Александра Апрельская - Маршал грозового мира

— Не кажется! — выпалил Хоуэрс, отчаянно вцепляясь в спасительное кресло майора, который также посчитал нужным поучаствовать в этой драме:

— А мне кажется. Личные вопросы между учеником и учителем следует решать без свидетелей, однако, господин Магистр, я попросил бы вас вести себя спокойнее, к этому вас обязывает ваш пост в Объединенном Мире.

— Именно ради того, чтобы на этом посте находились нормальные люди, я и не веду себя спокойно, — сверкнул глазами Фаркасс. — Я объективен и беспристрастен, как и надлежит грамотному судье, но лишь в тех случаях, когда речь не идет об этом молодом человеке, который уже трижды заслужил, чтобы его выгнали из Эссентессеров.

— Между прочим, я решил вам помочь и сам попробовал выгнаться, — оскорбленно возразил Хоуэрс. — А вы не оценили моего искреннего порыва. Вернее, оценили, но совершенно противоположно.

— Как надо, так и оценил! — рявкнул Магистр. — Мы уже десять раз обговорили этот момент. Раз уж не поменяешь твоего таланта, то ты привязан к фамилии Эссентессера, а значит, никуда не денешься: придется тебе выправляться под рамки поста Магистра. Пока ты жив, тебе моего воспитания не избежать, понял? И никакие попытки побегов это не изменят: не думай, что я с легким сердцем объявлю тебя пропавшим без вести и начну заниматься другим учеником.

— Да к чему эти обоюдные издевательства! — возопил Хоуэрс, рассчитывавший, видимо, что учитель порадуется избавлению от него.

— А к тому, чтобы ничего не пропало даром, чтобы ты стал нормальным человеком, — резко ответил Фаркасс и повернулся к Маршалу: — Я заберу его, Байонис.

— Да без проблем, — пожал плечами тот. — Мне именно это и надо было. Скажи только, как ты успел так быстро сюда прийти?

— Да я с самого начала знал, что это чудо умчалось на «Рассекающей», — зло выплюнул Магистр. — Думаешь, мне никто не сказал о твоей дружбе с капитаном Рэндом? — он глянул на присмирневшего Хоуэрса. — Я сразу понял, что иного пути у тебя и не будет, поэтому попытался навести контакты с Грозовым Миром, чтобы тебя там поймали и доставили сюда. Все вышло даже удачнее, хотя Иушнице жаль. Без него наш воздушный флот станет в разы слабее — пока не найдется достойная замена. Я находился неподалеку отсюда, и солдаты это знали, потому что я спрашивал у них про мою драгоценную бездарность. Я постарался зайти без шума, чтобы послушать, что вы тут говорите, и успел к самому красивому моменту, — новый взгляд заставил Хоуэрса ещё больше съежиться. — Идем, — непререкаемым тоном велел Фаркасс.

— А может, я не захочу никуда идти! — из последних сил пытался брыкаться ученик. — Господин майор, вы же понимаете, что может действительно произойти преступление!

— Я осознаю, что два знатока закона не станут совершать крайностей, поскольку лучше всех остальных представляют себе последствия, — равнодушно откликнулся Тровен. — Надеюсь на ваше благоразумие, господин Магистр.

— Правильно надеетесь, — в один прыжок Фаркасс настиг Хоуэрса и, схватив его за руку, потащил из каюты. На лице того читалась обреченность приговоренного к смерти.

Когда оба Эссентессера с шумом покинули корабль, Байонис только усмехнулся, обращаясь к Хору:

— Вот даже и не скажешь с первого раза, кто более нагл — ты или он.

***

Хемене снились мутные пугающие сны. Со злой улыбкой шагал навстречу Кей и протягивал отрубленную руку с металлическими двумя третями предплечья. «Вот, смотри, смотри — это твой выбор». От страха отнимались ноги, а убийца подходил все ближе и ближе, вытаскивая из кармана нож. «Это твой выбор. Твой».

Она просыпалась с тихим визгом и терла глаза, отчаянно боясь снова погружаться в жуткий несуществующий мир, созданный её страхами. Вскакивала посреди ночи, ходила туда-сюда по комнате, пытаясь осознать, что и зачем делает. Чувствуя озноб от тревоги и ночной прохлады, закутывалась в одеяло, но от этого начинали слипаться глаза, в дреме вспыхивала сцена из недавних снов, и Хемена с испугом отбрасывала одеяло. Её била дрожь от одной мысли о том, что придется снова увидеть этот ужас.

Тяжелая голова клонилась куда-то вбок, одинокие мысли робкими рыбками дергались в пустом аквариуме разума, затянутом зеленой ряской страха и неясности. Хемена понимала, что всего лишь середина ночи, что утром надо на занятия, что необходимо отдохнуть, иначе завтра весь день будет ломить голову, но все это отступало перед паникой, что захлестывала от жутких ночных видений.

Хемена доставала из шкафа какую-то книгу, легкомысленный женский роман, давным-давно одолженный одногруппницей и так и не начатый, глотала глупые строки, пытаясь этим отвлечься, чтобы потом все же заснуть, но с трудом воспринимаемая история оставалась чужой, не позволяла проникнуться собой так, чтобы можно было забыть про суровую реальность. От сладости придуманной жизни начинало тошнить, и она тянула к себе какую-то другую книгу, начинала листать страницы, тупо глядя на буквы, воспринимая максимум слова, но никак уже не предложения и тем более не абзацы. Хемена боялась этого состояния страха перед кошмарами больше, чем самих кошмаров.

В конце концов она забылась за третьей по счету книгой и встретила утро, с облегчением осознав, что не увидела в последних снах ничего, кроме каких-то мелькающих расплывчатых образов. Но это не отменяло давящего понимания совершенного выбора. Почему Хемена произнесла имя Хора? Почему не выбрала сестру, которая возвращалась в их семью и опять становилась близким человеком? Она боялась думать о смерти Адилунд, особенно после этих кошмарных снов. Возможная гибель Хора представлялась менее яркой, но более реальной и оттого очень пугающей.

Отчего-то в памяти стояло его лицо, совершенно спокойное и мало что выражающее, однако в глубине взгляда горела уверенность и невозмутимый ответ на брошенный вызов. Таким она увидела Хора в тот момент, когда вслед за Кеем поднялась на часозвоню, в тот самый момент, когда впервые судьба столкнула их троих и убийцу.

«Я вас запомнил». С той минуты все и началось. Кей успел произнести три насмешливых слова, а Хор успел взглядом принять этот вызов. Началась война, в которой он не собирался отсиживаться в безопасных местах. Хемена знала, что Адилунд всегда мечтала о счастливой семейной жизни, не стремилась к карьерным высотам и не мчалась впереди всех. Мальс Хор… Мальс Эссентессер был другим. И он, похоже, не собирался откладывать начатое, забывать о том, что произошло в часозвоне, и выбрасывать из своей жизни загадки Кея. И именно поэтому Хемена хотела его защитить.

Хоть в эту ночь и удалось поспать, но она чувствовала себя так, словно провела её не в кровати, а за какой-то тяжелой работой. Мысли не желали разгонять застоявшийся в голове туман. Кое-как вышло переключиться на теорию военной науки Крылатого Мира, однако Хемена понимала, что сегодня блистать не получится. Из-за внезапных событий, закруживших в своем вихре и не желающих опускать на твердую землю, она перестала быть той примерной ученицей, какой её знали в Академии.