Кутузова Елена - Инкуб королевского дома. Спящая цикада

Анна затаила дыхание. Лаир уже не сидела, а нарезала по комнате круги. В таком возбужденном состоянии она могла сболтнуть лишнего.

- А ты и рада... Как дойная корова. Ту тоже - кормят, поят, к быку водят... Чтобы молоко было.

Анна промолчала. Сравнение поражало своей точностью.

- Договор - есть договор. Наш народ не может его нарушить. Но если умрешь - двору придется искать другую Наири, а найти новую куда легче, чем осколок вымершего рода. Поэтому ты будешь жить, и даже в относительном комфорте. Думаешь, чего с тобой Ларррик возится?

- Я догадывалась, что все сложнее, чем кажется. А если рораги меня найдут? В моем мире сумели...

- Силенок не хватит. Тут везде магические щиты. Только, если сильный выброс праны будет, но тебе на секс наплевать...

Анна улыбнулась. А Лаир вдруг резко остановилась и развернулась к ней лицом:

- Вот тупые сариты! И Тапар тоже - хорош! А ты, - Лаир приблизилась вплотную, так что Анна почувствовала на лице её дыхание, - забудь об этом! У тебя все равно ничего не выйдет!

- Дошло, что я тоже не девочка-цветочек? Но, видишь ли, я хоть и не пылаю к инкубам особой любовью, саритов теперь тоже не жалую. И очень злюсь, когда меня используют вслепую и без моего согласия.

- А инкубы не использовали...

- Использовали. И я им это припомню. Но, в отличие от твоих саритов... они не скрывали, зачем я им нужна.

- И что ты сделаешь? Попытаешься подать им сигнал?

- Возможно. А если провалюсь - развяжу им руки. Они же почувствуют смерть Наири? Верно?

Маска, которую Лаир носила вместо лица, осталась неподвижной, но выражение глаз изменилось.

- Я права? - настойчиво повторила Анна.

- Не будь такой самодовольной! - злое шипение вылетело из безгубой щели, заменяющей рот. - Теперь ты живешь под присмотром! Всегда - и днем, и ночью - рядом будет сарит.

- Плюс еще один шанс, - Анна улыбнулась. - Что, не понимаешь? Да, я человек. Слабый, мягкий... Но очень вредный. Как думаешь, сколько мне времени понадобится, чтобы довести сторожа до белого каления?

- Долго стараться будешь, - хмыкнула Лаир. - Говорила же - убить воплощение Лилит непросто!

- А если я ему помогу?

Суккуб на миг задумалась, потом махнула рукой:

- Пробуй. Все равно ничего не получится. Ты чего радуешься?

Анна погасила улыбку. Кажется, Лаир забыла её профессию. И сколько способов самоубийства знает врач. Даже демон не успеет перебежать с одного конца комнаты на другой, чтобы оказать помощь.

Но суккуб проявила осторожность. Прежде, чем уйти, она остановилась у двери и позвала:

- Ларррик! Тапар! Кто-нибудь? Эту бешеную нельзя одну оставлять!

Дверь распахнулась. За ней стоял Эйр.

Лаир не успела опомниться - через мгновение она уже лежала на полу, и у головы растекалось красное пятно.

- Наири!

Рораг подбежал, готовя приветствие. Анна отмахнулась, её интересовало другое - пульс, зрачок... Глубокая рана в височной области черепа.

- Скажи, признаки смерти суккуба и человека сильно различаются?

- Она мертва, Наири. Поторопитесь, у нас мало времени.

Анна проследила за взглядом рорага. В смежной комнате, неестественно выверну голову, лежал Ларррик.

- О нет!

Она успела привязаться к сариту. Вечера, проведенные в его компании, ненадолго позволяли забыть о плене. Демон всегда заботился об удобствах пленницы, словно был не тюремщиком, а другом.

- Наири, скорее!

- Иди к черту!

