Лана Ежова - Цена принцессы

– Прощай, недотрога…

Тьму, расползающуюся по чародею, осветил багровый всполох, заставляя зажмуриться.

Когда я открыла глаза, Децема Тенебриша уже не стало.

Он умер.

Вместо меня.

Темный умер вместо меня! Лишенный возможности чаровать, он закрыл меня своим телом!

Не могу поверить, что он защитил меня ценой жизни. Не думал, что умрет? Не понимал, что делал? Влюбился по уши и пожалел? Смешно… Темные – эгоисты, да я и не видела признаков любви.

Но тогда зачем? Зачем он подставился? Богиня, я ничего не понимаю!

Несколько мгновений мнимого внешнего спокойствия, когда я слышала взволнованное дыхание Кайрона над своим ухом, а затем реальность взорвалась криками легионеров и воем предсказательницы. Ее скрутили без сопротивления, с наемниками пришлось солдатам попотеть – более чем щедро оплаченные темным, они не спешили сдаваться, оказывая сопротивление.

Кайрон не покинул меня, чтобы помочь своим. Он держал меня в объятиях крепко, хоть я особо и не вырывалась. Обнимая, успокаивающе гладил по волосам и что-то лихорадочно шептал.

Я не слышала, что именно.

Децем точно умер? Неужели темному повредила тьма его господина? И почему его не спас древний амулет, обнаруженный в храме Эшкиля? И что за багряное сияние скрывалось под облачком тьмы? Мы не видели костей и праха, как в случае с наемником, Децем вроде бы просто исчез…

– Кьяра, прости меня, я идиот! Одно оправдание, что идиот влюбленный.

Что? Генерал признался мне в любви?

Эти слова вернули меня к реальности.

Я развернулась в кольце его рук и заглянула в глаза. Беспокойные, темно-синие, полные сожаления. И это он просил прощения, не я. Почему?

Мой взгляд пытливо скользил по закопченному лицу.

Шрам. Знак проклятия. Его не было. Бледная метка – и сверху красная краска, издали похожая на кровь.

Ничего не понимаю.

Шрама, вернее проклятия, больше нет? Но ведь еще на постоялом дворе он был! Я точно помню! Видела его достаточно близко, чтобы не ошибиться.

В глазах потемнело от дикой догадки. Не может быть, не может… Вспомнились странные слова Тенебриша про обман.

– Кай, что происходит?

Генерал посветлел лицом, будто обрадовался, что я заговорила с ним.

– Сейчас объясню, потерпи, пока найдем убежище от непогоды.

В подтверждение его слов грянул гром. Пущенной с арбалета стрелой резко хлынул дождь. Обычный, не магический, по-летнему теплый. Платье, за считаные секунды намокнув, прилипло к телу.

Осмотревшись, я не увидела ни сестру, ни жреца. Только легионеры и редкие горожане, бегающие по площади. Сторожевые Столбы не подавали признаков активности – просто серые молчаливые колонны-гиганты. Снова уснули до зова своего нового хозяина?

– Нам надо поговорить, Кьяра, – решительно заявил герцог.

Суровый, серьезный и мрачный. Черные волосы взъерошены, лицо и одежда местами покрыты копотью. А в темно-синих глазах – буря сдерживаемых эмоций.

Тяжко вздохнув, кивнула:

– Согласна, надо.

Я развернулась в сторону дворца, но Кайрон бесцеремонно подхватил на руки и понес ко входу в храм Милосердной Матери.

– Почему туда? – удивилась я и слегка напряглась.

Я не боялась остаться с ним наедине, нет. Что может повредить репутации принцессы, ставшей дважды вдовой? Я просто не понимала его выбор места для беседы.

– Потому что во дворце нам помешают, – веско заметил герцог.

И он прав, после случившегося, чую, разгребать придется долго. Последствия давки и бойни на площади, жалобы испуганных жрецов богини и аристократов, поимка приспешников Тенебриша и прочее и прочее… Без моих артефактов истины и исцеления не обойтись. У Кайрона тоже дел выше головы – успокоить армию, опять же заняться заговорщиками.

Но, главное, нам надо определиться, как быть с троном Мизгира. Холгеру удалось подчинить Сторожевые Столбы – выходит, он фактически король. Наверняка он об этом и хотел поговорить.

Признание в любви я затолкала в дальний угол памяти, не смея даже надеяться на лучшее. Не после того, как вышла замуж за темного чародея. Откровенные слова, вырвавшиеся после будоражащих кровь событий, легковесны и потому недорого стоят.

Мой вздох сожаления Кайрон воспринял как признак нетерпения и поспешил успокоить:

– Потерпи, мы почти на месте.

Он взлетел по лестнице, словно за спиной у него выросли мощные крылья дракена, а я ничего не весила.

Дверь отворилась сама, впуская нас под своды дома Милосердной Матери, сейчас пустого. При нашем появлении церемониальный зал озарили мягким желтым светом несколько магических светильников. Благостную тишину нарушали гулкие шаги Кайрона и, как мне казалось, исступленный стук моего сердца.

Целью генерала стал лабиринт подсобных помещений, в котором он отлично ориентировался, и дверь, ведущая на крутую лестницу.

– Дальше я сама.

– Нет, – резко возразил он, – ты вся дрожишь, а мне не тяжело тебя нести.

Сердце бешено стучало в груди. Чтобы отвлечься от нереальных предположений и заранее не травить себе душу, мысленно считала его шаги. Сто семь ступеней. Затем я сбилась.

Лестница вывела на полукруглый балкон. Только здесь Кайрон поставил меня на ноги, которые в первую секунду едва не подкосились – я сама не своя от переживаний.

Каменные вазоны с миртовыми деревцами, резная деревянная лавка с высокой спинкой – видимо, жрицы любили здесь отдыхать и смотреть на город. Западная часть Форка была видна как на ладони, и даже очертания темно-зеленого леса и золотых полей легко рассмотреть.

Сколько раз посещала храм, а сюда меня жрицы не приглашали, тогда как сапфирный генерал знал об этом уютном месте. Даже обидно.

Шелест бумаги привлек мое внимание.

– Прочти, прежде чем я признаюсь в своих преступлениях и совершу новое.

Новое? О чем он?

Холодок страха прошелся по спине. Моя рука дрогнула, когда забирала послание.

«Кайрон! Я пишу, все еще упиваясь ночью с тобой. Она прекрасна. Спасибо, что сделал меня счастливой, я буду помнить об этом всю жизнь.

Хочу, чтобы ты знал: сложись обстоятельства по-другому, я бы сделала все, чтобы избавиться от нелюбимого жениха. Но я не хочу оставаться в Мизгире, не хочу прожить жалкую жизнь принцессы, к которой относятся хуже, чем к последней служанке во дворце.

Упреки в неблагодарности и подлые наветы – от всего этого я смертельно устала. Я хочу стать королевой, Кайрон. В Лонкарде такая возможность у меня будет – единственный сын дяди предпочитает мужчин и слаб здоровьем. У него точно не будет наследников. Герцог Маруш – второй в очереди на престол, и я знаю, что легко может стать первым.

Я хочу быть королевой, Кайрон, чтобы мои дети никогда не знали, что такое вечно стоять в тени…»