Джульет Марильер - Зовущая

— Я понимаю ваше желание увидеть наказание человека, что причинил столько вреда вам и Олбану, — сказал Флинт, его голос становился сильнее. — Послушаться вас просто, как и повесить его сейчас, чтобы вы видели, как он умирает, и убеждали себя, что он ушел навеки. Не мне решать, что с ним будет. Но я прошу вас подумать: если мы удовлетворим жажду кровавой расправы, чем мы будем лучше него? — он смотрел на Кельдека, и в его глазах была не ненависть, а сострадание. — Нужно время, — продолжал он. — Время всем нам понять большие перемены, что произошли сегодня. Время всем нам подумать о верности и причинах, по которым мы порой слушались приказов, хоть и знали в душе, что они неправильные. Лэннан правильно напомнил о процессе. Король, королева и их советники будут заперты под охраной, пока не установится регентство, а потом их выслушают. Если вердиктом будет смерть, значит, так тому и быть, — пауза, все молчали. — У каждого из нас есть добро и зло, — сказал он. — В каждом есть искра для великих дел, — он посмотрел на Стражей. — Но не все из нас могут найти эту искру. Не все ее сохраняют. Но даже он, этот тиран, может измениться. Дайте ему хотя бы обдумать, какие ошибки он сделал.

Я посмотрела на Кельдека и, к своему удивлению, увидела, как по его лицу текут слезы. Варда дрожала от гнева, ее бледные щеки были в красных пятнах. Бридиан сидел, обхватив голову руками.

— Что за место сможет его сдержать? — спросил Гормал. — И кто из нас захочет держать его.

— Предоставьте это мне, — сказал Лорд севера. — В моем зале есть много комнат, и все они защищены магией. Я буду охранять его, пока вы не будете готовы.

— А королева? — спросил Лэннан.

— О, ее оставьте мне, — сказал Хозяин теней. — Мой народ будет рад такому заданию.

— Я займусь советниками и Зовущим, — предложил Несс из Корридейла.

— Этот парень мертв, — сухо сказала Шалфей, стоявшая рядом с обмякшим телом Эстена.

Последняя попытка Эстена использовать зов истощила его тело и разум до предела? Или кто-то из отряда Оленя помог делу, прижав пальцы к его шее в момент, пока все были отвлечены? Бридиан снял щит, когда стало ясно, что Зовущий бесполезен? Я пыталась почувствовать печаль за человека, который запутался, но не был таким плохим, но мя голова кружилась, и все вокруг тоже. Белая леди что-то говорила, но ее голос таял, все ускользало, и я подумала:

«Может, я тоже умираю. Может, так случается, когда Зовущие переходят границу…».

Глава пятнадцатая:

Я с трудом открыла глаза. Тусклый свет. Тишина. Место было знакомым. Я ужасно устала, тело болело и хотело утащить меня снова в сон. Но я не могла спать, что-то случилось, что-то важное… Я резко села, и все закружилось.

— Медленно, Эллида. Или лучше Нерин?

Толег сидел у кровати и поймал меня рукой за плечо. Я вдохнула, моргнула и взяла себя в руки. Я была в лазарете на одной из кровати для больных.

— Я тревожился, — сказал Толег с улыбкой. — Ты долго возвращалась к нам, — он посмотрел мне в глаза, а потом поднялся и принес флягу с водой. — Выпей. Поможет от головной боли.

Боль была слабой пульсацией, терпимой, но все же хотелось от этого забыться во сне.

— Лучше не спи сейчас, — сказал Толег. — Больше воды, немного еды. Много людей хочет с тобой поговорить. Но я впустил только одного.

Я повернула голову. Флинт сидел на соседней койке, призрак в чужой одежде — зеленой одежде людей Гормала — следы когтей еще были на его лице. Раны были промыты и обработаны. Среди синяков его серые глаза пристально смотрели на меня. Ему не нужно было говорить.

— Это правда, — мой голос был слабым, как мяуканье котенка. — Мы сделали это. Мятеж свершился.

— Я все еще не могу поверить, — Флинт встал и занял место Толега у моей кровати. Но это так. Новый Олбан. Место мира и справедливости, которого мы так хотели. Оно теперь здесь. Не безнадежная мечта. Оно… будет таким завтра и во все дни дальше. Я думал, что ты уже не проснешься.

Через туман усталости я ощутила, как по мне растекается тепло. Завтра. И все время дальше. Может, до этого я не верила по-настоящему, что для нас есть будущее.

— Я пойду, — Толег поднял корзинку. — Мы помогаем раненым в пристройке, их очень много. Сция внизу с другими целителями, я им нужен. Пришлите стража, если захотите позвать меня. У двери есть люди.

— Сколько раненых? — как во мне сразу могло быть столько радости и печали? — Я должна пойти и помочь…

Толег застыл на пороге.

— Вы оба остаетесь здесь. Это приказ. Ешьте, пейте, говорите обо всем или молчите. И многих сразу людей не принимайте. Ты устала.

Он вышел и закрыл за собой дверь. Я села, и Флинт обвил меня руками. Он держал меня нежно, словно боялся, что я сломаюсь или исчезну. Я понимала его ощущения. Я все еще боялась, что это сон, что я проснусь в женской спальне и обнаружу, что середина лета еще не наступила. Какое-то время я наслаждалась теплом его объятий, едва веря в то, что мы можем касаться друг друга, говорить, не думая о каждом слове. А потом я заставила себя сказать то, что должна была:

— Толег не ответил. Скольких убили?

— Толег сказал, что сначала тебе нужно поесть, и это хороший совет. Я принесу поднос.

Фляжка меда, тарелка пирожных, немного хлеба и кусочков ветчины, фрукты в медовом сиропе. Пир для больного. Раненый было так много, что мне казалось, что неправильно есть это.

— Пара кусочков, Нерин. Тебе станет лучше.

Я послушно ела.

— Не смягчай правду, — сказала я. — Если друзей убили, я хочу знать. Я видела гибель Шепота. Я видела, как убили Андру. Кто еще?

— Брокк и Ардон. Эти смерти — груз на мне, ведь я вернул их из порабощения, чтобы увидеть, как их убьют, мешая им защитить меня.

— Что?

— Я долго думал, можно ли развернуть вспять порабощение. Этому меня не учил наставник, он не говорил о таком, ведь это не относится к исцелению разума. Роан убедил меня пробовать, думая, что тогда мои стражи отпустят меня, если я уберу их верность королю, — он посмотрел на мои ладони, избегая моего взгляда. — Не было уверенности, что это сработает, что они не пойдут докладывать Кельдеку о том, что я сделал. И я думал, что они будут сильно злиться на того, кто поработил их. Но Брокк и Ардон злились на короля. Они решили быть с нами до конца. И заплатили за это жизнями.

— Ты не пытался сбежать, когда обратил вспять порабощение?

— Это предлагал Роан. Но я не мог этого сделать. Я должен был явиться на Собрание. Я хотел, чтобы Кельдек это услышал от меня, даже если бы он убил меня за эти слова.

— Потому Роан просил двойную дозу Забвения. Там хватило бы на четверых.

— Еще двоих порабощенных из отряда Оленя вернули. Они тоже не стали злиться. И они выжили, — его голос был ужасно уставшим. Полным печали.