Мелисса Мэйхью - Хранитель нагорья

– Тогда, возможно, нам стоит позвонить Йену. Рассказать, что происходит. Ты можешь приказать ему вернуться.

Даллин вновь остановился у стола, скрестил руки на груди и в задумчивости постучал пальцем о подбородок.

– Еще нет, мой юный друг. Всему свое время.

В пристальном взгляде Даллина Генри ощутил всю силу его следующих слов:

– Судьба еще не определена. Ни Йен, ни Сара пока не сделали выбор. Всему свое время.

– …к тем лазурным берегам близ Лох-Ломонд [17] Строчка из песни (кельтский фольклор) — иногда её называют по первой строчке, а иногда просто «Милые берега Лох-Ломонд». Существует много вариантов исполнения песни и много аранжировок, но текст меняется лишь в деталях. . – Сара остановилась и виновато оглянулась по сторонам. Слава богу, Рамос пошел к сувенирному магазину купить ей содовую. Строчки песни слетели с губ, когда женщина стояла и смотрела на то самое великолепное озеро. Шотландия, вероятно, самое красивое место, где ей доводилось бывать. У Сары мелькнула мысль, что она могла и не увидеть всего этого, если бы Рамос не позвонил и фактически силой не увез ее на прогулку.

Словно подслушав ее мысли, мужчина вышел из магазина. Две девушки, сидевшие на скамейке у входа, прекратили разговор и жадно провожали Рамоса взглядом, пока он шел к Саре. Нельзя не признать, шагая через дорогу в темных штанах и приталенной рубашке поло, которая точно соответствовала цвету его глаз, он выглядел неотразимо. Но девушки, конечно же, не могли об этом знать. Темные очки закрывали светло-зеленые глаза, которые никогда ничего не выражали. Длинные черные волосы были собраны в низкий хвост, выставляя напоказ маленькую сережку-гвоздик с бриллиантом в ухе. На камушке сверкнул солнечный блик, когда Рамос повернул голову, проверяя дорогу.

Второй раз с момента прибытия в Шотландию, Сара путешествует с красавцем, который был, по сути, незнакомцем. На сей раз, впрочем, она не чувствовала стесненности.

Удивительно, насколько свободным ощущаешь себя, проводя время с тем, к кому не чувствуешь влечения. С тем, кто на самом деле просто друг.

Сара оглянулась на девушек, которые все еще не сводили глаз с Рамоса. Они, вероятно, думали, что она сумасшедшая, раз ее не тянет к такому мужчине, как он. Возможно, они были правы. Рамос был красив опасной красотой. Опасный – вот идеальное определение. Предупреждение Йена мелькнуло у нее в голове.

Йен уехал, и она не будет думать ни о нем, ни о том, что он когда-либо говорил.

Ушел. Ну и ладно. Ничего особенного не случилось.

– Вот, держите. – Рамос подошел с двумя оранжево-синими банками, открыл одну для Сары, затем другую для себя. – Продавщица заверила меня, что это, вне всяких сомнений, самый популярный местный безалкогольный напиток. «Айрн-Брю» [18] Irn-Bru — популярный безалкогольный газированный напиток, продающийся в шотландском городе Кумбернолд, куда его поставляет фирма Barr из Глазго. В результате инновационного (и иногда сомнительного) маркетинга «Айрн-Брю» в Шотландии является одним из самых продаваемых газированных напитков и на равных конкурирует там с такими глобальными брендами, как «Кока-Кола» и «Пепси». .

Когда Сара подняла банку и сделала глоток, то заметила, как, пригубив и ощутив вкус апельсиновой газировки, он поморщился.

– М-м-м… Возможно, они популярны у младшего поколения. Что это за вкус? Жевательная резинка? – Лицо Рамоса все еще морщилось от отвращения.

Сара прыснула от смеха. Она совершенно не ожидала, что спокойный утонченный Рамос будет так кривиться. И это в пух и прах разнесло ярлык «опасный», который она только что ему приклеила.

– Нет. Больше похоже на вкус сладостей на Хэллоуин. Ну знаете, такие пористые конфеты с орехами.

Его бровь поползла вверх, и Сара снова расхохоталась, уверенная в том, что Рамос понятия не имел, что же она пыталась описать.

– Ну, если нам случайно попадутся эти особенные конфеты, вы ведь меня предупредите? Думаю, мне лучше держаться от них подальше.

Он подхватил Сару под локоть и повел обратно к серебристой «Бентли Континенталь джити», которую припарковал у обочины. Как только они отъехали, ее любопытство взяло верх, вынуждая возобновить пока безрезультатный допрос.

– Итак. Раз вы все еще не хотите говорить, куда мы направляемся, то может, хотя бы решили, когда об этом скажете?

Заехав за ней утром, Рамос сообщил, что уже наметил маршрут так, чтобы можно было увидеть самые красивые места, но сам конечный пункт пока оставил в секрете. Единственной подсказкой служил электронный компас на приборной панели автомобиля, указывавший на запад.

Рамос выгнул бровь и посмотрел на Сару поверх своих дизайнерских солнечных очков.

– Как я посмотрю, вы не отличаетесь терпением?

– Нет. Терпение не входит в число моих добродетелей. – Сара барабанила пальцами по подлокотнику. – Хоть намекните.

– Ну хорошо. Намек. – Он замолчал, словно обдумывая, как сформулировать, чтобы прозвучало достаточно туманно. – Ладно, давайте так. Это начнется в час дня, и мы к тому времени должны быть там.

– И что начнется в час? – Сара опустила солнцезащитные очки на переносицу и с надеждой захлопала ресницами.

– Это все, что я скажу, моя милая. Подождите и увидите.

На все последующие мольбы и длинные театральные вздохи Рамос только смеялся. Наконец Сара бросила попытки и принялась любоваться пейзажем.

В машине повисла тишина, изредка нарушаемая замечаниями о какой-нибудь новой красоте за окном, мимо которой они проезжали.

После одной из таких длительных минут молчания, Рамос прочистил горло, привлекая к себе внимание Сары. Он смотрел перед собой, бросив на нее лишь мимолетный взгляд.

– Хотя мне не очень хочется признавать, но думаю, ваши вредные привычки на меня все же повлияли.

– О каких дурных привычках вы говорите? – Хотела бы она увидеть его глаза, спрятанные за очками.

– Ваше неуемное любопытство и недостаток терпения. Меня тоже гложет один вопрос.

– Удовольствия мало, верно? – улыбнулась Сара. – Так что же вам до смерти хочется узнать? В отличие от вас, я готова ответить на все вопросы. – Почти все, мысленно поправила себя Сара.

– Что убедило Мак-Каллоу разрешить вам встретиться со мной сегодня?

То есть на все, кроме тех, что касаются Йена.

– Его и не нужно было ни в чем убеждать. Я не ребенок, чтобы разрешать или запрещать мне делать то, чего мне хочется. Вы спросили, я согласилась. Все предельно просто.

– Правда?

– Правда.

Сара смотрела в боковое окно, отказываясь встречаться с ним взглядом. Недоверие, которое ощущалось и в его голосе, и в нем самом, тяжело повисло в воздухе и словно жило собственной жизнью.