Татьяна Мирная - Снегирь и волк (СИ)

— Что там?

— Приглашение на Самхейн — Ночь Дикой охоты.

Про этот праздник оборотница уже слышала. То, что на Земле называли Хеллоуин, на Гебе с древнейших времён называли Самхейн — смерть лета и приход зимы. Гуляли с размахом: карнавалы, гадания, танцы и прыжки через костёр. Весь посёлок да и город на ушах стояли, готовясь к этому событию. На центральной площади лежала куча поленьев для огромного костра, который назывался Королевский огонь. В каждом доме заготовили свечи. А ещё Нора хвасталась, что договорилась с эльфийскими торговцами и те должны были доставить самые вкусные яблоки, без которых не обходился праздничный стол. Но был ещё один момент в этом празднике, чрезвычайно важный для оборотней — охота! Дикая охота во главе с Волчьим пастырем. Беты с удовольствием рассказали волчице про праздник и про саму охоту, подтвердив предположение Полины, что тот самый Пастырь — Грис, а кто, как не сильнейший волк, мог ещё вести за собой стаю? Молодёжь, впервые допущенная к участию, дрожала в предвкушении. Когда-то Дикая охота шла на живых людей, сейчас только на животных. Значит, кровь всё равно прольётся! Полина не чувствовала былого неприятия к предстоящему. Всё-таки её животная натура крепла, и инстинкты давали о себе знать. Но женщина точно знала, что ни на кого охотиться не будет, побегает по ночному лесу и всё. Ей не терпелось попасть на маскарад в городе и увидеть, как веселятся разряженные оборотни. Она и себе уже наряд присмотрела. А тут это письмо.

Волчица отметила, как недовольно хмурится Ян Грис.

— Ты не хочешь ехать? — осторожно поинтересовалась оборотница.

— Проблема не в этом. Читай! — ей протянули тонкий, дорогой лист бумаги.

Полина к этому времени уже довольно бегло изъяснялась на энлайском наречии, сносно читала и писала.

— «Мы имеем честь пригласить вас… — она читала, опуская некоторые фразы. — Также будем рады видеть вашу спутницу — Полину Нт. тле. Нетле…ле… леби…» Что это за абракадабра?

— «Нтле лебисто» — так называют оборотней-одиночек, которые не входят ни в одну стаю, — сухо пояснил альфа, глядя в окно, и добавил: — Совет оборотней узнал о тебе.

— Это проблема?

— Про свежую кровь помнишь?

— Да.

— Мнение своё не изменила?

— Нет.

— Тогда проблема, — оборотень задумался. — Не поехать ты не можешь, это очевидно. Можно было бы выдать тебя за свою пару, но врать ты толком не умеешь. Тебя расколют на раз-два. Остаётся одно: я представлю тебя как свою подопечную — укушенную оборотницу, за которую Серая стая взяла ответственность.

Грис стремительно поднялся. Полина недоумённо уставилась на него:

— А разве это не так?

Ян уже звонил кому-то.

— Ритуал, Полина. Нужно провести ритуал.

— Что он изменит?

— После него я стану твоим покровителем, приёмным отцом. Инцест, по-моему, и у вас запрещён законом.

— А меня как раз это устраивает.

— Да я уже понял! Но это не всё. Как минимум год ты будешь на испытательном сроке, а потом испытания в Совете. Если ты их проходишь, становишься гамой.

— Это же здорово! — волчица улыбнулась во весь рот.

Грис нахмурился:

— Полинушка, дорогая моя! Пройти испытания не так просто. Их не выдерживает даже половина.

Женщина улыбаться перестала:

— А что ты собирался со мной делать, Ян?

— Я собирался объявить тебя своей парой — и ты автоматически стала бы альфой. Членом моей стаи, — прямо ответил оборотень и не выдержал: — Может, передумаешь?

— Слишком велик контраст между этими двумя предложениями, — заметила оборотница. — Первое, которое с Советом, — такое мрачное, жуткое, пятьдесят на пятьдесят: выживу не выживу. Бр-р-р!!! А второе — такое простое: ляг в мою постель, роди волчонка — и проблемы решены. Все тебя любят, холят и лелеют… Что-то не то, Ян!

Грис раздражённо мотнул головой:

— Думаешь, я тебе вру?

— Думаю, ты не говоришь всю правду, — поправила волчица. — Мы поедем на этот праздник.

Ян Грис не стал откладывать ритуал, в конце концов, обряд удочерения обратим, и как только они избавятся от пристального внимания Совета, он вернётся к своим первоначальным планам. На следующий вечер они с Чёрной волчицей уже бежали по тёмному лесу к древнему месту поклонения главному божеству оборотней — Первородному Силифиусу. В глухой, непроходимой чаще, куда никто, кроме оборотней, и попасть не мог, находилась идеально круглая площадка чёрной земли. Посередине высился старый валун с почти ровной поверхностью — алтарь. Небо закрывали густые кроны высоких деревьев, похожих на сосны. Капище получилось скрытым со всех сторон, даже сверху.

Альфу и новую волчицу уже ждали. Вполне предсказуемо стояли беты: Алес Преславский и Сибор Лафери, с ними рядом несколько незнакомых оборотней и служитель Первородного. Полина во все глаза разглядывала волхва в церимониальных одеждах: обычные рубаха и штаны, скорее всего ручной работы. Такая же рубаха, только длиннее, была и на ней. Об особом предназначении одежды говорили разве что древние символы, вышитые по краю. Верховный служитель Силифиуса, прибывший в Маоту из Танри — древнего города на берегу Таэльского моря — приветственно кивнул им. Обычный на вид мужчина лет сорока. Светлые, скорее всего, серые глаза. Длинные, ниже пояса, волосы струились по спине. Волхв мягко улыбнулся, заметив любопытный взгляд женщины. И Полина смущённо потупилась.

На алтаре в широкой чаше тихонько шевелился огонь, разливая вокруг приятный запах мяты. Стояло пять конусовидных свечей разного цвета. Грис приветствовал собравшихся и коротко велел:

— Начинайте!

Служитель Силифиуса взмахнул рукой — свечи вспыхнули. Полина едва сдержала восхищённый вздох. А Ян шепнул замеревшей спутнице:

— Умерь восторг: это холодный огонь, — и коротко велел: — Отдай свечу.

Полина послушно кивнула и протянула длинную белую свечу, которую сделала сама под чутким руководством местного волхва. Повинуясь служителю, они с альфой стали напротив друг друга, разделённые алтарём с дрожащими огоньками и чашей с благовониями. Волхв читал заклинания на древнем языке тингог, Полина не понимала ни слова, и непонятная тревога заползала в сердце. Окружающий мир превратился в дрожащую картинку. Вот они все стоят на чёрной поляне, идёт ритуал, оборотни сосредоточены и напряжены. И вдруг словно наслаивается новое изображение: та же поляна, тот же камень, только никого из волков нет, лишь тени, недовольные, встревоженные. Волчица испуганно сглотнула, оглядываясь по сторонам, перехватила спокойный взгляд Гриса, и её немного отпустило. Служитель монотонно читал свою непонятную «заупокойную службу», а Полина медленно-медленно выдохнула, успокаиваясь и выравнивая дыхание. Казалось, ничего страшного не происходило: все стояли умиротворённо, думая о чём-то важном и вечном, тихий голос волхва, треск горящих свечей и отрезвляющий запах мяты. Но оборотница внезапно напряглась, чувствуя, как сгущается воздух на святилище, как появляется стойкое чувство, что рядом появился кто-то ещё…