Лора Ли - Жаркий поцелуй (ЛП)

— Я не знаю о других, — нервно сказала она наконец. — Некоторых людей легче прочитать.

Он быстро кивнул.

— Хорошо, тогда ты станешь тенью сына, а к отцу и шоферу я приставлю кого-нибудь. Сообщай мне то, что ты ощущаешь, Дон. Мы все в этом увязли. И должны комбинировать наши достоинства и недостатки. Именно так мы сможем выжить.

Он заметил, как уверенность засветилась в ее пристальном взгляде. Но взгляд Шерры жег его огнем. Она была сбита с толку тем, как он обращался с Дон, как не соглашался с другими в их намерении оградить девушку от любых жизненных затруднений. Ее слишком сильно и слишком часто пинали в прошлом. И он был уверен, что чрезмерная забота теперь только навредит Дон, которая медленно выбирается из своей раковины.

— Именно так. Все свободны, — решительно сказал Кейн, когда все встали. Его пристальный взгляд нашел Шерру. — За исключением тебя. — Он подарил ей насмешливый взгляд, и сардоническая улыбка искривила его губы, несмотря на растущее в теле возбуждение. — Я все еще должен с тобой поговорить.

Шерра подняла бровь. Кейн не говорил с ней после той ночи, но во время встречи наверняка заметил ее нервозность и раздражительность. Шерра была так чертовски горяча, что почти сыпала искрами.

И теперь Кейн наблюдал за ней пристальным взглядом, замечая и ее раздутую грудь, и возбужденные соски, почти протыкающие темную ткань простой майки, и ее пристальный, полный желания взгляд. Она горела, как и он, Кейн был в этом уверен. Он желал ее вкуса. Его собственная жажда лишь возросла с той ночи, как он взял ее. Он так нуждался в уникальном, темном вкусе ее поцелуя, что сводил его с ума.

— Кейн, только не выясняйте отношения, — предупредил Кэллан, направляясь с остальными к выходу. — У нее сейчас трудный период.

Шеррa сжала зубы, глядя на лидера своего Прайда.

— Неправда, — возразила она.

— Скажи это тому, — фыркнул Кэллан, — у кого нет шрамов после спарринга с тобой, моя маленькая сестренка, возможно, они и поверят.

Тихое предупреждающее рычание было ее единственным ответом, и Кэллан, хмыкнув, покинул помещение, оставляя ее наедине с Кейном. Тот наблюдал за выражениями лиц брата и сестры, отмечая привязанность, семейную связь между ними. То же самое, что он чувствовал к Меринас.

— Что тебе нужно? — Шерра выглядела чертовски раздражительной, как и предупредил его Кэллан. Он также знал, что раздражительность была одним из признаков, сопровождающих возрастающую горячку.

— У меня возник насущный вопрос, — медленно улыбнулся Кейн, рассматривая ее. — Хочешь письменное уведомление, или у тебя найдется время для устного? Я бы мог быть очень красноречивым.

Шерра покраснела. Щеки залило густым, нежным румянцем, когда она скрестила руки на очевидно чувствительной груди, настороженно глядя на Кейна. Она была в равной степени невинна и соблазнительна. Его сводила с ума жидкая чувственность, скользящая в каждом ее движении, и одновременная невинная сексуальность.

В прошлую ночь он трахал ее, пока она не кончила, крича от экстаза в подушки кушетки. Ее тесная киска сжимала его неистово двигающийся член. Он ее не поцеловал. Не испробовал жидкую лаву, стекающую по ее бедрам, и теперь жаждал вкусить ее. Он не будет больше ждать.

— Не нужно описывать все подробно, да? — расстроено спросил Кейн. Шерра следила за ним полыхающими от гнева глазами. — Прекрасно. Моя главная претензия — твой ночной образ жизни, хоть до сих пор это и не было проблемой. Мне необходимо, чтобы по ночам ты держалась поближе к дому вместо того, чтобы рисковать, болтаясь на горе.

— Почему? — дернула она головой.

Кейн видел борьбу в ее зеленых глазах, желание сбежать от него читалось в каждой линии ее тела.

Он не мог этого допустить. У него чуть не случился сердечный приступ, когда она столкнулась с тем ублюдком с базукой. Помня о состоянии Меринас во время горячки, Кэллан более чем волновался по поводу сестры. Лихорадка так сильно влияет на Шерру, что уменьшает ее осторожность, наблюдательность и способность эффективно противостоять в драке.

— Это очевидно, — проворчал Кейн, придвигаясь поближе к ней. — Если возникнут проблемы, я нуждаюсь в тебе здесь, чтобы эвакуировать Меринас, Рони и Кэсси. Помимо этого, мы должны удостовериться, что основная часть Прайда держится наготове, независимо от обстоятельств. Включая тебя, горошинка.

Шеррa вздрогнула от этого прозвища.

— Ерунда, Кейн, — отрезала она, и он с удивлением воззрился на нее. — Ты просто хочешь держать меня здесь, под рукой, для собственного удобства, ничего больше. Ты продолжаешь надеяться, что я достаточно скоро сорвусь и не смогу тебе больше отказывать, а ты сможешь трахать меня круглые сутки.

Он молился об этом. И задавался вопросом, должен ли ей сейчас объяснить различие между надеждой и молитвой. Но затем решил, что возможно будет лучше, если просто будет медленно подливать масла в огонь ее гнева.

Кейн наклонил голову, с интересом наблюдая за Шеррой.

— Ну, у меня была такая мысль, пара, — протянул он.

Она впилась в него взглядом, ее глаза сверкали едва сдерживаемым гневом и возрастающим желанием.

— Боже, когда же ты от меня отстанешь, — пробормотала она, удивляясь смене его тактики. — Ты так себя ведешь, будто за все эти годы у тебя не было другой женщины, и я должна просто принять все как должное.

Кейн начал злиться. Он видел, что Шерра разрывалась между правдой, и тем, что она бы хотела считать таковой. Его Шерра хотела ненавидеть за причиненную боль, но Боже, она не единственная, кто страдал все эти годы.

— Были другие, — признался он, ненавидя это, ненавидя боль, которая вспыхнула в ее глазах. — Это никогда не было легко или удобно, но это было.

Он покачал головой, вспоминая тех немногих женщин, к которым прикасался, которых трахал, мечтая о Шерре и вынуждая себя игнорировать отвращение к себе за кратковременно испытанное облегчение.

— У меня никого не было, — прошептала она, разбивая его сердце своим хриплым шепотом.

— И тут ты неправа, Шерра! — отрезал он, отказываясь позволить ей возложить на него еще больше вины. — Я думал, что ты мертва. Ушла, Шерра. Навсегда. Ты знала, что я был жив, знала, где меня найти — и не сделала этого. Не стану скрывать — были ночи, которые я проводил не один. У меня были воспоминания, которые разъедали мою душу как болезнь. Я не буду чувствовать себя виновным из-за веры в то, во что ты позволила мне верить, и будь я проклят, если я позволю тебе скрываться от этого. Ты была моей гребаной женщиной, моей парой. Именно ты скрылась. Не я.

Она тяжело сглотнула, глаза потемнели, и он видел борьбу в ее душе.

— Это был один гребаный поцелуй. Не было никаких раздутых гланд, ничего, что…