Екатерина Гичко - Тяжесть слова

Провожающий остановился и кивнул головой вперед. За деревьями был просвет. Вот мы и вышли. Дальше наг ползти со мной не собирается. Я потопталась немного на месте, потом все же благодарно склонила голову и пошла дальше. У самой кромки я обернулась. Он продолжал стоять, ожидая, пока я уйду. Внутри возникло ощущение, что сейчас я выйду из леса, и наги окажутся сказкой, сном, который мне приснился на берегу того озера. Я отвернулась и решительно вышла к солнцу.　

Вывели меня прямо к дороге, которая вела в ближайшую к нашему имению деревню Лядащие окраинки. Я часто через нее ездила на дальнее озеро. До имения отсюда совсем близко. Но желания туда возвращаться нет никакого. Я почти поддалась искушению и развернулась в противоположную сторону. Но тут сообразила, что что-то сжимаю в кулаке. На моей ладони лежал изящный серебряный браслет затейливого плетения. Напоминание того, что это всё же не сон. "Одень его." Я засунула браслет в карман и развернулась в сторону имения. И решила: что-нибудь придумаю. А Женоед сам откажется на мне жениться.　

Я успела пройти не более ста саженей, когда услышала хриплый крик со стороны Лядащего леса. В первое мгновение я отскочила с дороги подальше от леса, испуганно ожидая, что оттуда выползет какая-нибудь зверюга. Крик раздался вновь, и я, к своему удивлению, разобрала человеческую речь.　

— Помогите! — звал кто-то хриплым, сорванным голосом.　

Я слышала рассказы о том, что в лесу водится нечисть, которая подражает человеческому голосу и так заманивает доверчивых людей в глухую чащу, где и поедает. Но после встречи с нагом, все эти рассказы вызвали у меня сильные сомнения. Я прислушалась. Крик повторился. Да, действительно кто-то зовет на помощь. Я осторожно повернула обратно в лес. Но, оказавшись под сенью деревьев, поняла, что не знаю, куда идти. Призывов о помощи больше не было.　

— Эй, есть тут кто-нибудь? — опасливо спросила я.　

— Я здесь! Здесь! — тут же горячо откликнулись мне. — Я не нечисть! Я — человек!　

Будь я умной нечистью, я бы тоже говорила, что я человек. Голос просящего раздавался как-то странно, словно снизу шел.　

— Где вы? — спросила я. — Я не вижу никого.　

— Я в ловчей яме, — отозвались мне. — Я тута ужо два дня кукую.　

Я действительно обнаружила яму, а на ее дне одноногого весьма грязного бородатого мужчину. Кажется, я даже догадалась, кто это.　

— Ох, Матерь-Богиня, это ж госпожа юная, — удивился Михонь, но удивление тут же сменилось подобострастным выражением. — Господарыня, не дайте подохнути здесь как зверю лютому. Смилуйтесь, век благодарен буду.　

Я нашла молодое сухое деревце, кем-то когда-то сломанное, и опустила его в яму. Охотник стал выбираться по нему, как по лестнице, руки его ощутимо дрожали. Попутно он жаловался, что вода у него как раз сегодня и закончилась. А хлеб, что он с собой брал, еще вчера съел. Тут я помочь не могла. Я вообще без всего убежала.　

— А тут, говорят, мужики тебя искали, да только ногу твою деревянную нашли. Михонь почти вылез из ямы и при этих словах зло сплюнул.　

— Уцепился я ногой этой за корень и в яму-то сверзился, а деревяшка наверху осталась. Эти шлынды сиволапые, как услышали меня, ор подняли и убегли! Телеухи! Трясси! Ой… простите, барыня! Темные язык подмазали!　

Нашла Михоню две рогатины, на которые он оперся, как на костыли, и помогла выбраться на дорогу. Дальше наши пути разошлись. Я пошла в имение, а он в деревню.　

До замка добралась уже в сумерках. Не желая привлекать лишнего внимания, воспользовалась входом для слуг. Затем прошла через кухню. Повариха и пара служанок уставились на меня, округлив глаза. Видимо, не ожидали, что я вообще вернусь. Или это их мой внешний вид смутил? Я решительно пересекла помещение, прихватив яблоко, и свернула к лестнице. Мне нужна была библиотека.　

Мой прапрадед, Терим Авайский, в свое время собрал внушительную библиотеку. Мой предок был интересной личностью. Он не мог, в отличии от своего правнука, моего отца, долго сидеть на месте. Путешественник и исследователь, он написал несколько землеописаний, участвовал в изыскательских экспедициях, прекрасно разбирался в истории и знал около двадцати языков. Он бывал при королевских дворах во многих государствах и оставил своим потомкам многочисленные дневники с описанием своих странствий. Я обнаружила их сравнительно недавно, но уже успела прочесть большую их часть, остановившись на моменте, когда он в своих странствиях попал ко двору императора Ашишарада Любознательного, правителя Давридании, соседней страны, где и находится княжество нагов. В Давридании он уже успел побывать не один раз, но в предыдущих описаниях упоминаний о нагах нет. Я надеюсь, в дальнейших записях что-то будет.　

По дороге в библиотеку мне никто не попался. Осторожно приоткрыв дверь, я прислушалась. Мои родственники не очень часто посещали библиотеку, но у нас гости. У них может возникнуть желание разнообразить досуг чтением. Меня встретила тишина. Я вошла и тщательно прикрыла за собой дверь.　

Я гордилась нашей библиотекой. Мой прапрадед очень постарался, собирая все это богатство. Помещение библиотеки довольно большое. У самого входа, ближе к двери, есть свободное от стеллажей место. Здесь, у большого стрельчатого окна, располагается солидный деревянный стол с лампой на столешнице. Рядом стоит удобное кресло. Чуть в стороне, вокруг низенького круглого столика, расположились два мягких диванчика. А дальше, на всю глубину комнаты тянутся многочисленные деревянные стеллажи с книгами. В промежутках между окнами установлены высокие закрытые шкафы, в которых хранятся древние свитки, кипы пожелтевших газет и редкие старинные книги. В огромном, всегда закрытом шкафу, в дальнем конце библиотеки, находятся книги, содержание которых не предназначено для массовой публики. Здесь есть гримуары с описанием магических ритуалов и заклинаний довольно темного назначения. В его недрах также скрываются тома с почти не встречающимися сейчас знаниями. И нашли свое пристанище редчайшие книги. Ключ от него я уже очень давно умыкнула у отца. Он даже не заметил пропажи.　

Дневники прапрадеда хранятся в одном из не запертых шкафов. Вытащив папку, где были листы с еще непрочитанной рукописью, я бухнула ее на стол и запалила пальцами лампу. Да, про магию нагу я немного приврала. Ну не то, чтобы приврала, просто меня не спрашивали, а я не уточнила.　

На улице почти стемнело. Почерк у деда быстрый и слегка угловатый, словно он боялся забыть свои мысли и спешил их записать. Иногда записи перемежались иллюстрациями, которые, скорее всего, мой талантливый прапрадед рисовал собственноручно. Именно на одну из таких картинок я наткнулась, когда пробегала глазами по страницам, стараясь найти хоть какое-то упоминание о нагах. На рисунке, выполненном черной тушью, красовался наг. Нарисован он был довольно схематично, но узнаваемо. Я возликовала.