Ольга Шерстобитова - Слезы Моря

Только пусть Трин будет счастлива. Даже без меня. Не я, так кто-то другой, способный защитить и любить. Не сейчас, когда пройдет время. И от мысли, что все обернулось так, ревность к мифическому, выдуманному мной мужчине, с которым Трин будет хорошо, пробуждается, жжет огнем.

Странная ночь… Я совсем не думаю ни о людях, ни о Кардосе, словно и не было всего этого в моей жизни. Слетело, как шелуха. Знаю, что даже никто не придет проститься. Запрещено. И к чему долгие проводы? Но надежда внутри остается, что друзья нарушат приказ. Да и Трин не сдастся. Только бы не пострадала!

Если бы одним желанием я мог до нее докричаться! Просто дать знать, что все мои мысли до последнего вздоха будут о ней… Несбыточное желание, почти сводящее с ума.

Скрипнула дверь, прогоняя темноту, и я поднялся. Пора.

Тринлейн

Глаза у Алэрина сверкающие, но уставшие. И дна в этих озерах нет, а тонуть так сладко, что до сих пор не верится в произошедшее.

Ал наклонился, притянул к себе, обнял. Я вдохнула горьковатый запах ирисов. Мой маг и правда здесь.

Почти сутки от шипа розы спать будет? Ал справился с чарами, о которых говорила Лотта, меньше чем за час. Иначе как бы он оказался на Заброшенном острове?

– Как ты жалок, Алэрин! Прервал ритуал ради никчемной бездарной девчонки! – раздался голос незнакомки.

Он выпустил меня из объятий, усмехнулся, поднялся и помог мне встать. Голова кружилась, а спина ныла.

– Этой бездарной девчонке стихия дала силу, Азелера!

Кто? Я уставилась на нее, все еще не веря в то, что услышала. Да быть такого не может! Богиня – и сама проводит ритуал. Зачем ей это? И чтобы она так запросто появилась… Не понимаю. И надо бы, наверное, склонить голову, как полагается в таких случаях, но я вспоминаю холодный расчетливый взгляд, боль, от которой чуть не потеряла рассудок, и положенных перед богами почтения и страха нет. И восхищения при взгляде на Азелеру тоже. Есть только дикое желание защитить Ала. От всего мира. Интересно, что ей от него надо? И откуда они знакомы? Или супруга Морского бога знает всех, кто дал клятву верности ее мужу?

– Да и та же стихия нанесла мне рисунок артефакта на спину. И я буду Трин защищать, – сказал Ал, обрывая мои мысли. – Никакие чары не помогут и не сдержат это обязательство.

Про свои чувства ко мне Ал говорить не стал, но хватило одного прикосновения, бережного и уверенного, чтобы понять, как сильно меня любят. И сердце затопила нежность.

Азелера расхохоталась. И смех ее был громким, но каким-то неприятным.

– Стихия, может, силу и дала. А насчет того, что именно она сделала тебя артефактом, ошибаешься.

Азелера величественно опустилась на камень, щелкнула пальцами. Перед нами оказалась старуха с горбатым носом. Черный балахон делал ее костлявой, белые волосы растрепались, а губы напоминали тонкую нить.

Я с трудом подавила вскрик. Глупая, глупая Трин! Пешка в чужой игре, которую тебе не понять. И я бессильно сжала ладонь.

Успокоиться. Взять эмоции под контроль. Но их столько, что я теряюсь. Лишь Ал рядом и держит, успокаивает.

– И что же ты хмуришься, Алэрин? Твоя девчонка меня сразу признала.

– Трин? – Он развернулся ко мне, встревоженный и растерянный.

– Я когда в озеро нырнула за артефактом, в пещеру попала. А там…

– Я.

Азелера снова щелкнула пальцами, возвращая себе привычный облик.

– Поверь, мне было совсем несложно произнести нужное заклинание, чтобы привязать тебя…

– Зачем?

Азелера небрежно откинула прядь волос, зевнула.

Почему она так спокойна? Ал ведь прервал ритуал, спутал ее планы. Хотя я до сих пор не понимаю, для чего она все это затеяла. Но в любом случае богиня должна злиться и гневаться. Но Азелера стоит, напоминая прекрасную статую, усмехается. И нет в ней ни капли света. Я это интуитивно чувствую. И снова возникает страх, давит изнутри. Что она с нами сделает? Безумная и сильная. А таким чужие жизни – ничто. Разменная монета. Вспомнить хотя бы гидр на берегу…

– Девчонка бы тебя погубила. Хотя, признаться, я с удовольствием наблюдала, как ты тонул в море, когда проявлялся рисунок. Даже бурю специально наслала. А ты…

– Выжил. – Ал сжал мою ладонь. – И что, все не успокоишься, Азелера? Я никогда не желал тебе зла.

Она не ответила, лишь достала нож, покрутила и отбросила к камням. Затем приторно вздохнула, повела плечом. А оно такое белое, будто мраморное, едва прикрываемое платьем. И для кого этот спектакль? Видно же, что она играет. И в глазах Азелеры вдруг на мгновение полыхнула ярость.

Все же себя выдала. Происходящее ей небезразлично. И на моего жениха смотрит так, будто готова всадить нож в сердце. И мне страшно. До темноты в глазах.

И вопрос, что ей нужно от Алэрина, не дает покоя. Чем не угодил? Откуда эта вражда? Не понимаю.

– Честно? – спросила богиня, усмехаясь. – Поначалу хотелось, чтобы ты умер.

– А теперь?

Надо же… Ал даже не поинтересовался причиной такого желания. Значит, она ему известна.

– Теперь… Когда ты мучаешься, это доставляет мне большее удовольствие.

Мерзость! Противно до тошноты от ее слов, голоса и даже того, как она поправляет волосы. Если бы ненависть не была разрушающим чувством, я бы по отношению к ней его точно испытывала. А что еще заслуживает та, кому чужая боль дарит наслаждение?

Я сжала ладонь Ала, который вдруг напрягся. Азелера тоже встревожилась, вглядываясь в небо, с беспокойством оглянулась.

– Предлагаю честный поединок, Алэрин.

Что? Да как она смеет! Он же изначально будет несправедливым! У нее есть огромная сила, а у Алэрина…

– Честный – это какой? – уточнил он.

Силы моря! Неужели он…

– Ал…

Но мой шепот он не услышал.

– Победишь – отпущу, проиграешь – убью.

– Прекрасное предложение, – едко заметил Алэрин. – Согласен!

Мне показалось, что я ослышалась. Неужели он настолько безрассуден?

– Трин, побудь здесь.

Ал погладил мои дрожащие руки, заглянул в глаза, пытаясь успокоить.

– Что? Ты с ума сошел! Ты… ты…

– Я никогда не был трусом, Трин.

– Это верно, – рассмеялась Азелера, с ненавистью смотря на Алэрина.

– Зачем соглашаться? И что ты ей такого сделал?

– О, как все запущено! Смотрю, девочка даже не знает, кто ты на самом деле. Неожиданно, Алэрин.

Она о чем?

– Сам скажешь или я?

– Не смей!

Азелера рассмеялась. Ал вздохнул, повернулся ко мне:

– Морской бог – мой отец.

Я глупо моргнула. Неверяще. И даже не сразу поняла, что он сказал. Но вспомнила, каким Ал был, когда бился с духом, защищая меня, и осознала, что он не лжет. Да и магию, что используют русалки, он преодолел слишком быстро. Теперь я понимаю почему. Полубог. И этим все сказано.