Мари Аннетт - Темная буря

— Не нам здесь вмешиваться, — сказала Аматэрасу, звуча неуверенно.

Изанами тоже повернулась к долине.

— Ты позволишь ему продолжать убивать слабых людей развлечения ради? Твоя привязанность к нему затмевает разум.

— Я могу поговорить с Сарутахико…

— И он ничего не сделает. Ты это знаешь. Он никогда не пытался сдержать силу товарища и не начнет и теперь.

— Может, он не понимает…

— Уверена, он понимает достаточно, — Изанами вскинула руку, длинный рукав ее бордового кимоно развевался. — Как ты оправдаешь это, Аматэрасу? Один из твоих храмов разрушен, убиты твои слуги. Ты ничего не сделаешь?

Эми ощутила, как Аматэрасу с силой поджала губы.

— Ты знаешь правду, — сказала Изанами, когда Аматэрасу не ответила. — Ты знаешь, что Инари неуравновешен.

— Нет.

— Да. Ты это знаешь. Он всегда был непредсказуем, даже сумасброден. Теперь его жестокая сторона проступила невероятно сильно.

— Это лишь один раз…

— Одного случая бессмысленной жестокости тебе мало, кузина? — резко осведомилась Изанами. Ее голос смягчился. — Аматэрасу, ты же понимаешь? Бессмертная жизнь не для того, чтобы жить ее одному. Сусаноо тоже показывает неуравновешенность, он не любит даже обычных разговоров, избегает других Кунитсуками. Но он хотя бы не срывается на беззащитных.

Она положила ладонь на плечо Аматэрасу.

— Мы с Изанаги всегда были друг у друга, как у тебя был Тсукиёми. Сарутахико и Узумэ нашли друг друга давным-давно, но Инари столько лет был один. Даже Кунитсуками страдают от бесконечного одиночества.

— Он не был совсем один, — тихо сказала Аматэрасу.

— Периодическое общение не считается, — пробормотала Изанами. — Ты это знаешь.

Аматэрасу тяжко вздохнула.

— Что мы можем сделать?

— Его силу нужно подавить. Только ты можешь выполнить это печальное задание. Только тебе из Аматсуками он доверяет.

— Ты хочешь, чтобы я сковала его?

— Полностью сковала, Аматэрасу. Если чары будут не такими сильными, он сломает их и убьет тебя.

— Я не смогу…

— Ты должна.

— Оковы не будут вечными, Изанами. Они ослабеют через несколько веков. Он сломает их. Что тогда?

— Они и не должны быть вечными. Пока его сила будет сдержана, ты или Узумэ поможете ему… исцелите то, что его терзает.

— Как исцелить вечность одиночества?

— Не знаю. Но мы должны действовать, пока он снова не озверел. Пока снова не убил, — она указала на долину. — Твой долг защищать людей этого мира.

Аматэрасу посмотрела на горящие руины деревни. Все перед глазами Эми размылось, она словно унеслась в пустоту.

Со вспышкой света появилось еще одно воспоминание. Теперь она шла среди деревьев, их листья тихо шуршали на ветру. Красные паучьи лилии устилали землю, яркие цветы покачивались на уровне колен, пока она шла среди них. Впереди мерцал в свете полуденного солнца пруд, в тихом лесу пели птицы. Все было мирно и прекрасно.

Аматэрасу подошла к краю пруда и замерла, глядя на мерцающую поверхность, отражающую ярко-синее небо.

— Что так манит тебя в это место, Аматэрасу?

Эми удивленно вздрогнула, странный страх пронзил ее от звука знакомого голоса.

Аматэрасу подняла голову. Над ней среди ветвей деревьев сидел он, прислонив спину к стволу, одна нога упиралась в ветку, другая свисала. Глядя на нее рубиновыми глазами, он откусил от наполовину съеденной красной сливы в руке.

