Дж. Уорд - Поцелуй Крови

Повернувшись к остальным, Пэрадайз обнаружила, что все просто стояли посреди открытого фермерского поля, словно никто не знал, что делать дальше.

Энслэм попрощался первым и только с Пэйтоном, а потом исчез. Акс ни с кем не обмолвился и словом, прежде чем дематериализоваться.

— Ну, до завтра, — пробормотал Пэйтон, посмотрев на Ново и Буна.

Прежде чем раствориться, он подошел к ней:

— Я свяжусь с тобой через пару часов. Очень надеюсь, что ты поднимешь эту трубку.

— Подниму.

— Хорошо.

И он исчез, бросив напоследок легкую улыбку.

Пэрадайз сказала что-то остальным; она не помнила, что именно… ей что-то ответили — она не уловила.

И потом она накинула сумку на плечо и растворилась, уносясь рассеянным клубком молекул, которые, почему-то, лучше представляли ее ментальное и эмоциональное состояние в настоящий момент, чем ее телесная форма

Когда она вернулась в свое тело на газоне перед особняком отца, то осталась стоять на месте, уставившись на великолепный Тюдоровский фасад. В доме горели огни, маслянистый свет струился сквозь окна, создавая иллюзию теплоты камина. Время от времени между раздвинутыми шелковыми шторами мелькала фигура доджена с серебряными подносами, щеткой для пыли или букетом цветов.

Ветер здесь был свирепым, и чем дольше она стояла на пожухшей, подмерзшей траве, тем сильнее он забирался под ее куртку, одежду, кожу.

Они с отцом жили здесь очень долго, и с каждой комнатой у нее было связано какое-то воспоминание… даже с потайными.

Но этой ночью особняк казался ей таким же чужим, как вещи в ее сумке.

Удивительно… как путешествие, которое началось и кончилось в родном доме, даже не покидая пределы штата, могло так сильно отдалить ее от прошлой жизни.

Задрожав от холода, Пэрадайз заставила себя шагнуть вперед. Было почти два часа утра… и она, испытывая стыд, обрадовалась, что ее отец все еще работал в доме для аудиенций. У нее просто не было сил на то, чтобы рассказать ему об ее «учебе».

Более того, она сама еще не осмыслила всего… было еще рано рассказывать о пережитом кому-то еще.

Подойдя к дверям, она потянулась к звонку… но потом остановила себя.

Да ладно, подумала она. Ты серьезно собралась жать на звонок собственного дома?

И, тем не менее, она чувствовала себя чужой, нажимая пальцем на считывающую панель и открывая замок.

Заходя в тепло, Пэрадайз закрыла тяжелую дверь за собой и сделала пару глубоких вдохов. Окидывая знакомые картины маслом и ковровые дорожки, она испытывала не спокойствие, а жуткую тревогу…

— Хозяйка! Вы вернулись! — к ней подбежал их дворецкий, Федрика, с улыбкой на лице… и он поклонился так быстро, что почти стер всю пыл с пола своим лбом. — Что я могу сделать для вас? Вы желаете на трапезу… или нет, наполнить ванну? Я попрошу Вучи включить…

— Пожалуйста, нет, — она вскинула обе руки, когда он так низко опустил лицо, что говорил, уткнувшись подбородком в бабочку на шее. — Братство очень хорошо нас накормило… и, правда, мне нужно прилечь. — Слова. Ей нужно подобрать нужную комбинацию слов. — Ты мог бы передать моему отцу, что это был потрясающий опыт… скажи ему, что я в порядке… я в полном порядке, на самом деле, и меня приняли. У нас начались занятия. Все безопасно.

Ну, последние два предложения технически не были ложью. Рейдж сказал, что завтрашнюю ночь они проведут в аудитории, и никто не получил серьезных ранений.

— О, ну конечно, моя госпожа! Он будет так рад! Думаю, он не спал весь день… но, прошу, позвоните, если вам что-нибудь понадобиться.

— Позвоню, обещаю. Спасибо.

Она быстро взбежала по лестнице, какой-то иррациональный страх того, что отец вернется домой раньше, нес ее в спальню. Закрывшись внутри, она окинула взглядом кровать с балдахином, ковры и антиквариат…

…и на самом деле пожалела, что не отправилась спать в безликий, полупустой гостиничный номер.

Подойдя к своей кровати, Пэрадайз села на супер мягкий матрас и бросила ранец у ног. Потом положила руки на колени и уставилась на стену перед собой.

Она думала не только о Крэйге. Но он занимал большую часть эфирного времени в ее мозгу.

Черт. Сейчас, скрывшись в своей комнате, она почувствовала себя словно в клетке…

Когда в сумке зазвонил телефон, Пэрадайз поморщилась. Несомненно, Федрика позвонил ее отцу в ту же секунду, как она вернулась домой, и вопрос в том, что будет хуже: если он наткнется на голосовую почту… или она попытается выдавить из себя «все хорошо».

«Поговорим позже» — тоже не лучший вариант, решила она: если она не поговорит с ним сейчас, то он начнет стучать в ее дверь сразу по возвращении домой. И тогда придется говорить лицом к лицу.

Выудив айФон, она нахмурилась, увидев изображение пятиконечного листа марихуаны на экране.

— Пэйтон?

— Хэй. Я не вытерпел два часа. Мне как-то не по себе.

Хотя он не мог видеть ее, она кивнула.

— Мне тоже.

Когда повисла пауза, она ждала привычного звука затяжки. Но вместо этого — тишина.

Спустя мгновение он сказал:

— Кажется, меня не было дома лет десять.

— Мне тоже.

— Я даже курить не хочу. Вообще атас, представляешь?

Она откинулась назад, падая на подушки.

— Может, это и хорошо.

— Очередная странность. — Раздался шорох, будто он сделал то же самое. — Окей, так что за херня творится с этим Аксом? В смысле, ты видела его в спарринге с…

Когда ее друг продолжил сыпать комментариями, Пэрадайз прикрыла глаза и сделала медленный, глубокий вдох.

Забавно, это напоминало время сразу после набегов. Они говорили по ночам, соединенные двумя телефонами, невидимая связь была не менее осязаемой.

Он был ее единственным другом, осознала Пэрадайз.

И она радовалась тому, что они пережили свои разногласия… и первую ночь обучения.

Внезапно все перестало казаться таким чужим.

***

— Черт, с меня хватит, — сказала Марисса, откидываясь назад и разглядывая стопку карточек пять на семь дюймов, лежавшую перед ней.

Ушло несколько часов, но у нее получилось создать на компьютере сотню цветных приглашений на Бал Двенадцатого Месяца. Да, было бы намного лучше, если бы приглашения были с гравировкой, но времени совсем не оставалось: до события, которое должно состояться в первое полнолуние декабря, всего четырнадцать дней, поэтому пришлось пренебречь мелочами.

Следующий шаг — подписать конверты, и Мэри с Беллой предложили помочь с этим в особняке. После, Марисса попросит Фритца заняться меню и поспрашивать, где можно пригласить музыкантов из Старого Света.

О, и пусть Дева-Летописеца благословит Абалона: мужчина разрешил им использовать бальный зал в его поместье. Этот вариант лучше второго: особняка богатого старика и той вымогательницы: эта пара принимала у себя тайный Совет, который строил заговор против Рофа, поэтому Братья вернутся туда только в одном случае — с огнеметами наперевес. И, если уж на то пошло, она сомневалась, что Бутч обрадуется, если она будет проводить время под конкретно той крышей.