Карина Пьянкова - Леди строгих правил. Леди и смерть

– Вижу, вы удивлены, что дядя Николас отзывается о вас лестно, – заметил молодой человек со смешком.

Радует, что хотя бы кого-то наша беседа привела в доброе расположение духа.

– Признаться, да, – подтвердила я правоту джентльмена. – Учитывая, сколько волнений испытал милорд по моей вине...

И сколько дней жизни отдал.

Мистер Уиллоби внезапно коснулся моей руки. От неожиданности я вздрогнула, хотя, казалось, после прежних вопиющих проявлений фамильярности ничто не должно меня смутить. Однако этот простой жест заставил меня растеряться.

– Вы не чужая нам, мисс Уоррингтон. Мы это понимаем, а вы все еще нет. И это в некоторой степени... удручает. Дядя строг, но не жесток. И он не винит за горячность, свойственную молодости, больше необходимого. И ваши достоинства он помнит не хуже ваших недостатков.

Несколько минут мы просто молчали. Мне следовало как следует осмыслить услышанное. И уложить в голове то, то мистер Уиллоби сказал о своем всевластном дяде, сказал с полной искренностью, в этом я не сомневался.

– Как вы живете столько времени подле него? – тихо вздохнула я. – Он умней, проницательней, богаче... И колдун, ко всему прочему.

Племянник его милости взглянул мне прямо в глаза и ответил:

– Он просто любит нас всех, заботится, подчас даже во вред себе. Поэтому мы миримся с его тяжелым нравом. К тому же, кто из нас ангел?

Кто ангел? Хороший вопрос.

– Еще три месяца назад я бы сказала, что Эбигэйл...

Мистер Уиллоби развел руками.

– Она все-таки его родная племянница. У моей кузины изначально не было ни одного шанса на нимб, мисс Уоррингтон. Вы просто обманывались на ее счет.

Мудрое замечание...

Семья убитой горничной жила в пригороде столицы, который славился бедностью на всю страну. Даже я слышала об этих трущобах.

– Его милость платил покойной маленькое жалование? – решилась все-таки уточнить я.

Если так, то неудивительно, что она решила найти заработок на стороне.

Неужели же эта семья дошла до такой нищеты, когда она из дочерей работала в богатом доме?

Мистер Уиллоби также казался несколько озадаченным.

– Дядя вовсе не скуп, пусть и не привык бросаться деньгами. Я плохо понимаю, что вообще происходит...

Вот и я тоже не представляла, почему семья Лидии Уилкинс проживала именно в этом месте.

Стоило только выйти и кареты, как я буквально утонула в смраде. Где-то неподалеку кричали так, что по спине побежали мурашки. Первый раз за жизнь я оказалась в подобном месте.

Нищие, стоявшие поодаль, уставились на нас с мистером Уиллоби с алчностью ворон, углядевших падаль.

Вокруг не было иных цветов кроме черного, серого и коричневого. Грязь. Тлен. Гниль.

– Вы побледнели, мисс Уоррингтон, – не без издевки заметил мой спутник. – Быть может, вам лучше вернуться?

В ответ я только сжала зубы иупрямо вздернула подбородок. Уоррингтон не боялись таких мелочей, как прогулка по трущобам. В особенности в сопровождении джентльмена, подобного мистеру Уиллоби.

– Вы меня с кем-то перепутали, – процедила я, не желая прощаться с родовой гордостью.

– Возможно, – не стал спорить молодой человек.

По улице я шла, стараясь не смотреть себе под ноги. Споткнуться не боялась – джентльмен держал меня од локоть, не давая оступиться.

– Если бы ваша родовая спесь равнялась вашему приданому... – протянул молодой человек.

О да...

– …то к алтарю я бы пошла уже в шестнадцать лет, – фыркнула я в ответ. – И была бы лишена счастья путешествовать в вашем обществе.

Почему-то мои слова развеселили мистера Уиллоби сверх всякой меры, и его хохот заставил испуганно озираться бродяг, что шли мимо нас.

Один бойкий мальчонка попытался подобраться к нам поближе, явно рассчитывая на наживу за счет заблудившихся богачей, но один взгляд племянника лорда Дарроу – и безумная идея тут же покинула голову беспризорника.

– Да вы внушаете ужас, – иронично заметила я.

– При таком дяде...

Дом горничной его милости ничем не выделялся среди остальных лачуг. Все просто кричало о бедности жильцов, обитавших в нем.

Мистер Уиллоби с явной опаской поднялся по поскрипывающим ступеням и постучал в дверь. Я же последовать за ним не решилась, побоявшись, что двоих явно гнилые доски уже не выдержат.

Дверь открылась со зловещим скрипом, и в дверном проеме возникла женщина в сером неопрятном чепце и битой молью шали, накинутой поверх не раз штопанного платья.

И я еще горевала о бедности нашей семьи...

Голос старухи скрипел, как и дверные петли.

– Лидия Уилкинс – ваша дочь, любезная? – осведомился молодой человек у старухи.

Сказано это было таким тоном, что я бы на месте женщины даже не сомневалась – все очень дурно.

– Да, сэр, как же не моя? Моя Лидия – старшая. Сюзи-то, самая старшая, уже замуж вышла, да и перебралась в соседнее графство.

Женщина тараторила как стрекочущая сорока, то и дело взмахивая руками. Уиллоби не удавалось и слово вставить.

– А вы, сэр, кто? – все-таки задалась вопросом миссис Уилкинс.

– Я племянник лорда Дарроу, нанимателя вашей дочери.

Женщина явно почувствовала недоброе. Я услышала, как она тяжело охнула.

– Мисс Уоррингтон! – почти что с мольбой окликнул меня молодой человек, обернувшись.

Не оставалось ничего другого, как подойти, хотя я и плохо понимала, что именно могла сделать в подобной ситуации.

– Что-то случилось с моей девочкой? – всхлипнула мать Лидии.

То ли ей подсказало материнское сердце, то ли выражение лица моего спутника. Мистер Уиллоби воплощал собой скорбь.

– Лидию убили, – сдержанно сообщила я, не смотреть в глаза женщине.

Сперва несчастная замерла... Потом же раздались просто оглушительные рыдания. Я даже отшатнулась в испуге.

– Девочка моя... Говорила я ей, чтоб не связывалась с этими лордами! Все знают, что там дело нечистое!!!

Смолчать стоило мне огромного труда. Внезапно я поняла, насколько сильно оскорблена таким отношением к лорду Дарроу. Он не был виновен в случившемся. Если бы девушка служила верно своему хозяину, возможно, беды с ней и не случилось бы. Лорд заботится о тех, кто служит ему.

Но, разумеется, озвучивать свои мысли я не стала, уважая чужое горе.

– Миссис Уилкинс, скажите, – обратилась я к женщине, когда поток слез иссяк, – откуда Лидия взяла деньги на ваше лечение?

И куда исчезало ее жалование, если дом в таком запустении, а мать в лохмотьях.

– Так его милость дал, – растеряно промямлила мать мисс Уилкинс.

Я вопросительно взглянула на мистера Уиллоби. Тот только покачал головой, давая понять, что с памятью у его дяди все в порядке. Как я и подозревала.

– Это вам Лидия сказала? – уточнила я у безутешной матери.

Та всхлипнула и кивнула, и высморкалась в извлеченный из кармана платок.