Карина Пьянкова - Леди строгих правил. Леди при дворе

Я вглядывалась в лицо своего друга и товарища по неприятностям и понимала: нет, виноватым он себя не чувствует ни на йоту, напротив, искренне уверен в своей правоте, но все равно считает необходимым извиниться. Бережет мои чувства, не иначе...

– Не знаю даже, что мне вам на это сказать, – развела руками я, не испытывая никакого недовольства. – Вообще-то, ваш поступок возмутителен.

Мистер Уиллоби устроился рядом и взял меня за руку. Первым моим порывом было вырваться и таким образом пресечь подобное неподобающее поведение. А потом... Создатель, это же мистер Уиллоби, в конце-то концов, он всегда ведет себя подобным образом, для него это скорее выражение приязни, а не неуважения. Остается только смириться, ведь изменить этого несносного молодого человека точно не получится.

– Даже не сомневаюсь в том, что поступил я совершенно ужасно, мисс Уоррингтон, но такова моя натура, – с улыбкой пожал плечами он. – Я не собираюсь настаивать на этом браке, здесь мои планы не изменились, можете не волноваться. В конце концов, вы заслуживаете куда лучшей партии, чем я, не так ли?

Я посмотрел ему в глаза, силясь понять, что же это было: насмешка или комплимент.

– Не сказала бы, что вы незавидный жених, – мягко произнесла я, и дальше говорить уже не решилась.

Мистер Уиллоби рассмеялся.

– Вы пытаетесь беречь мои чувства! Ну надо же. Никогда бы не подумал. Это чрезвычайно мило, мисс Уоррингтон!

Тяжело вздохнув, отвернулась и принялась с преувеличенным интересом смотреть в окно. Почему его веселит практически все?

– Не нужно злиться на меня, дорогая мисс Уоррингтон, – попросил меня молодой человек с нескрываемой теплотой в голосе. – Вам не идет угрюмость. Да и, в конце концов, мы с вами друзья, не так ли? Разве можно злиться на собственных друзей? Даже если они ужасно шутят? У каждого есть свои недостатки.

Долго сердиться на мистера Уиллоби и впрямь не выходило, уж слишком мягким был его голос... К тому же, я попросту привыкла верить этому молодому человеку после всего, что мы пережили.

Также я привыкла побаиваться лорда Дарроу и благоговеть перед ним.

– Вы думаете, у нас есть шансы, хотя бы минимальные? – спросила я у собеседника, не поворачиваясь к нему.

Ответ, вообще-то, я знала и так.

– Самый крохотный шанс у нас все-таки есть... Но именно что крохотный, – не стал меня обнадеживать зря мистер Уиллоби. – Я больше рассчитываю на слепую удачу, чем на то, что дядя внезапно станет слепым и глухим. Но попробовать стоит... Иначе Эбигэйл учудит еще что-нибудь глупое и опасное, а ее величество наверняка выдаст всех до единого. Она... Она кузина нашего дяди, в ней течет та же кровь.

Да уж, веский аргумент: лорду Дарроу, судя по все этой истории с Греями, мстительность точно свойственна, и если это действительно семейная черта, то и от ее величества ничего доброго ждать не следует.

Огонь в камине так уютно потрескивал, что не хотелось думать о чем-то неприятном. К примеру, о неизбежности возмездия...

– Нам непременно стоит попробовать, мисс Уоррингтон. Хотя бы ради счастья Эбигэйл.

Счастье Эбигэйл Оуэн... Что мне уже только ни приходилось делать для него...

– Мне почему-то кажется, вы уже не так настроены сражаться за счастье мой кузины... – усмехнулся мистер Уиллоби, но голос его звучал, как мне показалось, довольно.

Настроена или нет?

– Я просто поняла, как мне не хочется самой терять те преимущества, которыми так щедро оделил меня ваш дядя... И как мне не хочется сделаться объектом его гнева... Мне ведь, в сущности, неплохо при нем живется.

А к тому, что он ни во что меня не ставит, я уже как-то... притерпелась. Он ведь так обращается практически со всеми, и раз не жалуется (по крайней мере, вслух) никто из его племянников, то и мне не следует слишком уж сильно страдать по этому поводу, не так ли?

– Ну вот, в вас вновь подняло голову ваше знаменитое здравомыслие, – вздохнул мистер Уиллоби, и мне показалось, будто в голосе его проскользнула досада.

Повернувшись, я взглянула в глаза молодого человека, пытаясь понять, чем вызваны эти его чувства.

– Вы недовольны моим здравомыслием? – растеряно спросила я у племянника лорда Дарроу.

Молодой человек тепло улыбнулся и произнес:

– Мне гораздо больше нравится ваша порывистость, мисс Уоррингтон. Она вам удивительно к лицу.

Моему искреннему изумлению не было пределов.

– У вас довольно оригинальный вкус... – осторожно отозвалась я, и приняла решение ретироваться к себе как можно скорей.

Вся эта ситуация изрядно выбивала меня из равновесия, а мне больше нравилось понимать все, что происходит со мною, от и до.

Мистер Уиллоби проводил меня до дверей комнаты, попрощался и ушел, не предприняв более ни единой попытки продолжить нашу беседу. Пожалуй, это смутило меня еще больше, ведь обычно молодой человек запросто входил в мою комнату, напрочь забывая о всех существующих правилах приличия.

Оказавшись в спальне, я с облегчением обнаружила, что Шарлотты в ней не наблюдалось. Пусть это и была ее прямая обязанность – готовить меня ко сну, однако же куда больше я радовалась, когда о своих обязанностях горничной девочка забывала. Так мы обе были целы и в хорошем расположении духа.

Расчесываться и умываться пришлось без зеркала, но к этому неудобству я уже успела притерпеться. В конце концов, лучше не видеть собственного отражения, чем пустить в комнату фэйри. Давно уже мне не доводилось видеть кого-то из этого племени рядом с собой, и не сказала бы, что это стало причиной для расстройства...

Но если его милость отошлет меня прочь, оставит без своей защиты, то ко мне наверняка наведается нечисть... Без помощи лорда Дарроу я останусь совершенно беззащитной. И еще повезет, если первыми ко мне заявятся выходцы из Неблагого двора, они хотя бы не пытаются меня убить.

– Создатель, за что мне это все?.. – тихо вздохнула я, и так понимая, за какие грехи меня щедро оделили бедами.

Гордыня. Ее всегда было во мне чересчур много, и вот теперь я получила заслуженную кару.

Подготовка к балу, который имел для меня и мисс Оуэн такое огромное значение, стала бы несомненно сущим адом, если бы мыслями я не была бесконечно далеко от особняка его милости.

Я думала о доме, о Холмах, куда меня едва не увели, а теперь уж наверняка уведут, стоит только мне потерять благоволение лорда Дарроу и вернуться домой. Думала я также и о своих родных, которые станут горевать после моего исчезновения или же смерти. Как жаль, что я не так часто писала им в последнее время...

– Кэтрин, вы так бледны... – то и дело говорила мне мисс Оуэн, которая, видя мое состояние, переживала все больше и больше. Это волнение казалось лестным, даже учитывая тот факт, что мое здоровье беспокоило Эбигэйл в том числе и из вполне корыстных интересов.