Павел Маруненков - Непростой выбор инспектора Палмера

– Обещаю, что не буду делать этого, – прошептала она. – Вы просто закроете глаза и досчитаете до десяти. Я пойду направо от дороги. Клянусь, что не буду двигаться слишком быстро. Я не успею уйти далеко.

– Ну… ну, ладно, – он почему-то тоже произнес эти слова шепотом.

– Тогда вам нужно закрыть глаза и громко считать вслух. И не подглядывайте.

Эдмонд закрыл глаза, и пронизанная солнечными лучами дорожка исчезла.

– Один, два, три… – начал он.

Закончив считать и оглядевшись, он заметил справа от тропинки покачивающуюся ветку.

"Что я делаю?" – спрашивал Эдмонд у самого себя, продираясь сквозь кусты.

Деревья стояли здесь не так часто, и пространство хорошо просматривалось. Эдмонд заметил силуэт Сильвии, виднеющийся за толстым стволом. По всей видимости, из-за маленького опыта она совсем не умела прятаться.

Инспектор Палмер решительным шагом направился к девушке, стремясь поскорее закончить эти игры, которые заставляли его чувствовать себя полным идиотом.

Чтобы не спугнуть ее, Эдмонд старался производить как можно меньше шума. Добравшись до ее нелепого укрытия, он секунду помедлил, думая, как все это по-дурацки выглядит со стороны.

– Ваши навыки этой игры оставляют желать лучшего, мисс Тэнтоурис, – сообщил он, обходя дерево.

Сильвия вжалась спиной в покрытый грубой, трухлявой корой ствол и со странным выражением смотрела на Эдмонда.

– Я просто очень боялась, что вы меня не найдете, – прошептала она.

– Тогда зачем было прятаться?

– Чтобы эта детская забава позволила нам с вами на минутку забыть о наших масках и всех этих глупостях, что мы обсуждали. Это игра, а в игре можно все, не так ли?

Эдмонд вдруг понял, какой момент он проглядел. Точно также, как он не мог отвести взгляда от упоительно прекрасных линий ее лица и бесподобного юного тела, точно также ее темной страсти совершенно не требовалась ночь или луна.

– Значит, наш с вами разговор не взаправду? – уточнил он, чувствуя, как наполняется неодолимым желанием прикоснуться к ней.

– Конечно. Недостаточно отыскать меня. Правила игры гласят, что она закончится только тогда, когда кто-нибудь из нас добежит до того места, где мы расстались.

Эдмонд сглотнул.

– Боюсь, что я говорил с вами абсолютно откровенно, Сильвия. Мне нечего добавить…

– Тогда разрешите мне сказать за вас то, что вы боитесь озвучить?

– Дерзайте…

– Вы хотите обладать мною. С первой минуты нашего знакомства вы хотите меня целиком и полностью. И вы готовы заплатить за это высокую цену.

– Тогда позвольте и мне сказать за вас.

– Прошу, – она возбужденно облизала пересохшие губы.

– Я нужен вам лишь для того, чтобы утолить свой голод по человеческой крови.

– Не только. Я хочу гораздо больше. Но это впереди…

Эдмонда прошиб пот. Ужас и ненасытное влечение вновь глумились над ним, разрывая его мятущийся дух. Эдмонд не знал точно, чье тяжелое дыхание разносится по лесу – его или Сильвии.

– Вы не понимаете, что такое ваша кровь для меня, – продолжала она. – Через нее я прикасаюсь к вашей личности, познаю вас и раскрываю вам себя. Это такой же элемент познания друг друга, как разговор или поцелуй. Но вы все обязательно поймете.

На данный момент Эдмонд понял только то, что его воля полностью растворилась в сверкающих бездонных озерах, вытянутых в дикую кошачью форму.

– Ну, тогда, не медлите – кусайте меня… чего же вы ждете? – хрипло заметил он.

– Я не охотник, а вы не добыча, – Сильвия сердито покачала головой. – Вы должны сделать первый шаг. Если не желаете целовать меня, то уйдете из этого леса, не потеряв ни капли вашей драгоценной крови.

– Я… не могу уйти…

– Я знаю.

Эдмонд поддался порыву, захлестнувшего его с головой, и ринулся к ней. Вдруг Сильвия уперла ладонь ему в грудь.

– Только прошу вас, – безумное фиолетовое пламя бушевало в ее глазах, – не увлекайтесь. Помните, что если зайдете в своих чувствах за границу моих возможностей, то можете лишиться слишком большого количества жизненных сил.

– Хорошо…

Сильвия убрала руку и закрыла глаза.

Эдмонд обнял ее и впился в сладкие губы отчаянным поцелуем. Сквозь неземное блаженство, растекающееся по телу, он ощутил мимолетный укол и холодок от того, что сила начала покидать его тело. И вместе с нею он вдруг представил, как его душа со всеми воспоминаниями и мечтами перетекает к Сильвии. Но в этот раз инспектор Палмер не боялся потерять себя без остатка. Ведь то была лишь забавная игра, которая происходила в глубине леса, вдалеке от исхоженной тропинки, и происходила с кем-то другим. Ведь настоящий инспектор Палмер никогда бы не стал добровольно целоваться с высшим демоном. Настоящий трезвомыслящий Эдмонд Палмер знал бы, что соверши он такую ужасную глупость, он уже не сможет вернуться свернуть с гибельного пути.

Но фальшивому Палмеру было наплевать на это. Все, что для него в тот миг имело значение, находилось у него в руках.

Вернувшись в институт с пьянящей чувства прогулки, Эдмонд обнаружил, что «протрезветь» и увидеть всю кошмарность его положения ему мешают два желания: адский голод и чудовищная потребность во сне. Он взял в столовой двойную порцию и набросился на еду с не меньшей страстью, чем на Сильвию. После этого он доковылял до кабинета, запер дверь и рухнул на диван, моментально заснув.

Сквозь сон Эдмонд смутно слышал, как кто-то долго и довольно бесцеремонно стучится в дверь, но даже не подумал из-за такого пустяка прерывать свой отдых.

Пробудившись к самому концу рабочего дня, Эдмонд почувствовал себя несколько лучше. Умывшись и заварив крепкий чай, он сел в кресло и попытался собраться с мыслями.

Инспектор Палмер поймал себя на парадоксальном соображении: более всего его настораживал тот факт, что он даже не мог как следует прийти в ужас от очевидной неправильности, если не сказать чудовищности, той ситуации, в которую он с каждым днем погружался. В не укладывающихся в голове и нарушающих все возможные правила актах эротического вампиризма его беспокоило лишь возможное ухудшение своего здоровья. Вполне возможно, что негативные последствия могут зайти гораздо дальше обычной слабости. Но о том, чтобы с криком бежать от Сильвии, он и помыслить не мог. Эдмонд понимал, что разум никак не может помочь ему выйти из ситуации, потому что превратился в послушный инструмент обезумевших чувств.

В дверь постучали, но не успел Эдмонд отреагировать, как та распахнулась, явив на пороге мисс Тэнтоурис.

– Входите, – пробурчал Эдмонд. – Можете присесть…

Но Сильвия уже успела удобно раскинуться на диване еще до того, как он закончил фразу. Эдмонд со смесью раздражения и восхищения отметил, что напоенная его жизненными соками Сильвия выглядела отменно. Бархатистая чернота густых бровей, длинных ресниц и роскошных волнистых локонов стала еще сочней, заставляя душу содрогаться от переполняющего ее визуального удовольствия.