Вера Окишева - Его двуличная любовь (СИ)

- Сдача где? - холодно бросила ей Ясина.

- Ха-ха, не было сдачи.

Девушка быстро открыла дверь и бросилась прочь по улице. Сдача была, и Ясина это знала. Отступать смысла не было. Развернув тряпку, она взяла в руки небольшой дамский пистолет. Даже в этом девушка сэкономила, 'наварившись' на Ясине. Айфон разрывался, но она на него даже не реагировала. Нужно было решить одну проблему. Зарядив пистолет, Ясина убрала его в сумочку. Затем завела двигатель и направила машину в сторону центра города. В любви как на войне, все средства хороши. Так она думала, летя по узким улочкам Рима.

Она успела ко времени. Господин Курочкин стоял возле гостиницы с букетом белых роз. Она махнула ему рукой, когда мужчина заметил машину. Не выдав удивления, Вячеслав спустился по лестнице, но неожиданно возле него остановилось несколько машин, а флаер завис в небе, освещая прожектором.

Ясина испуганно смотрела на появляющихся людей в форме. Курочкина уложили на асфальт, а в машину к женщине сел Марселло. Злой как чёрт.

- Где пистолет? - прошипел он, хватая сумочку, безошибочно находя его. Переложив к себе в карман, он отбросил сумочку на заднее сиденье и положил руку Ясине на затылок, притягивая к себе.

- Ты идиотка! Слышишь, идиотка! Я же сказал, что сам разберусь! Какого чёрта лезешь?

Женщина заморгала и тихо шепнула:

- Он приказал убрать тебя.

- Что? - опешил Конти, разглядывая наполненные слезами глаза любимой.

- Он сказал, что надо убрать тебя, так как я тебя слушаюсь. Сказал, как только уберут тебя и Мелори, он меня своей сделает. Он хотел тебя убить, а я не могла этого допустить. Понимаешь, не могла.

- Ох, ты ж... Глупая моя, - тихо шепнул Конти, обнимая Ясину. - Как, вообще, ты это узнала? Ты же ушла, когда он это говорил.

- Я подслушивала, - шепнула Ясина, устраивая голову на плече любовника.

- Ты обо мне подумала? А если бы у тебя не получилось? Как бы мне тебя от тюрьмы отмазывать пришлось? Ты о детях подумала? - ругался Марселло, а у самого на сердце было тепло и светло.

- Да, подумала. Никто бы не узнал.

- Нет, ты определённо глупая, - тихо пожурил её Марселло, наблюдая, как уводят господина Курочкина в патрульную машину. - Доверяй мне больше, прошу. Я же обещал, что сделаю тебя счастливой. И я это сделаю.

Ясина отстранилась, доверчиво всматриваясь в лицо Марселло. Он же погладил её по волосам, поцеловал. Затем отстранился и приказал:

- Поехали выбрасывать оружие. Знаешь, а Рик был прав. За тобой глаз да глаз нужен. Кровожадная моя.

- Что? - обиженно переспросила Ясина, разворачивая машину. Полицейские так и не подошли к ней, хотя бы для протокола. Никто их не стал задерживать до выяснения обстоятельств.

- А то! - весело отозвался Конти, устало развалившись на сиденье. - Каково мне было узнать от полиции, что ты назначила ему свидание? Пришлось на ходу объяснять, что это ловушка для него. Мы насобирали достаточно неопровержимых доказательств, что он заказал убийство Мелори. И теперь его ждут судебные разбирательства, затем тюрьма.

Ясина притормозила на спуске к воде и обернулась к Конти.

- Прости, но я не могла поступить иначе.

- Могла, просто испугалась, - заверил её Марселло, выходя из машины. Он оглядел набережную, размахнулся и выкинул далеко в воду пистолет, так и не пригодившийся Ясине.

Она сидела в машине, с нежностью глядя на своего мужчину. Ей нужно было научиться доверять ему. Она столько лет жила, строя из себя сильную женщину, что это засело в её мозгах. Пора было стать слабой и мягкой. Она наконец-то почувствовала себя любимой и желанной. Единственной и неповторимой. Рядом с ней был мужчина, готовый ради неё звезду с неба сорвать, лишь бы она была счастлива.

Марселло вернулся в машину, а Ясина спросила:

- Всё закончилось?

Конти покачал головой.

- Разбирательства только начнутся. Главное, чтобы ничего лишнего не всплыло. Я вроде всё уничтожил. Но сама понимаешь, расслабляться нельзя.

Он боялся реакции Рика, если тот узнает, что заказали не только Нейтмана, но и Софию. Поэтому решил рассказать сначала той, чтобы она повлияла на Рика. Рассказать стоило, пока он сам не узнал.

- Поехали домой, - позвал он Ясину. Она улыбнулась ему. Он сумел усмирить свою госпожу, сумел доказать свою любовь. Пусть не любила, но ни на шаг не отступала, следовала за ним, как за путеводной звездой. Пока даже этому Марселло был рад, смело глядя в их совместное будущее.

***

Постоянные перелёты стали входить в привычку. Я, глядя на здание космопорта, с нетерпением ждала, когда же откроется люк. Рик уже раз тридцать позвонил, заверяя, что встречает меня вместе с родителями. Радость от предстоящей встречи переполняла меня. Я была нетерпеливая и невнимательная. Чуть не запнулась о перегородку, когда она медленно отъезжала вбок, открывая мне путь к моим любимым людям. Я пробежала по коридору стыковочного рукава, выпорхнула из него, игнорируя таможенников, и угодила в объятия Рика, которому так же, как и мне, было наплевать на запреты. Наш мир сконцентрировался на нас, на наших объятиях, на страстном поцелуе. Слёзы брызнули из глаз, когда я, наконец, почувствовала любимые губы, их мягкость, их тепло.

Мы не могли друг от друга оторваться, я глядела в его карие глаза и цеплялась за шею, вставая на носки, чтобы быть как можно ближе, чтобы сжать его в объятиях крепче и не отпускать.

- Ребёнка раздавишь! - крикнул рядом отец.

Рик резко расцепил объятия, отодвигаясь от меня. Он ошарашенно смотрел на мой живот, а я осуждающе на веселящегося отца. Тот приблизился, обнял, прижимая к себе, и снисходительно добавил:

- Моего ребёнка раздавишь.

- Отец, ну сколько можно издеваться над ним, - пожурила мама и, оттолкнув его в сторону, зацеловала меня, причитая, что она очень рада за меня, за себя и просто счастлива.

Рик с улыбкой смотрел на меня в окружении родственников. Кажется, они нашли общий язык, и это было радостно.

Всю поездку домой Рик не выпускал меня из объятий, весело переговариваясь с родителями. Я млела, желая поскорее остаться с ним наедине. Как только машина остановилась возле моего подъезда, родители тактично попрощались с нами, обещая как-нибудь попозже нагрянуть. Я помахала им рукой, а затем как школьница повисла на руке Рика.

- Ты как себя чувствуешь?

- Соня, говорю же, со мной всё хорошо. Я здоров, - уверенно заверил Мелори, явно устав от таких вопросов.

- Совсем-совсем здоров? И швы не разойдутся? - томно шепнула, прокладывая дорожку из поцелуев по его щеке, плавно устремляясь за ухо.

- Тебе же нельзя, - сипло ответил Рик, а я отстранилась, недоумённо уточнила:

- Кто сказал?

- Твоя мама, - сдал родительницу с потрохами Рик.

- Слушай, я тебя так долго ждала, и ты сейчас хочешь меня лишить сладкого? - возмутилась я на всю улицу.