Если бы Эми была в своем теле, ее сердце колотилось бы. Ёкай, сидевший на ветке, был таким же, как Широ, его белые волосы трепал ветерок, лисьи уши были насторожены, одну бровь он приподнял, веселясь.

Хоть он выглядел схоже, она ощутила паническое желание уйти, спрятаться от него. Она видела в его глазах ту древность, что порой мелькала у Широ. Это был не ее кицунэ.

Он был Инари, Кунитсуками огня, аура опасной силы была осязаемой в воздухе.

— Порой, — продолжил он очень знакомым голосом, но странным тоном, — я думаю, что ты приходишь ко мне, чтобы посмотреть на мой пруд. Это задевает мою гордость.

— Мне показалось, что твою гордость не ранит ничто, — ответила Аматэрасу игривым тоном. — Хотя остальной ты — нет.

Инари усмехнулся, но это была холодная версия ухмылки Широ. Он оттолкнулся от ветки и легко спрыгнул на землю. На левой стороне его белая косодэ была в подсыхающей крови, ткань была изорвана и прилипла к плечу. В дырах было видно глубокие раны.

— Прошлый день был неожиданно неприятным, — ровно сказал он, откусив сливу еще раз. Его голова склонилась, уши подрагивали. — Что привело тебя в мои владения, госпожа Ветер?

— Мне нужно поговорить с тобой, — сказала Аматэрасу, посерьезнев, — о… деревне.

— Деревне?

— Вчерашней деревне.

В его глазах собрались тени.

— О той деревне? Что ты о ней знаешь?

— Многие люди умерли, — прошептала Аматэрасу.

— Знаю, — выражение его лица стало холодным, он отбросил остатки сливы. Плод упал в пруд с плеском, посылая сильную рябь по воде. — Пришла посмеяться надо мной, Аматэрасу?

— Посмеяться? Нет, я…

— Мои сражения — не твое дело.

— Сражения? Людей убили, как скот.

— Я не…

Гнев ожесточил голос Аматэрасу.

— Долина пропитана твоей ки, Инари. Не отрицай это.

— Зачем мне отрицать это?

— Тебе не стыдно? — прошептала Аматэрасу, гнев пропал, на его месте осталась лишь печаль.

— Так ты пришла посмеяться, — он с отвращением фыркнул. — Типичные Аматсуками. Я думал, ты другая, но, похоже, это невозможно, да? Мы такие, какие есть.

— Мы такие, какие есть, — повторила она с тихим сожалением. — Инари…

Его имя было тихой мольбой, она потянулась к нему. Смятение и удивление мелькнули на его лице, он замешкал достаточно, чтобы Аматэрасу взяла его за правое запястье обеими руками. Как только она коснулась его, с языка слетело заклинание.

Тут же ярко вспыхнул свет, десятки крохотных сияющих сфер появились из ниоткуда и полетели к руке Инари. Недоверие и гнев проступили на его лице. Поднялся ветер, Аматэрасу хотела защититься, но Инари был быстрее. Огонь вспыхнул на нем, другая рука замахнулась на нее.

Боль пронзила Аматэрасу. Эми тоже ее ощущала, но отдаленно. Ее зрение помутилось, она закружилась. Ветер окружил ее, защищая, принося с собой тысячи красных лепестков.

Аматэрасу посмотрела на свой живот, Эми на миг увидела ужасающую рану, которую Инари нанес ей одним быстрым ударом.

Тяжело дыша, Аматэрасу прижала ладони к животу, белый свет полился из них. Черная плоть и глубокие раны начали исцеляться. Аматэрасу спасала тело смертного сосуда, пока он не умер, и не двигалась.

Боль угасла, она поднялась на ноги. Ветер рассеялся, и лепестки полетели к земле, словно трепещущие красные лепестки.

Инари в нескольких шагах от нее был на коленях, склонив голову, и держался за руку, где появились блестящие красные оненджу. Четыре витка на руке сияли силой. Он задыхался, тело содрогалось.