Элла Саммерс - Песня сирены

— Первый Ангел поставила меня во главе этого офиса до последующего распоряжения, — его глаза полыхнули триумфом, встречаясь с моими. Я не обменялась с этим парнем ни единым словом, а он уже ненавидел меня до мозга костей. И теперь он главный. — Полковник Уиндстрайкер был назначен на другую должность.

Он произнес эти слова с окончательным выражением, как будто не ожидал, что Неро когда-либо вернется.

По толпе пробежались шепотки, и глаза поворачивались в мою сторону. Похоже, события последней ночи в Потерянном Городе стали достоянием общественности. И теперь они считали меня виноватой в том, что Неро здесь больше нет.

Полковник Файрсвифт поднял руку в воздух, и шепот стих.

— С этих самых пор все здесь изменится. Вы узнаете, что я не снисходителен в отличие от полковника Уиндстрайкера.

Джейс скользнул на сиденье рядом со мной с совершенно нездоровым видом. Если полковника Файрсвифта боится собственный сын, то у остальных из нас просто нет шансов.

— Первый Ангел хочет, чтобы все вы были готовы, — сказал нам полковник Файрсвифт.

Никто не осмелился спросить, к чему мы готовились. Жесткое выражение лица полковника Файрсвифта говорило о том, что фривольных вопросов здесь не потерпят.

— Ваши обновленные расписания скоро разошлют.

Сотни телефоном разом завибрировали. Я посмотрела на свое расписание, полностью отведенное под миссию на Черных Равнинах. У Дрейка было то же самое.

— Он забыл выделить время на сон, — сухо сказала Айви, показывая экран своего телефона.

— Это не ошибка, — сказал Джейс.

Айви впервые выглядела так, будто по-настоящему жалела его.

***

Я потеряла аппетит. На еду все равно не было времени. Согласно садистскому расписанию полковника Файрсвифта, я тренировалась в Пятом Зале с Джейсом. И сам полковник наблюдал за этой сессией.

Час спустя у меня имелась сломанная рука и кровоточащая губа. Мое лицо было измазано в крови. Мои волосы, которые в начале тренировочной сессии были убраны в хвостик, теперь лежали на плече. Они тоже были заляпаны моей же кровью.

Судя по помутившемуся зрению и постоянному звону в ушах — не говоря уж о моей полной неспособности стоять прямо, не заваливаясь набок — я уверена, что заработала себе сотрясение. Мое тело представляло собой гобелен из свежих порезов и расцветающих синяков. Полковник Файрсвифт верил в тренировки с настоящим оружием — и в драки с целью убить. Джейс на самом деле не пытался меня убить, вопреки повторяющимся командам отца сделать именно это.

Первые пять минут тренировок прошли хорошо, пока Джейс не выбил мой меч из рук, а я не отплатила ему, швырнув ему в голову его же металлический термос. Полковник Файрсвифт наградил меня телекинетическим ударом за мою дерзость и неподобающее поведение — и быстро удалил все прочие предметы из комнаты. Теперь там была лишь я, Джейс и дьявол собственной персоной. Имя которому — полковник Файрсвифт.

— Она едва стоит. Сбей ее сейчас же! — рявкнул Джейсу полковник Файрсвифт.

— В этом не будет никакой чести, — ответил его сын.

— Чему вас учил Уиндстрайкер? — потребовал полковник Файрсвифт. — Честь для фехтовальных сражений и балетных постановок. Это Легион Ангелов. Мы стоим между человечеством и его разрушением, между добром и злом. Солдаты Легиона не дрогнут и не колеблются. Мы действуем, быстро и безжалостно, чтобы сразить тварей. Прежде, чем они сразят тебя, — он жестом приказал Джейсу отойти. — Я покажу тебе, как это делается.

Полковник Файрсвифт повернулся ко мне, но его слова предназначались сыну.

— Самые опасные монстры — это не звери за стеной. Это те, кто выглядят как мы — сверхъестественные существа, служащие демонам, мятежники, служащие самим себе. Осирис Уордбрейкер — кто он?

— Ангел, — сказал Джейс.

Удар телекинетической магии пришелся по нему, впечатывая его в стену и удерживая на месте.

— Попробуй еще раз.

— Мятежник.

Нож поднялся с пола и полетел в Джейса, пришпилив его запястье.

— Предатель.

Второй нож пронзил другое его запястье, прибивая его к стене. Джейс стиснул зубы, но не издал ни звука. Мой живот совершил кульбит, когда я осознала, что полковник Файрсвифт уже не в первый раз преподает сыну урок таким образом.

— Мой враг.

Третий нож вонзился Джейсу в живот.

— Ты уже близко, — сказал полковник Файрсвифт. — Но тебе нужно копнуть глубже. Почему Осирис Уордбрейкер — твой враг?

— Потому что он предал Легион.

Четвертый нож погрузился в бедро Джейса.

— Он твой враг, потому что он — это ты, — сказал ему полковник Файрсвифт. — Он воплощает то, чем можешь стать ты. Это угроза, которую воплощает он и его мятежный род. Не демонстративная магия, которой они швыряются, а та маленькая грязная правда, что все мы можем поддаться тьме.

Он взмахнул рукой, и все четыре ножа, торчавших из Джейса, вырвались на свободу и рухнули на пол. Джейс рухнул вместе с ними. Он поднялся с пола, оставляя на гладкой поверхности кровавые разводы. Я ожидала, что полковник Файрсвифт бросит ему целительное зелье. Вместо этого он бросил ему нож.

— Ты можешь предотвратить свое падение во тьму, определив свои спусковые крючки — свои слабости — и устранив их, — полковник снова повернулся ко мне. — И ты должен поступать так же со своими солдатами. Мы начнем с простого и пройдем путь до самой вершины. Солдат, почему ты вступил в Легион? — спросил он у меня.

Даже зная так мало, он резко начал свой допрос с единственного вопроса, на который я не могла честно ответить. Полковник Файрсвифт не мог узнать о моем брате. Никогда.

— Чтобы уберечь мир от мятежных сверхъестественных существ, — ответила я, подсовывая ему реплику, которую написала в своем заявлении на вступление в Легион.

Жесткая, жестокая улыбка изогнула его губы.

— Ты лжешь.

Я почувствовала, как моя рука самопроизвольно изогнулась. Нет, не самопроизвольно. Полковник Файрсвифт каким-то образом контролировал движения. Острая вспышка боли последовала за этим непрошеным осознанием. Мое тело согнулось в талии, рука выскочила из плечевого сустава. Я сжала губы и сверлила взглядом ангела-садиста.

— Почему ты вступила в Легион Ангелов? — снова спросил он.

— Я слышала, что ангелы секси. Но это неправда. Не все они такие, — злобно прорычала я.

Его глаза были жесткими как синие бриллианты.

— Неро, может, и терпел твои нарушения субординации, но как я и сказал ранее, теперь положение дел изменилось. И я не нахожу твои бесстыжие реплики забавными, как и не считаю очаровательным твое полное отсутствие выправки.

Моя другая рука шевельнулась, потянувшись к ножу на моем бедре. Прежде чем я успела осознать, что происходит, я ударила себя ножом в живот.