Эдриан Феникс - В крови (ЛП)

Как и он.

Холодный узел страха появился в груди Люсьена. Мощная песнь хаоса его ребенка вспыхнула в увядающем ночном небе Геенны, неистовство мерцала в каждой резкой и западающей в память ноте.

Wybrcathl звучала высоко в небе, кристально чистая, а внизу чирикали chalkydri, их возбужденные голоса разносились по тоннелям Шеола.

Anhrefncathl! Creawdwr! Песнь Создателя!

Итак, мы должны встретиться лицом к лицу с тем, чего боимся.

Данте больше не был спрятан. Все в Геенне теперь знали, что creawdwr существует, и Падшие не остановятся ни перед чем, чтобы найти его. Скоро они полетят в мир смертных в поисках источника песни хаоса — поврежденного и красивого мальчика, его неистового сына.

И снова отсутствие Люсьена обрекало Данте на адское существование. Снова он нарушал обещания.

Ты никогда больше не будешь один.

Я сохраню нашего сына .

Люсьен завертелся в своих цепях. Шипы вонзились глубже в плечи, и кровь потекла по его спине. От боли потемнело в глазах. Взмахи крыльев и рабское чирикание chalkydri оповестило о снижении кого-то из Падших.

Порыв адского зловонного воздуха, поднятый крыльями, обдал Люсьена, но под ним был намек на запах кедра, теплого янтаря и мирры. Когда его зрение прояснилось, он увидел Лилит, парящую перед ним, на ее опьяняющем теле было платье насыщенно синего цвета.

— Твой сын заявил о себе, — сказала она, эмоции на ее лице в отблесках углей Люсьен опознать не мог. — Время вышло.

— Он не намеренно, — сказал Люсьен, — ему больно.

Если прошлое в конце концов настигло Данте, как цунами, поднявшееся из глубин, он надеялся, что Вон был рядом, надеялся, что у него был подготовленный шприц.

— Ты должна найти его прежде, чем Габриэль или Утренняя Звезда это сделают. Скажи Данте, что я послал тебя.

— А что если он мне не поверит?

— Скажи ему, что когда-то он сделал мне подарок, который я холил и лелеял, руну в виде буквы Х на шнурке.

— Знак дружбы. — Выражение лица Лилит смягчилось. — Что с ней стало?

— Ее у меня отобрали, — сказал Люсьен тихо.

Лилит посмотрела вверх на тени, парящие над головой.

— Давай, Люсьен, надо спешить.

Люсьен закрыл глаза, снял ослабшие щиты и открыл скрученную неземную связь, соединяющую его и Данте — отца и сына, творца и творение, aingeal и creawdwr.

<���Следуй по ней к моему сыну>.

Закрыв глаза, Лилит погрузилась в сознание Люсьена, в сознание, которое когда-то она знала очень близко. Он почувствовала ее присутствие, разумное, теплое и сильное. Он почувствовал ее следование связи, вслушивание в ее ритм. Почувствовал, как ритм резонировал в ее разуме. Вместе они изобрели временную связь друг с другом.

<���Как только найдешь Данте, сообщи мне, чтобы я смог разорвать связь>.

Лилит уставилась на него, золотые искры блестели в ее фиолетовых глазах.

<���Обрыв связи может убить вас обоих>.

<���Это так, но это риск, на который я должен пойти. Я не позволю другим исследовать связь и использовать ее, чтобы найти моего сына>.

Внезапный шум крыльев заставил Люсьена открыть глаза. Один из chalkydri, чешуя которого блестела в свете углей, улетел. Он свистел/чирикал издевательскую wybrcathl:

— Вестник ночи связан узами с creawdwr!

Свист chalkydri завершился испуганным визгом. Устойчивый шум крыльев Падших раздавался из ближайшего туннеля. Сердце Люсьена превратилось в камень, когда белые крылья прорезали темноту во входе в туннель. Он вернул свои щиты на место.

Утренняя Звезда собственной персоной спустился в Преисподнюю, оттолкнув chalkydri когтистыми руками. Их хрупкие крылья зашипели на углях, тошнотворный запах паленой плоти взвился в воздух.

Улыбка прорезала сияющее лицо Утренней Звезды.

— Все еще сажаешь семена доверия, любовь моя?

Лилит развернулась, ее черные крылья вырисовывались во тьме под бледным небом. Люсьен сфокусировался на том, чтобы его связь была для нее достаточно яркой, чтобы по ней проследовать. Он хотел, чтобы она летела как стрела.

— Не правда ли забавно, что убийца одного creawdw стал отцом другого, — сказал Утренняя Звезда. — Данте, интригующее имя, но неподходящее, ты так не думаешь? Однажды он сядет на Трон Хаоса, и будет далеко и в безопасности от ада, известного нам как мир смертных.

Разрезая белыми крыльями зловонный воздух, Утренняя Звезда взвился к выходу из Шеола.

— И он будет мой.

Люсьен смотрел ему вслед с холодом на душе.

А anhrefncathl Данте все еще бушевала в небе Геенны.

***

С колотящимся сердцем Хэзер смотрела, как Данте отнял светящиеся руки от лица Уэллса. Или, скорее, от того, что когда-то было лицом Уэллса. Теперь осталась только гладкая кожа. А за отсутствующими губами исчез и крик Уэллса. Ее живот скрутило и, тяжело сглотнув, она отвела взгляд.

Он не мог держать образ лица Уэллса так же, как не мог запомнить имя.

Похоже, он решил эту проблему.

Защитная функция саморазрушения была запрограммирована в Данте. И Уэллс чуть было не запустил ее… что ж, Данте сделал так, чтобы он больше не смог говорить.

Глубоко вдохнув, Хэзер вернула свой взгляд к Данте, тщательно избегая смотреть на Уэллса. Данте рассеянно вытер кровоточащий нос тыльной стороной руки, затем сжал руки в кулаки — в кулаки, поглощенные голубым огнем. Боль мелькала в его золотых глазах. Он встал, быстро и грациозно, и посмотрел на нее.

Его вид притягивал ее. Изнеможение оставило синие тени под его глазами. А кровь запятнала его фиолетовую футболку из ПВХ и капала на ковер.

— Хэзер, — выдохнул он, боль исчезла из его глаз. Затем он окостенел, тело его напряглось, и Хэзер испугалась, что еще один приступ повалит его на пол. Но вместо этого он поднялся в воздух, лицо было пораженным.

— Дерьмо! — Хэзер наблюдала, как Лайонс перемещал Данте через комнату. — Ты свихнулся? Он не может контролировать свои силы!

— Мне нечего терять. — Лайонс опустил Данте на пол рядом с телом Афины в белом одеянии.

Хэзер вспомнила лицо его отца и подумала: «Есть, тебе есть, что терять». Но держала эти мысли при себе. Что бы Данте не сделал Лайонсу, Лайонс это заслужил. Однозначно.

Заслужил, да, но Данте жаждал искупления, освобождения от прошлого. Он жаждал узнать, кем и чем является. Как он сможет освободиться, если она отступит в сторону и позволит ему пойти на убийство? Она тогда будет даже более виновной, чем он, потому что она действительно знала больше. А Данте — нет… Пока нет.

— Эй, — прошептала Энни.

Хэзер посмотрела вниз. Ее сестра стояла на коленях, перочинный нож, что раньше был прижат к ее горлу, теперь был у нее в руке. Она улыбалась. Быстро взглянув на Лайонса, она срезала стяжки с запястий Хэзер.

Энни начала подниматься на ноги, но Хэзер покачала головой, так как не хотела, чтобы та увидела Уэллса.