Анна Хэкетт - Гейб

— О, Боже, — Эмерсон напряглась, и ее накрыл оргазм.

Она закричала, а когда сжала в себе Гейба, в его теле взревело собственное освобождение.

Он толкнулся снова, глубже, сильнее, и излился в нее.

У него хватило здравого смысла попятиться на несколько шагов к кровати. Гейб опустил их обоих на матрас, перенеся большую часть веса на бок, но все еще удерживая Эмерсон под собой. Зарывшись лицом ей в волосы, он поплыл по блаженным волнам спокойствия.

Она погладила Гейба по спине, и он воспринял это как знак прощения за то, что заставил ее понервничать в больнице. Необходимость убивать хищников была сильнейшим императивом, проигнорировать который он не мог.

Гейб знал все свои достоинства и недостатки. Осознавал, что создан наносить серьезный ущерб. Понимал, что умеет уничтожать хищников пачками. Может, не тех, кто убил его брата, и не тех, по чьей вине Эмерсон, избитая, рыдала у него на руках. Но умрут другие.

Гейб вспомнил то кошмарное крушение, когда пришел в себя и понял, что она пропала. Он крепче сжал Эмерсон в объятиях. Все из Отряда Ада были ранены, бежали из тыла врага, и Гейб понятия не имел, жива ли она.

Пока не увидел ее стоящей на коленях, в грязи, перед лидером хищников. Отряд Ада продолжил сражаться, и Гейб вывел Эмерсон оттуда. Он очень не любил видеть женские слезы, а ее душераздирающие рыдания почти сломили его в ту ночь.

Да, Гейб знал, в чем был хорош. Убийство. Армия Коалиции убедилась в этом, сначала обучив его, а потом проведя экспериментальные улучшения.

Также он знал, что плохо ладит с людьми, особенно с женщинами. В прошлом, когда ему требовалась одна из них, все сводилось к жесткому быстрому траху, после которого он сразу же уходил. Большинство людей избегли Гейба. Они знали, что он опасен, ощущали это, как мелкие животные ощущают присутствие хищника, и его это устраивало.

Но доктор Грин никогда не видела в нем ничего подобного.

На минуту Гейб задумался о том, чтобы остаться в ее руках и спать подле нее.

Возможно, немного поговорить.

Вот только он знал, что не может этого сделать. Отпустив Эмерсон, Гейб встал с кровати. Он был опасным и антиобщественным. Доктору Грин не нужно, чтобы он портил ей жизнь. Если бы у него были яйца, он бы не крался обратно к ней в постель. Заканчивая одеваться, Гейб чувствовал на себе ее взгляд. Он ничего не сказал. А что тут скажешь? Для нее будет безопаснее, если эта… запутанная ситуация не усугубится.

Ему не стоило возвращаться, но он знал, что ничего не может с собой поделать. Когда боль внутри собиралась в уродливый шар, становившийся слишком большим, чтобы с ним можно было дышать, все всегда заканчивалось здесь. В руках Эмерсон.

Гейб развернулся, чтобы уйти, и до него донесся ее вздох.

— Гейб.

Он помедлил, но все же пошел прочь. Он бы не остался. Просто не мог. В любом случае, Эмерсон никогда его об этом не просила.

Эмерсон осталась обнаженной лежать в темноте, ощущая исходящий от кожи запах секса и сохнущее на бедрах семя Гейба. При звуке закрывающейся входной двери она закрыла глаза.

Эмерсон чувствовала…Боже, она сама не знала, что именно. Грусть, злость, растерянность.

Секс — биологическая функция. Однако Эмерсон понимала, что для людей он значит гораздо больше. С начала вторжения секс стал шансом почувствовать близость с другим человеком, особенно после того, как большинство потеряло своих любимых. Возможностью справиться с напряжением, под которым проходили их жизни, а также продолжить род человеческий. Однако не сказать, что Эмерсон приходилось вести много беременностей. Все слишком боялись приводить детей в мир без стабильности. Но очень скоро у противозачаточных имплантатов истечет срок годности. На плечах Эмерсон лежал поиск способа их скопировать, чтобы дать людям выбор, заводить ли семью посреди инопланетного апокалипсиса.

Она вздохнула и потерла лицо. Гейб приходил к ней лишь для сексуальной разрядки. Куда уж очевиднее. Было ясно, что он даже не желает разговаривать.

И нет его вины в том, что Эмерсон сейчас чувствовала расстройство и непонимание.

Она села и посмотрела на прикроватную тумбочку. Там лежал цветок. Красивая белая лилия.

«Ох, Гейб». Боже, этот мужчина совершенно ее запутал. Взяв цветок, Эмерсон вдохнула его аромат.

Нельзя тратить еще одну ночь, зацикливаясь на кошмарах о хищниках или мечтая о мужчине, который был так близко, но все же вне досягаемости. Она встала с кровати.

Эмерсон уже заждались стол и работа, которую было необходимо сделать. Это поможет не замечать острую боль внутри.

— Эй, Бриони. Милая футболка, — Эмерсон улыбнулась маленькой девочке и махнула ей заходить в кабинет.

Десятилетний ребенок застенчиво улыбнулся. Темные волосы Бриони были очень короткими после того, как хищники выбрили ей половину головы и сверлили череп. Но она быстро приходила в себя. Сейчас на ней была надета футболка оливкового цвета с трафаретной надписью «Отряд Ада» на груди.

— Мне дал ее Круз, — девочка обернулась, чтобы посмотреть на стоящего позади нее мужчину.

— На меня бы она не налезла, — пожал он плечами.

— Рамос, просто этот ребенок держит тебя под своим детским каблуком, — фыркнула женщина рядом с ними. — Она может попросить у тебя каникулы в тропиках, и ты их ей организуешь.

Эмерсон сопроводила троицу в смотровой кабинет и подметила, что замечание Санты попало в цель. Однако как бы солдат ни любил маленькую девочку, его сердце, бесспорно, принадлежало этой высокой худой женщине.

Санта Кейд на протяжении долгих месяцев выживала одна посреди руин Сиднея и всевозможными способами противостояла хищникам. Однажды она помогла Отряду Ада спасти людей из вражеской лаборатории, после чего сошлась с Крузом. Среди пленных была малышка Бриони.

С тех пор Санта переехала на базу, чтобы жить со своим мужчиной, и возглавила новое разведывательное подразделение. Вместе с малочисленной командой она прокрадывалась на территорию хищников и добывала информацию для отрядов.

Но от того, что Круз смотрел на Санту, как на смысл и причину своего существования, у Эмерсон перехватило горло.

Отведя взгляд, она сосредоточилась на маленькой пациентке.

— Забирайся сюда, Бриони, — Эмерсон похлопала по кушетке. — Я тебя осмотрю.

Девочка запрыгнула на кушетку и принялась болтать ногами.

— Я чувствую себя лучше.

— Отлично, — доктор осторожно наклонила девочке голову и увидела, что выбранная терапия для восстановления костей прекрасно помогает. — Тебе нравится твоя новая комната?

— Ой, да. Санта помогает мне ее украсить.

— Я прилагаю все силы, — скривилась Санта за спиной Бриони.