Марианна Рейбо - Письмо с этого света

– А ведь отец никогда ничего такого не рассказывал нам… – задумчиво протянула Ева, многозначительно смотря на Адама.

– Да, – буркнул тот в ответ. – Очень даже странно.

Они сидели передо мной на поросшем травой пригорке и смотрели, как темное небо укутывается дымчатым звездным покрывалом. Мне больше незачем было вселяться в змея. Я просто незримо присутствовал рядом, а они жадно слушали мой голос, звучавший одновременно и вовне, и внутри них самих.

– А знаешь, и правда, запрет трогать яблоки на том дереве какой-то дурацкий, – почесав затылок, сказала Ева, обращаясь то ли ко мне, то ли к Адаму.

В ответ мы оба промолчали.

– А вот возьму и сорву яблоко, – капризно продолжила Ева. – Почему нельзя, если мне хочется? Ты рассказал, что такое добро и что такое зло, так вот я не вижу ничего плохого в том, чтобы есть яблоки! Кому от этого может быть вред?

– Да, очень даже странно, – с возмущением поддержал ее Адам, дергая себя за бороду.

– Прямо сейчас пойду и сорву. Как думаешь? – спросила она меня.

– Не знаю, дорогая, – задумчиво ответил я ей. – Это твоя жизнь. Ты сама решаешь, что тебе делать.

Поднявшись со своих мест, Адам под предводительством Евы решительно направились по темной роще плодовых деревьев на освещенную светом луны поляну, где в ночном сумраке благоухала запретная и оттого еще более прекрасная яблоня. Сорвав яблоко, Ева отважно откусила от него внушительный кусок и дала попробовать Адаму.

– Вкусно, – деловито констатировала она. – И ничего в нем нет такого страшного.

– Да, очень даже странно, – с хрустом жуя яблоко, согласился Адам.

Расставшись со своими учениками, я полетел прочь, раздумывая о том, что делать дальше. Погруженный в размышления, я не заметил, как ясное звездное небо вдруг заволокли тучи, а над головой ударила молния. В том месте, где сверкнула зарница, меж облаков образовался черный котлован, вращающаяся воздушная воронка, и вырвавшийся из нее невидимый смерч неожиданно подхватил меня, завертел, закрутил и стал засасывать куда-то ввысь, в темноту, в черную бездну небосвода.

5

– Как он посмел! Как посмел! – возмущенно бушевали члены небесного совета, срочно созванные в связи с непредвиденными обстоятельствами.

Нарушить приказ! Предать доверие! И это сразу после того, как Сущий даровал ему прощение! Невозможно! Недопустимо!

Приведя меня «на ковер» по приказу Сущего, они с ужасом и интересом смотрели на мою сумрачную фигуру, склонившуюся у подножия небесного престола. Господень гнев, обрушившийся на мою голову, был настолько ошеломляющ, что я, никак не ожидавший столь быстрой и бурной развязки, на все обвинения лишь гордо молчал, с напускным равнодушием смотря прямо перед собой.

– Неблагодарный, неверный, взбалмошный Люцифер! Что натворил ты ради одной своей прихоти! Ты думал, это ты следишь за Адамом и Евой, но это Я все время следил за тобой! Я видел, как ты нарушаешь Мой приказ, как вместо того, чтобы следить за ними и обучать их возделывать Мой сад, ты учишь их следовать собственной воле. Научившись у тебя, они нарушили единственный запрет, который был у них, и теперь всегда будут нарушать Мои заповеди, поступая так, как сами пожелают! Если бы ты знал, если бы только мог представить, во что способно превратить землю существо, ведомое собственной волей и разумом, но обуреваемое животными страстями! Разве ты утруждал себя раздумьями?! В своей гордыне ты лишь хотел настоять на своем, ты предал Мое доверие ради бездумного эксперимента, не заботясь о последствиях. Ну что же, пусть будет по-твоему. Не быть Адаму и Еве пастухами Моих стад посреди райских кущ!

«И сказал Господь Бог: вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло; и теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно. И изгнал Адама…»

Я должен перегнать из Эдема на большую землю всех животных, а следом за ними увести Адама и Еву. Ступив на новые земли, они утратят бессмертие, взамен обретя свободу, а Эдем навсегда скроется в глубинах океана, дабы ни они, ни их отпрыски не смогли вернуться в райские кущи по собственной воле. Таково было решение совета.

– Ты поможешь адамовой семье обосноваться на новом месте, научишь их, как отсрочить неизбежную кончину, а затем вернешься к подножию Небесного Престола и понесешь справедливую кару за содеянное, – передал мне приказ Сущего архангел Гавриэль, провожая обратно на землю.

В тягостном молчании мы втроем с Адамом и Евой двинулись навстречу судьбе, оставляя на погибель цветущий, благодатный Эдем. Тела моих подопечных теперь были стыдливо опоясаны резными листьями смоковницы, но символическая эта одежда не могла уберечь их ни от шипов колючих кустарников, ни от укусов кровососущих насекомых. Непривыкшие к странствиям, они вскоре начали выбиваться из сил. Их нетренированные мышцы заныли, изнеженные ноги покрылись кровавыми мозолями, и от этого они окончательно пали духом. Ева тихо плакала, утирая слезы зеленым листочком, Адам, насупившись, уныло смотрел в землю.

– Почему? Почему он нас прогнал? – наконец заговорила, всхлипывая, Ева. – Что мы такого сделали? Он ведь наш отец… Сам говорил…

– Да, очень даже странно, – подавленно проговорил Адам. – Из-за какого-то яблока. У него их… Сейчас, между прочим, время обеда. И послеобеденного сна. А вместо этого я бреду, сам не зная куда. Странно, даже очень…

Услышав от своего супруга столь длинную тираду, Ева удивленно и с уважением посмотрела на него, на минуту даже забыв о постигшем ее несчастье. Но затем, все вспомнив, она еще больше расквасилась, пустив слезы в три ручья.

– Дом! Милый дом! Как же мы теперь…

– Но ведь все живые существа рано или поздно покидают Эдем, – возразил я наконец, чтобы их приободрить. – Достигнув зрелости, они уходят покорять новые земли и уже сами заботятся о себе. Так чем вы лучше других?

– Но отец обещал оставить нас у себя навсегда! А взамен мы бы возделывали райский сад…

– А теперь вы будете возделывать свои собственные сады. И если постараетесь, у вас будут и плодовые деревья, и ручные звери, и собственный кров – вся земля будет у ваших ног!

– Зачем, мы ведь все равно умрем… – пробурчал в ответ Адам. – Нам так сказали.

– Ой, правда! – вспомнив, в ужасе воскликнула Ева. – Теперь мы умрем… А могли бы жить вечно, если бы не яблоко, так он нам сказал напоследок!

Она остановилась и безвольно опустилась на траву, закрыв лицо руками.

Слушая ее, я был рад, что они меня не видят. Что я мог возразить им на это, чем утешить?.. Недооценил я Старика. Или наоборот переоценил, не знаю. Только не думал я, что он так легко откажется от своего плана даровать им вечную жизнь. Но вслух я сказал другое: