Джульет Марильер - Зовущая

* * *

Нам дали кровати в женских покоях, теплую воду, чтобы помыться, и чистую одежду, пока наша сушилась. Отдохнув, Сильва пошла к камням, пока свет еще позволял отыскать путь, вместе с Креей и кудрявой девушкой по имени Данна. Они вернулись без Свирели.

— Он в порядке, — сказала Сильва. — Едва мы пришли, он улетел на самый высокий камень и вел себя так тихо, что я бы нашла его лишь по огоньку в сумерках. Мы провели вечерний ритуал втроем. Когда нужно было уходить, Свирель покружил над нами и улетел на камень. Уверена, он будет в порядке.

Одной проблемой меньше. Но, когда все легли спать, я лежала с беспорядком мыслей в голове. Глядя в потолок, я думала о близости к королеве и королю, чью жестокость я видела на Собрании. Я буду рядом с Флинтом, и нам придется убедительно изображать, что мы незнакомцы. Мое появление поставит его в еще большую опасность. Если тот другой Силовик, что помог Флинту увести нас с Собрания, был в Зимнем форте, он меня узнает. А если король узнает, что я — Зовущая, всему мятежу конец.

Но против всего этого стояло желание попасть в Зимний форт раньше, чем будет нанесен еще больший вред. Увиденное было для меня худшим кошмаром. Это было настолько неправильно, что я не могла поверить, что такое произошло, хотя я и знала Кельдека. Это не могло ждать до середины лета. Тот народец умрет к тому времени. А кто еще это исправит, если не я? Флинт может убить Зовущего, если мы дадим приказ, и планы на лето не изменятся. Но эта тьма случилась, искаженное использование такого же дара, как у меня, нанесет такой ущерб Олбану, что даже после нашей победы добрый народец с нами дружить не станет. Доверия, что досталось тяжело, не будет.

А я хотела решение, что пощадило бы Зовущего, ведь он мог быть похожим на меня. А если бы меня нашел Кельдек? А если бы мне пришлось использовать дар для него, если бы меня поработили? Заслуживала бы я тогда смерти или жалости?

«Ты слишком добрая, — сказал голос Тали в моей голове. — Это война. Люди умирают. Этот Зовущий сильный, он — зло. Зачем его щадить?».

Я не могла спорить, лишь знала глубоко внутри, что должен быть вариант мудрее.

Сильва и остальные в комнате спали. Из-за ставен доносились ночные звуки, мычали в поле коровы, сонные курицы шуршали на насесте. Сильве они понравятся. А еще было слышно приглушенные голоса стражей. Это место было хорошим. Жаль, что не выйдет задержаться.

Я поняла, что кое-что забыла до этого. У меня был талант, что мог привести меня в Зимний форт. До своей смерти бабушка начинала учить меня навыкам травницы и целителя. В Тенепаде я часто помогала Фингалу в лазарете. Если эти особые силы будут тренировать в Зимнем форте, им понадобятся целители.

Сердце колотилось, хотя я не шевелилась. Мы станем желанной парой — муж, сильный боец, что хочет стать Силовиком, и жена, знающая исцеление. Такое было возможно. Это могло сработать. Я буду в одном здании с Кельдеком. Могу оказаться в одной комнате с королевой Вардой. А могу застрять в лазарете и не пересечься с пленным добрым народцем. Может оказаться так, что я смогу лишь следить день за днем за ужасами, что будет творить этот новый Зовущий.

Хватит, Нерин. Никакой вины, паники, ожидания худшего. Если я решила идти туда, нужно идти с уверенностью, что я смогу всего добиться, хоть риск и велик. Был еще один аргумент в пользу моего плана. Кельдек и его свита отправятся в Летний форт, когда потеплеет. И мой воин-муж, Силовик-новичок, пойдет с ними, а за ним — я. И я буду там, где Тали хотела бы меня видеть. Дыши, Нерин. Это ты сможешь. У тебя получится.

Всю ночь я перебирала варианты, уснула перед рассветом, и мне приснился Флинт. Сон был нечетким. Он, казалось, смотрел из окна башни на юг. А потом был в темноте, его глаза были тенями на белом лице, нас разделяла решетка. Я протянула руку, и он прижал пальцы к прутьям, но, как бы я ни пыталась, я не могла дотянуться до него. Не могла коснуться. Я пыталась говорить, сказать, что все хорошо, что я рядом, но голоса не было.

«Нерин, — сказал он. — Нерин, где ты? Я тебя не вижу, — а потом. — Слишком поздно».

Я проснулась в слезах. Свет пробивался в щели меж ставен, было утро. Сильва и Крея были уже одеты.

— Нерин, — Сильва села на край моей кровати. — Мы идем на утренний ритуал к камням. Пойдешь с нами?

Она заметила, конечно. И она была мудрой. Лучше быть снаружи, на солнце и с друзьями, чем лежать здесь, пока голова полна ужасных мыслей. Я встала и потянулась за одеждой.

— Жить одним днем, — прошептала Сильва, передав мне тунику. — Так я себе говорю. Быть смелой еще один день. Продержаться еще один день. Так проще, чем думать про весь месяц, время года, жизнь, — она помогла мне с юбкой. — И ты теперь плачешь из-за меня.

— Ничего, — я вытерла слезы. — Плохой сон приснился, — я обулась и стянула волосы в узел. — Я готова.

Калланские камни были хорошо защищены. Между ними и фермой росли кусты, что были готовы резать, царапать, вредить всем, кто здесь идет. Ежевика. Боярышник. Крапива. И это далеко не все растения здесь.

Мы вышли на площадку, покрытую травой. И здесь были камни: девять лежало кругом, самый высокий был вдвое выше крупного мужчины, а маленькие доставали мне до плеча. Многие лежали так, словно спали. В свете утра их тени были длинными и серыми на траве за ними, напоминая мантии. Камни были старыми. Мох смягчал трещины, лишайники оставили лиловые, золотые и коричневые пятна на их поверхности. Вокруг была тишина, словно земля в этом защитном круге была отделена от обычного мира.

Я шла с девушками, отвечала молитвам Сильвы, но в мыслях было белое лицо Флинта, его рука на прутьях, боль в голосе, когда он сказал: «Я тебя не вижу». Я напомнила себе, где я и что делаю, принялась дышать успокаивающе, как учила меня Карга. Я открыла сознание, сделала его пустым, готовая принять мудрость. Голос Сильвы, ясный и звонкий, отражался эхом в пении птиц в траве у древних камней.

У нас были подношения: кувшин чистой воды, веточка розмарина и медовое печенье. Мы оставили это на каменной плите в центре круга.

— Примите наши дары, Белая леди, — тихо сказала Сильва. — Мы приносим это вам с любовью и надеждой. Благословите эту землю своим присутствием. Пусть это место будет спокойным на нашей страдающей земле.

Ритуал был завершен, и мы повернулись, чтобы уйти, но Крея вскрикнула. С самого высокого камня прилетел кроха, принялся летать вокруг головы Сильвы, крылышки мерцали в утреннем свете. Свирель был здесь, был в безопасности. Теперь была моя очередь вскрикивать, ведь за ним из-за камня появились двое других, один сиял серебром, другой — розовым, и они втроем танцевали, изображая над Сильвой корону. Мы покинули круг камней, а крохи улетели к своему укрытию, пропали из виду.