Валерия Осенняя - Книжный клуб заблудших душ

Данкарэ все говорил и говорил, глядя куда угодно, лишь бы не на меня. А я… я не знала, как его успокоить, придать ему чуточку спокойствия, просто решительно сжала его холодные ладони. Он с удивлением взглянул на меня и с хрипотцой продолжил:

– Она спросила, может ли доверять, откровенно общаться со мной, как когда-то до ее поездки в больницу. И я сказал: да. Тогда мама призналась, что не может больше терпеть лечения, сказала, будто дома ей намного лучше. Она многое наговорила в ту ночь… как не может больше справляться с магическими разрядами, которые посылают ей в голову, как начинает все забывать. Спрашивала, зачем ей ездить в то плохое место, ведь нет ничего страшного, если она будет видеть их … И знаешь, что я ответил? Несмышленый ребенок, который должен был понять и не выдавать! Я ответил, что нужно продолжить лечение. Господи, ведь из-за меня отец отослал ее очередной раз в психиатрическую клинику! До сих пор задаюсь вопросом… Зачем я это сказал?

Я в ужасе замерла, догадываясь, что последует дальше. Я видела, как тяжело ему решиться произнести столь тягостные слова. Он словно собирался с мыслями, все сильнее сжимая мои пальцы, и тогда я решилась… просто не зная, что сказать и как отреагировать… впервые в жизни я поддалась уговорам сердца!

Теплые губы Данкарэ в удивлении раскрылись, руки отпустили пальцы и нежно обхватили меня за спину, притягивая к себе. Я словно провалилась в бездну, теряясь в этом поцелуе. Весь мир сузился до одного мгновения…

Дышать становилось все труднее, но я только сильнее потянулась вперед, запустив руки в его волосы. Внутри все стягивалось в тугой ком, будто бы на мне не легкий наряд, а узкое бальное платье. Но все это казалось таким неважным. Мне не хотелось отпускать Данкарэ, казалось, стоит это сделать, как я вновь упаду в пучину терзаний и угнетающих мыслей. Не хочу больше! Хочу, чтобы Данкарэ был рядом…

Он словно испытывал то же, что и я. Отпустив мои уже слегка припухшие губы, стал отрывисто, с жаром покрывать поцелуями лицо, шею, плечи… я словно таяла под его ласками.

Но спустя время, показавшееся мне блаженной вечностью, Данкарэ остановился, заглядывая мне в глаза. Я невольно утонула в его долгом пронзительном взгляде. Меня накрыло лучившейся нежностью и теплотой от мужчины. Смятение от собственной смелости куда-то исчезло, и меня охватило счастье. Даже утренняя ссора ушла на задний план, и был только он – миг с Данкарэ. Ведь он ответил на поцелуй, не оттолкнул и… открылся мне!

– Прошу, не поступай больше столь опрометчиво, – тихим голосом проговорил мужчина, не выпуская из своих объятий. – По крайней мере, пока не будет готов твой новый браслет.

– Хорошо, – кивнула я, невольно подаваясь вперед и тем самым говоря, как сильно желаю очередную порцию ласк.

Но Данкарэ не ответил на мой порыв. Легонько, совсем неощутимо поцеловал в висок, высвобождая из своих крепких объятий. Мне ничего не оставалось, как недоуменно проследить за его действиями. Признаться, я не понимала, почему он так резко изменил поведение…

– Прости, я зашел всего на секунду, – виновато произнес следователь. – Мое обеденное время уже закончилось. Просто хотел убедиться, что с тобой все хорошо…

Ясное дело, мне нечего было возразить. С разочарованием я наблюдала, как он уходит.

Какое-то мгновение – и снова одна. И что мне думать вот в такой ситуации? Может, зря поддалась чувствам?

Кто же мы друг другу, в конце концов…

Последующие дни превратились в мой домашний персональный ад. Данкарэ запретил куда бы то ни было выходить. Ко всему прочему, приставил у входа в подъезд теперь постоянно дежурившего полицейского. Так что даже пожелай я выйти, не смогла бы покинуть здание.

Сам следователь тоже не радовал своим присутствием. Он все время пропадал на работе, пытаясь разобраться с добытыми у Криса Вернона бумагами. Насколько мне было известно, Данкарэ несколько раз вызывал журналиста в отделение, желая расспросить о деле.

Я маялась от безделья и одиночества, терзаемая угнетающими мрачными мыслями. Не было ни дня, чтобы я не проснулась от кошмара, а каждая ночь сопровождалась мучительной бессонницей. Все эти события изматывали. Я боялась… боялась, что однажды Данкарэ возьмет и не вернется. Мысль о том, что лорд Имбарин проведает обо всем и захочет убрать с дороги о многом прознавшего следователя, не давала покоя. Слишком опасные документы передал нам журналист…

В то же время я хотела, чтобы все закончилось. И мы смогли хотя бы разок снова поговорить со следователем по душам. Однажды такой день настал…

Данкарэ пришел раньше обычного и впервые за долгое время завел разговор о деле. Вот только вместо того, чтобы успокоиться, я лишь сильнее разнервничалась. Ведь мужчина, наконец, напал на след контрабандистов! С Солнечного континента под видом безвредных препаратов завозили запрещенные травы. Если КМН удастся накрыть поставку, то тогда у них будет достаточно улик, чтобы предъявить обвинения лорду Имбарину в незаконной торговле.

И мне бы радоваться, что этой ночью все закончится… но я не хотела отпускать его! Просила послать людей, а не самому, пусть и с подкреплением, идти на опасное дело. Конечно, Данкарэ не послушался меня. Только искренне улыбнулся, ловко вырываясь из моих крепких объятий, и не удержался от насмешливого замечания: «Мы друг друга стоим!»

До сих пор в голове стояли его слова. Тяжелые минуты ожидания сливались в часы. Казалось, время идет невероятно медленно! Я сидела на кухне и смотрела в одну точку, периодически переводя взгляд на большие настенные часы. В повисшей тишине они казались слишком громкими, особенно когда били каждый час. Я вздрагивала, словно при раскатах грома…

Очередной удар сообщил, что уже семь вечера, заставляя меня подскочить на ноги. Где же он так долго?! Я нервно прошлась взад-вперед, слыша собственный испуганный стук сердца.

Несколько раз спускалась ко входной двери, но запоздало вспоминала о полицейском и возвращалась.

Господи, молю, пусть с ним будет все хорошо! Пусть он вернется…

Звук входного колокольчика раздался столь неожиданно и громко, что я, обо всем позабыв от радости, кинулась к дверям.

– Данкарэ!

И лишь на миг я замерла, с леденящим душу ужасом понимая – он бы не стал звонить. У него есть ключи! Но кто это тогда?

Моя ладонь так и лежала на прохладной дверной ручке, в то время как в голове всплывали наставления Данкарэ. Он строго-настрого запретил даже подходить к дверям, не то чтобы открыть…

– Кто там? – сипло спросила, прислушиваясь к тишине за дверью.

– Рэбекка! – воскликнул знакомый взволнованный голос. – Открывай! Это я – Дарл!