Хейзел Хантер - Себастьян (ЛП)

— А вы разбираетесь в семействе вороновых.

— И молодой. По крайней мере, выглядит новеньким и сияющим.

Николетт хихикнула, немного расслабившись.

— Так и есть. Он был еще птенчиком, когда я нашла его на блошином рынке. Какой-то ужасный мужчина засадил его в маленькую клетку с одними семенами подсолнечника. Можете себе представить?

В уголках глаз незнакомца собрались морщинки, когда он улыбнулся. И хоть Николетт всегда держалась настороже с мужчинами, особенно с клиентами, она позволила себе оттаять.

— Я так понимаю, ваше сердце не смогло этого вынести, — сказал он, — и вы тут же его спасли?

— Полагаю, я обязана была это сделать, — ответила Николетт.

На самом деле она скорее загнала торговца в угол за его фургоном и пугающими намеками угрожала ему тем, в чем он чувствовал себя крайне виноватым. В конце концов, он готов был отдать ей фургон со всем его содержимым, не говоря уж об одной пораненной экзотической птичке.

Николетт сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и вернулась к профессиональному поведению, оценивая мужчину перед собой.

Он был высоким и стройным, его телосложение говорило о силе и ловкости. В приглушенном освещении Николетт видела, что его короткие волосы темны как чернила, глаза большие и смотрят дружелюбно, хотя она и не могла определить их цвет. Одетый в черные джинсы и черную футболку, он выглядел небрежно и непритязательно, как и любой другой на оживленной улице, но было в нем что-то еще.

— Нравится то, что вы видите? — спросил он, и в его голосе звучали нотки веселья.

Вместо того чтобы покраснеть или начать заикаться, как сделала бы это еще несколько лет назад, Николетт позволила своему взгляду вновь медленно пройтись по его телу. Тут многое могло понравиться. Она позволила лицу расплыться в медленной улыбке.

— Думаю, я оставлю свое мнение при себе, пока не прочту ваше будущее. Вы оказали мне услугу. Хотите бесплатное чтение по руке?

К ее удивлению мужчина покачал головой.

— Там, откуда я родом, принято платить людям за их таланты, — сказал он. — Если вы потрудитесь использовать свой дар для меня, я заплачу. В былые дни мы покрывали руки наших гадалок серебром. У меня серебра маловато, но для меня стало бы позором просить вас гадать без оплаты.

Он открыл бумажник, достал две купюры, и Николетт с удивлением увидела, что это две двадцатки. Красивый и к тому же, очевидно, богатый. Лишь с легкой ноткой настороженности она убрала деньги в свое просторное одеяние и принялась тасовать карты.

Карты издавали свой знакомый, неподвластный времени шелест, и Николетт внимательно посмотрела на мужчину.

— Чего вы ищете? — спросила она. — Вы ищете совета относительно будущего, здоровья, денег? Возможно, вас интересует любовь.

Его смешок прозвучал обрывисто, но дружелюбно.

— Я ищу всего, что вы можете мне рассказать, — сказал он, и в его словах она не уловила никакой фальши. — Я ищу… ну, я ищу направление.

Хоть мужчины по всей стране использовали ее представление как предлог для слишком дружелюбного поведения, какая-то часть ее была разочарована тем, как отстраненно он держится. Николетт проглотила это странное чувство и положила перед ним карты.

— Снимите три раза, пожалуйста. Важно, чтобы карты понимали, кто вы и в чем нуждаетесь.

С легкой улыбкой мужчина выполнил ее просьбу. Забирая карты обратно, Николетт слегка задела его руку своей. Между ними пробежал столь сильный заряд электричества, что она едва не отдернула руку. Но так же быстро ее остановила мысль о прекращении контакта с ним. Она прочистила горло.

— Давайте посмотрим, что мы сумеем выяснить для вас, — произнесла она слегка хрипловатым голосом.

Николетт растягивала момент как тягучую ириску, чувствуя, как за ней наблюдают его проницательные глаза. И вновь он позволил ей смотреть, но его взгляд изменился. Хоть на его губах все еще осталась тень улыбки, его глаза как будто засветились изнутри. Его лицо выражало желание столь же явно, как если бы он сказал о нем вслух. Была какая-то власть в том, чтобы наблюдать, как он наблюдает за ней. Николетт позволила этой власти омыть себя, неуловимой, но реальной. Наконец, она вытянула первую карту.

На ней был молодой человек, поднявший взгляд к небу, у его ног сидела собака. Он воплощал бы собой идеальное изображение мужчины в поисках приключений, если бы не был готов вот-вот шагнуть с обрыва.

— Шут, — пробормотала Николетт. — Новое начало. Нечто непредвиденное приближается к вам, и довольно быстро.

— Я должен увидеть в этом обидный намек? — спросил мужчина.

Она улыбнулась.

— Вовсе нет. Шут — это карта, которая открывает новые двери. Когда вытягиваешь ее, может случиться что угодно. И это хорошая карта.

Вытащив вторую карту, Николетт нахмурилась. На ней была высокая башня, разрушаемая ударом молнии. С нее падали два человека, их нарисованные лица исказились от ужаса.

— Башня. Вы пришли из места, полного хаоса и кризиса.

— Разве не все мы оттуда?

Голос мужчины звучал легко, но в нем чувствовалось напряжение. Его глаза, казалось, сосредоточились на двух фигурках, падающих с высоты башни.

— Нет, не все приходят из места, полного боли, — мягко сказала Николетт.

Присутствие Башни беспокоило ее. В колоде таро в принципе не было плохих карт, но Башня была тяжелой, незыблемой. Она воплощала освобождение от иллюзий и руины, ужас и боль.

— Это в вашем прошлом, но это окажет влияние на ваше будущее, — сказала Николетт. — Присутствие Башни невозможно и не нужно игнорировать. В противном случае вы рискуете вернуться назад. Вы несете с собой эту боль и по сей день, и будете нести, пока не отпустите ее или не решите проблему.

Мужчина слегка поерзал, и Николетт подумала, не скажет ли он прекратить. Некоторые клиенты просто уходили, когда она задевала за больное. Однако при мысли о том, что этот мужчина уйдет, Николетта ощутила легкий укол боли. И она бесшумно выдохнула от облегчения, когда он кивком попросил ее продолжать.

Она перевернула следующую карту и увидела колесницу с запряженными в нее двумя дикими львами. Мужчина, управлявший колесницей, выглядел одновременно торжествующим и перепуганным до смерти, и нельзя было сказать точно, то ли он контролирует львов, то ли позволяет им безудержно нестись.

— Эта карта кажется неприятной.

— Нет, — успокоила Николетт. — Интересный получается расклад. Так много Старших Арканов в раскладе говорит о его силе. Здесь задействовано много сил, не все из них дружелюбные, но и не все враждебны. Будущее будет таким, каким мы его создадим, вне зависимости от того, что говорят карты. А этот расклад говорит нам… — она вздохнула. — Колесница — это карта конфликтующих сил, едва удерживаемых под контролем. Непросто определить, то ли мужчина возьмет верх надо львами, то ли они унесут его прочь. Сейчас вы стоите на пороге периода, когда вам будет казаться, что все вышло из-под контроля. Вы будете стремиться вернуть контроль, но даже если вам это удастся, не факт, что вы сумеете его удержать.