Марина Эльденберт - Темный рассвет

Золотая мгла не убила его, потому что рядом оказался Эрик.

Золотая мгла не выжгла Эрика, потому что она уже была в его крови. Потому что она передалась ему от матери.

От их общей матери.

Те отрывки из дневника, что он успел прочесть, заставляли сердце сжиматься, а разум мутиться от бессильной ярости. Читать о ее последних днях и жутковатых откровениях затворницы было страшно. Рассыпавшиеся страницы превратили воспоминания о ней в еще более отрывистые, резкие клочья. Временами бессвязные, временами отчаянные. Поначалу он решил, что именно мама стала причиной опасной ссоры отца и Симона, но потом отмел эту мысль. За такое убивают на магических дуэлях.

— Я тоже не в восторге, де Ларне, — Эрик скривился. — Наверное, я бы еще с десяток раз умер, только чтобы этого не знать.

— У тебя есть все шансы, — жестко сообщил Анри. — Его величество не намерен щадить заговорщиков.

— Я поплачу о своей участи, когда ты уйдешь. Только проваливай, а?

Он смотрел на мальчишку, не в силах совладать с собственными чувствами. Поверить в то, что перед ним его брат, что его мать провела в застенках Шато ле Туаре свои последние годы, лишившись всего… Лишь долгие годы взращиваемая выдержка сейчас удерживали его от того, чтобы не начать крушить все вокруг. Выдержка и мысли о Терезе, которые отрезвляли. Увы, сейчас не так быстро, как хотелось бы.

— Ты знал о том, что произошло с Вероник?

По-женски длинные ресницы дрогнули.

— Я знаю только то, что ты ее убил.

— Ее убил твой отец.

Вместе с записями о собственных экспериментах, обнаружились бумаги, которые Анри предпочел бы не видеть. Его светлость проводил магические эксперименты на детях — на тех, кого никогда не будут искать. Симон хотел проверить, возможно ли привить магию живому существу, лишенному таковой от рождения. Вероник оказалась «удачным» экспериментом.

После смерти родителей она сбежала из приюта, бродяжничала и прибилась к группе бездомных детей, которых по приказу Эльгера доставили в лаборатории, где магия искажений превратила ее в Черную Лозу — наделив нечеловеческой силой, ловкостью и ядовитым свечением глаз. Заклинания и зелья мааджари лишили ее памяти, а новую Вероник Симон вылепил под себя и вырастил, как оружие.

Сейчас восстановить события тех дней было довольно сложно — только допрос Эльгера королевским некромантом сможет подтвердить или опровергнуть его предположения. Видимо, когда об этих экспериментах стало известно отцу, он разорвал с Симоном все отношения. Бумаги спрятал — потому что не знал, кому можно доверять, а исчезнувшие доказательства обещали стать гарантией того, что герцог де ла Мер не тронет семью де Ларне. Увы, это не помогло.

Вспоминая о приютах под патронажем его светлости, Анри задавался вопросом — было ли это своеобразным искуплением, отпущением грехов самому себе, или же у де ла Мера на сирот были совсем другие планы. Возможно, в прошлом он приостановил эксперименты, потому что боялся. Боялся, что доказательства все-таки просочатся к тем, кто сумеет обойти раскинутые сети «своих людей»?

— Какого ты мне все это рассказываешь? — хрипло спросил Эрик.

Анри и сам не представлял, зачем.

Возможно, чтобы убедиться, что брат не знал. Или чтобы увидеть обратное.

Но мальчишка не знал — это было видно по глазам. Сам же Анри точно знал только то, что не сможет отправить на смерть собственного брата… Второй раз. Договориться с его величеством Альтари будет сложно, но ничего невозможного нет. Особенно сейчас — когда королю нужна серьезная поддержка и доверие народа. Разумеется, Эрика лишат титула и всех привилегий, но это малая плата за то, что осталось в его прошлом. Особенно в прошлом его отца. Будь ты сыном герцога или же сыном ремесленника, грехи отцов непременно падут на твои плечи. Вот только в первом случае с тяжестью, способной уложить голову на плаху.

— Если хочешь жить, уедешь в Иньфай, — сказал он. — Его величеству неизвестно о твоей силе, так все и останется. До твоей первой выходки. Попробуешь сбежать — я тебя найду.

— Всю жизнь мечтал посмотреть на людей в треугольных соломенных шляпках.

Анри прищурился, а мальчишка фыркнул.

— Веришь или нет, мне совершенно без разницы… куда ехать. Поцелуй за меня Леди Смерть. Нежно.

Эрик закрыл глаза и откинулся на подушки. Говорить больше было не о чем.

Возможно, через несколько лет, когда Анри решит навестить Джинхэя, разговор с братом выйдет другим. Возможно. В этом мире возможно все. Но сейчас он просто вышел и кивнул месье Риалю, устроившемуся за столом в гостиной. Не взглянув на него, целитель прошел в спальню, окатив волной профессиональной холодности. Анри же шагнул за дверь и поспешил к жене.

Тереза не спала, крутила в жгутики бахрому верхнего покрывала. Заметив его, тут же вскинула голову:

— Что ты узнал?

Анри приблизился, опустился на кровать и нежно привлек ее к себе.

Глядя в темные глаза, окруженные ободком цвета чернильной ночи, улыбнулся. Сегодня он перевернул последнюю страницу своего прошлого, а книгу отложил в сторону. Она останется в его памяти навсегда, в памяти и в прошлом. А в настоящем в его руках была любимая женщина, которая скоро подарит ему дочь. По крайней мере, Анри хотелось бы, чтобы это была именно девочка. Похожая на нее.

Заправил за ухо жены длинную темную прядку и ответил:

— Я знала, что вы вернетесь! Все…

Софи больше не всхлипывала. Лежала в моих объятиях: счастливая, с сияющими глазами, блеск слез в которых отдавал дань искренней детской радости. Положив ладошку на мой живот, она легко погладила его через покрывало, и от этого защемило сердце. Я взяла ее маленькую руку в свои и поцеловала пальчики один за другим, как это любил делать Анри. Муж отлучился — переговорить с Жеромом, после того как первые чувства после нашего возвращения улеглись. Правда, глаза у всех долго были на мокром месте, особенно у незнакомки по имени Мэри. Камеристка расцвела, я никогда не видела ее такой счастливой и такой яркой. А когда она, заливаясь слезами, бросилась ко мне с криком: «Миледи!» — мы обнялись, как родные сестры.

— Разве могло быть иначе? — прошептала я, целуя дочь в мокрые щеки. — Ведь ты отдала мне это.

Я протянула Софи оберег, но она замотала головой.

— Нет, теперь он твой! И… тебе еще нужно дождаться появления малыша.

— С нами все будет в порядке.

— Правда?

— Правда, родная.

Удивительно, но именно наш кроха сможет защитить мужа от выжигающей силы золотой мглы. Насколько я поняла из записей лорда Адриана, именно на это и рассчитывали супруги Феро, когда заключали договорной брак. Теперь становилось понятно и письмо леди Николь — отправляя сына в Маэлонию, она предполагала, что всю жизнь он проведет вдали от магии. Она не верила, что им удастся спастись, не верила, потому что знала Эльгера слишком хорошо. Что касается моего отца, приведенные графом формулы и результаты уверили его, что я буду в надежных руках. Согласно опытам лорда Адриана, которые тот проводил с нашей кровью, ребенок Анри не должен причинить мне вреда из-за сильной некромагии. Какое-то время после появления на свет малыша моя смерть станет слабее, но это малая цена за такое огромное счастье.