Перемазавшись в крови, Анна осмотрела сарита. Руки безвольно упали на колени, но как только Эйр попытался поторопить, она взвилась:

- Вы, сволочи. Кто дал вас право убивать всех неугодных? И Лаир... разве заслуживала... вот этого? Что ты сделал с ней, изверг?

Все намерения, которые она так страстно расписывала Лаир, испарились. Анна понимала, что истерит, что уже поддалась Стокгольскому синдрому.... Но остановиться не могла.

- Наири, позже я приму ваш гнев с предельным вниманием и почтением. Но сейчас нужно уходить.

И рораг попытался поднять Анну. Она отбивалась изо всех сил. Ей надоело быть заложницей в играх демонов. Даже смерть казалась желаннее, чем этот переход из рук в руки, от одного враждующего народа к другому.

Но рораг оказался сильнее. Недолго думая, он скрутил ей руки и ноги широким ремнем, а рот заткнул кляпом:

- Вы накажете меня за это позже, когда будете в безопасности. Пока же...

Висеть на его плече вниз головой оказалось неудобным. Тряпка во рту намокла и мешала дышать. Конечности затекли и грозили отвалиться. А еще эполет давил на ребра при каждом шаге.

Впервые Эйр не заботился об её удобствах. Анна ожидала, что отношение изменится, но реальность все же привела в шок. Отросшие волосы лезли в глаза, закрывая обзор. Она видела только пыльный пол длинного коридора. Рораг бежал, петляя, словно уходящий от погони заяц. Остальные прикрывали их отступление.

Стены сужались. Анна старалась уберечь голову от случайных ударов.

Изменилась структура пола. Теперь рораг бежал по камню. Анна с трудом повернула затекшую шею. Они находились в пещере. Тычки стали болезненнее, острые камешки больно впивались в тело сквозь тонкую одежду. Пару раз чиркнули по лицу. Она зашипела от боли, но рораг не обратил внимания. Он видел цель, все остальное было неважно.

Анна обмякла. Кровь прилила к голове, стучала в висках. Пространство вертелось в безумном хороводе. И когда по глазам хлестнул яркий свет, потеряла сознание.

Пришла в себя от бешеной тряски. Нос болел, ударяясь о что-то твердое. Анна скосила глаза - железная пуговица.

Они мчались, сидя верхом, по узкой тропинке. Справа и слева мелькали деревья. Лианы переплетали ровные стволы, тонкие кусты заслонили просветы, превратив лес в непроходимую чащу.

Анна сидела боком. Руки по-прежнему были связаны, но теперь уже - за спиной рорага, не позволяя упасть. Он и сам прижимал её к себе. Так сильно, что болели ребра.

Анна посмотрела через плечо Эйра. Следом, понукая взмыленных лошадей, летели остальные рораги. Анна узнала старых знакомых: Пайлин, телохранители из его отряда... Тропинка за их спинами казалась чистой.

Ехать таким манером оказалось неудобно. Анна постоянно пыталась упасть, и это заставляло Эйра крепче сжимать объятия. Вскоре она дышала совсем, как вороной, на котором они ехали, разве что пену не роняла. Но телохранитель был озабочен одним: удержать Наири в седле

Внезапно он зашипел, словно обжегшись. Тут же двое из свиты придержали коней, развернулись и... поскакали обратно.

Глухой стук копыт сменился звонким стаккато. Анна один раз бросила взгляд на землю и зажмурилась: толстые древесные корни проломили камень, сплетаясь под ногами лошадей в замысловатые узлы.

Теперь она ничего не видела. Только ощущала запах влажной, нагретой на солнце зелени, да слышала, как смешивается дыхание почти загнанных лошадей с равномерным цокотом копыт. Но яснее всего звучал быстрый, ровный стук у самого уха. Это билось под черным мундиром сердце Эйра. Близко-близко. Казалось, прижмись покрепче, и ощутишь щекой частые толчки.