл дух.

— Ты извини, что я на тебя напал.

— Это всё газ. Да я и сам сошёл с ума, — музыкант со слезами на глазах рассматривал то, что осталось от гитары. Похоже, его больше волновали осколки гитары, чем собственное ранение.

Нужно было зашить рану. Я достал аптечку, вытащил нейтралицин — походную мазь для обеззараживания и обезболивания, вытер кровь, стал наносить мазь вокруг раны: надо было срочно её зашить.

Помолчал, раздумывая, стоит объяснять причину нашего буйства или нет. Почему-то после этой точки я чувствовал необъяснимое доверие к парню, да и мне просто захотелось высказаться.

— Это действительно газ, на мне уже его применяли — несколько лет назад, на Марсе. Проверяли нашу обороноспособность и сплочённость взводов. Этот газ не смог бы заставить тебя сделать ничего, что бы ты не сделал в реальной жизни. Но доводит до абсурда и сметает все собственные границы. Я испугался за Серую. Очень сильно.

— Ты тоже меня извини. Я на неё напал только из-за Некриды. Сам не знаю, что на меня нашло. Я же, кстати, обещал не трогать её и её клиентов. Так что вполне возможно, из-за нарушения договора Лабиринт заставил тебя напасть на меня.

— Возможно. Но ты же сам сказал, что ты влюблён, Скит, — тихо произнёс я, отложив мазь, и взяв специальные иглу и нить. — Любой на твоём месте поступил бы так же. И я. Давай просто договоримся, что никогда не причиним вреда ни друг другу, ни любимым друг друга. Друг, — не знаю, что на меня нашло, но мне захотелось его так назвать.

— Хорошо, слово, — он вздохнул. Его гитара была разрушена, любимая снова далеко и без его защиты, он ранен, нарушил договор в Лабиринте… Наверное, ему сложно. Но он всё равно согласился, даже осознавая возможные последствия нарушения второго договора в Лабиринте. И вдруг он тоже добавил:

— Друг.

В этот момент я воткнул иглу в кожу — и нас окутало сияние. И растворилось. На секунду, не больше.

— Что это было?

— Лабиринт принял нашу дружбу, — уверенно ответил Скит. Интересно, с чего он это взял? Откуда такая уверенность?

— Да уж, втыкание в человека открывашки очень способствует дружбе!

— Наверное, — он улыбнулся одними губами; в его глазах была тоска.

— Я берёг её больше всего на свете, — невпопад произнёс он. — Ты же помнишь, что я входил сюда с гитарой? Она помогла мне пережить всё, через что я прошёл. Она и Пушок. А сейчас я лишился и гитары, — он любовно погладил осколок грифа. — Гитару уже не вернуть… Да и Пушок, скорее всего, погиб. Пушок…

Я закончил с шитьём и взглянул на него. Кажется, Скит совсем скис. Как я мог его поддержать?

И тут послышалось заливистое тявканье с точки. Мы обернулись, и через несколько секунд увидели миниатюрного, всего в треть метра длиной, волчонка, с трудом тащившего из точки в наш коридор потерявшую сознание девочку. Увидев нас, он бросил свою добычу и снова тявкнул, подбежав к своему хозяину, лизнул его улыбающееся лицо.

— Пушок, не может быть! Ты жив!

Серая, 4 сентября 3340 года

Надо было искать Лею. Я встала; казалось, я была так измотана, что готова была упасть и проспать несколько часов. Почему в этом нашем путешествии всё так… через неприглядные места?

— Ты куда? — Зарина? Почему её внезапно заинтересовали мои действия? Ни в её голосе, ни во взгляде не было сомнения в моих поступках, только беспокойство. Интересно, на Марсе их знакомили с этим газом?

— Искать Лею, — резко, как отрубила. Именно так, никаких вопросов.

Но вот я не учла, что мои клиенты ко мне… привязались. Так что, когда я озвучила свою проблему, они, видимо, восприняли её как нашу.

— Я с тобой! — воскликнула Зарина. Её поддержали все остальные. Эрик, конечно, молчал — ну, да что с него взять. А так даже Аня искренне желала загладить свою вину.

— Когда вы её видели в последний раз?

— Когда заходили на точку, — да, работа учёным, наверное, накладывает свои отпечатки; а может, Крей внимателен от рождения.

— Значит, она находится на точке, либо в ближайших коридорах.

— Серая, мы не хотим разделяться, — ответила за всех Лидия. — Если с тобой что-нибудь случится, мы не выйдем из Лабиринта. Если бы не ты, мы бы перебили друг друга, — её голос взволнованно задрожал.

— Прямо сейчас мы не можем никуда идти, — решила я, немного подумав. — Давай осмотрим вместе ключевую точку, и, если её не найдём, пообедаем и пойдём проверять коридоры.

От компании послышались возгласы одобрения. Что ж, они правы. Я не имею права оставлять их надолго: если исходить из статистики наших злоключений, они без меня долго не протянут.

Но сейчас не было смысла всем тащиться на ключевую точку.

— Зарина, Крей, Крайя — со мной. Помните, что там газ, не поддавайтесь. Остальные — можете начинать готовить.

Мой выбор объяснялся простыми выводами: у них не было никаких претензий друг к другу, к тому же все в неплохой физической форме. Так что с ними не должно было возникнуть проблем, а при встрече с другими группами у них были бы шансы уйти без потерь, да еще и увести противников из-под газа.

Но нам повезло и вместе с тем не повезло: других групп не было, но девочки не было тоже. От разбойника не осталось и следа. Мы обошли точку — она была сравнительно небольшая, так что мы не потратили на это много времени. Странно, но на этот раз у меня не возникло желание кого-то убить, ровно как меня не посещали галлюцинации с Анкиным. Возможно, потому что мы это место уже прошли?

Вернулись. Остальные загрустили, увидев нас четверых, но ничего не сказали. Нас стало на одного меньше, правда, на самого слабого. Но какая разница, когда речь идёт о человеческой жизни?

Алекс Дюр, 1 июня 3023 года