Разбуди меня (СИ)

— Это ещё что такое? — опешила Гермиона, подходя и осторожно стуча своей палочкой по глине. Та оказалась невероятно сухой и тут же песочными ручейками посыпалась вниз.

— Ребята, да это же и есть Комната земли! — воскликнула Падма. — Вот здорово!

— Ничего здорового, — осклабился Тео, вытаскивая свою палочку из кусками обваливающейся почвы и захлопывая люк. — Разве что теперь мы знаем, что комнаты двигаются.

— Ты извини, Нотт, — еле сдерживая широкую улыбку, сказал Дин, — но мы это знали с самого начала.

Тео метнул на него уничтожающий взгляд.

— И, конечно же, забыли мне об этом сказать? Отлично.

— А Малфой что, не поведал тебе этого?

— Не передёргивай, Томас. И учти, ещё одна такая недосказанность, и я могу забыть о том, что ты вытащил меня из бассейна.

— Всё, стоп, — решительно вмешалась Гермиона, вставая между ними. — Не начинайте. Только не сейчас. И лучше вообще никогда.

Тео лишь фыркнул, но его взгляд, устремлённый на Дина, перестал излучать обманчивую ярость, а рука легко и как бы случайно коснулась плеча Гермионы.

Стараясь скрыть выступивший на щеках румянец, гриффиндорка поспешно отошла к той двери, которую изначально проверял Тео, и приложила ладонь к створкам.

За дверью была комната, на первый взгляд самая обыкновенная.

— Ну что, рискнём? — чисто для формальности спросил Тео, хотя сам уже поднялся по лестнице и перекинул ногу на ту сторону. В последний момент Гермиона ухватила его за локоть, будто безмолвно прося остановиться. Их глаза встретились, и Тео внезапно ощутил, как ему передаётся затаившаяся внутри Гермионы тревога.

— Осторожнее... пожалуйста, — прошептала она с мольбой в голосе.

— Всё будет хорошо, малышка, ведь самое страшное со мной уже случилось, — с напускной небрежностью сказал он, подмигивая. — Подумай только: Томас меня спас, и теперь я ему по гроб жизни должен. Что может быть ужаснее?

Всё ещё посмеиваясь, он перекинул вторую ногу и спрыгнул, исчезнув из поля зрения.

— Ну что, Нотт? — крикнул Дин. — Там безопасно?

Ответа не последовало, и Дин вслед за вмиг побледневшей Гермионой свесился из люка.

Комната, в которую только что спустился Тео, была абсолютно пуста. Ни намёка на движение или присутствие кого-либо, одна лишь ужасающая белая пустота. И такая же ужасающая, вязкая тишина.

— Боже мой! — выдохнула Гермиона и, прежде чем её друзья успели что-то сообразить, в один прыжок перемахнула через проём и соскользнула вниз, пропав в идеальной белизне комнаты.

— Чёрт!.. — Дин треснул кулаком по стене, собираясь лезть следом, но Падма поймала его за рубашку.

— Стой! Сначала проверим заклятием, — она подняла палочку: — Гоменум Ревелио!

Кончик палочки засветился слабым светом и погас. Дин с надеждой посмотрел на Падму, но та лишь поджала губы.

— Что это значит?

— Ничего определённого, к сожалению... Думаю, они здесь, но в то же время их нет. То есть, пространственно, они находятся в этой комнате, но по времени — не в этой действительности. Устройство куба сложнее, чем я предполагала.

— Так давай спустимся вслед за ними. Мы ведь найдём их, если спустимся?

— Вряд ли, — Падма сокрушённо покачала головой. — Они уже в параллельном мире.

— Почему «они»? Гермиона же спрыгнула позже. В какой она реальности — нашей или ноттовской?

— Надеюсь, что она всё-таки успела к нему, — задумчиво сказала Падма, что-то подсчитывая в уме. — Профессор Кр... В общем, на курсах нам рассказывали, что при путешествии во времени с маховиком или без него допускается задержка в две-три секунды, как и при групповой трансгрессии. Сначала перемещается один человек, а следом за ним, с небольшим отставанием, другой. Так что, если Гермионе повезло, в параллельном мире она не одна.

— Это ещё как сказать, — пробурчал Дин. — А как они смогут вернуться в нашу реальность?

— Скорее всего, они смогут сюда попасть, если пройдут тем же путём обратно.

— Моргана подери! В этом лабиринте можно блуждать неделями в поиске нужной комнаты, к тому же они могут угодить ещё в одну временную западню... Святой Мерлин, ну и влипли же они! Падма, милая, подумай хорошенько, как мы можем им помочь.

— Боюсь, никак, — вздохнула Падма, успокаивающе касаясь руки Дина, дабы предотвратить опрометчивые действия с его стороны. — Ты правильно сказал, по кубу можно бродить не день и не два — в поиске выхода, Волан-де-Морта или друг друга.

— И что ты предлагаешь?

— Выйти из лабиринта. Две из этих дверей ведут в какую-то из комнат Отдела тайн; две — в угловые комнаты, откуда можно попасть прямо в коридор.

— Так мы что, даже не попробуем разыскать Гермиону и Нотта? — предпринял последнюю попытку Дин.

Падма посмотрела на него серьёзно, но не без доли умиления.

— Знаменитая гриффиндорская смелость и тяга к риску, — поставила она диагноз, улыбаясь. — Я уступаю Гермионе в нумерологии, но могу точно сказать тебе: шансов на то, что мы их найдём, примерно один на миллиард. Во-первых, комнаты перемещаются, а во-вторых, все без исключения временные потоки здесь могут быть параллельны друг другу и, соответственно, никогда не пересекаться. Те несколько секунд, в течение которых Тео, а за ним и Гермиона нырнули в центральную комнату, могли быть единственной возможностью попасть туда.

— Знаменитая когтевранская рассудительность и тяга к расчётам, — хмыкнул Дин. — И всё-таки у нас есть тот самый единственный шанс из миллиарда. Люк ещё открыт, — он повёл рукой в сторону приглашающе раскрытых створок.

— Ну хорошо, — наконец сдалась Падма. — Только потом не говори, что я тебя не предупреждала.

— Не переживай, не скажу, — Дин шутливо приложил руку к груди, будто давал клятву, и крепко взял Падму за руку. — Вперёд?

— Вперёд!

Они вместе забрались в дверное отверстие и на счёт «три» спрыгнули вниз. Стоило им покинуть твёрдую опору в виде проёма, как их тут же подхватили странные тягучие потоки воздуха и, закружив в стремительном водовороте, где стены, пол и потолок смешались в одно смазанное белое пятно, понесли в неизвестном направлении.

Как только пыль немного осела, Тео вскочил на ноги и огляделся вокруг. Последнее, что он видел перед тем, как его затянуло в пыльный ураган, была Гермиона, намеревающаяся прыгнуть вслед за ним.

Моя храбрая девочка. Ты снова неотступно идёшь за мной и этой своей безрассудной самоотверженностью пробуждаешь во мне какие-то фантастические, скрытые ранее силы, о существовании которых я и не подозревал.

— Гермиона! — громко позвал он, но вопреки его усилиям голос прозвучал невероятно глухо, как бывает, когда разговариваешь в мебельном магазине, а точнее, в отделе толстых ковров. — Чёрт побери, как меня достали эти ловушки... ГЕРМИОНА!