Ирина Котова - Королевская кровь 5

Не только профессору Тротту было плохо в этот вечер. Алина Рудлог, готовящаяся к зачету, почувствовала слабость. Заслезились глаза, заныл живот — но она упорно повторила все по вопросам, еще ухитрилась выцепить Зигфрида и пройтись с ним по основным моментам курса, несмотря на то, что ее так подташнивало, что пришлось даже отказаться от ужина.

«Точно перезанималась, - грустно думала она, - или отхожу от напряжения последних дней. Или завтрашнего… боюсь».

Спать она пошла, шатаясь от слабости, и заснула мгновенно, даже не открыв книжку, чтобы почитать перед сном.

А ближе к утру принцесса проснулась от ноющей боли внизу живота. Мышцы крутило так, что она повернулась на бок, засунула руки между ног и застонала.

И через некоторое время почувствовала, что между бедер у нее горячо и влажно.

Алина, кое-как разогнувшись, нацепила очки, включила ночник и уставилась на свои пальцы.

На них была кровь.

Она лихорадочно стянула с себя пижамные штаны, стала осматриваться — где могла пораниться? Было очень страшно. И только через несколько минут принцесса сообразила, в чем дело. Пометалась по комнате, накинула халат и понеслась мимо неспящих гвардейцев в Маринину комнату.

В гостиной сестры на нее лениво тявкнул Бобби, и Алинка тихо прошла в спальню. Сестра спала, прижав кулачки к шее, и очень стыдно было ее будить, но надо же было что-то делать!

- Мариш, - отчаянно прошептала Алинка, - Марин! Проснись!

- А? - Марина открыла глаза, недоуменно уставилась на Алинку. - Ребенок, ты чего? Кошмар приснился? Забирайся ко мне под бок, только дай доспать, умоляю.

- Да нет! - волнуясь, выпалила Алина. - Марина, мне помощь нужна! У меня это, к-кажется, цикл начался!

- Ну поздравляю, - сонно сказала та и села, включила ночник. Волосы ее торчали во все стороны, и одета она была в коротенькую маечку и шортики. - Теперь ты совсем большая. Ликбез нужен? Ну, почему все это происходит и какие процессы запускает в организме?

- Я об этом в пять лет прочитала, - проворчала Алина.

- Ну тогда чего ты паникуешь? Регулы - это не страшно, Алиш.

Она зевнула и потянулась.

- О, у тебя новая татуировка? - заинтересованно спросила Алинка. Марина смущенно прикрылась рукой.

- Потом покажу. Еще воспалена немного. Ты чего разбудила-то меня? Я, конечно, польщена, что первой узнала о такой новости…

Алина покраснела.

- Мне бы чего-то, Марин… я ведь не разбираюсь и нет у меня!

Маринка некоторое время, что-то соображая, смотрела на нее. Потом взгляд ее просветлел и она потрясла головой.

- Сестра у тебя — дураха, - сказала она с чувством. - Пойдем, проведу инструктаж. Живот болит?

- Болит, - буркнула Алина.

Марина наклонилась, порылась в тумбочке.

- Вот тебе обезболивающее. Пошли в ванную, девушка. Буду тебя учить страшным женским премудростям. А потом, - она взглянула на часы, - постараемся все-таки поспать. Еще два часа точно есть. А ты привыкай быть взрослой, ребенок, - она хмыкнула и потрепала Алинку по голове. - Хотя какой ты теперь ребенок, раз ты уже своих детей иметь можешь.

После всех треволнений пятая принцесса не пошла к себе. Рястянулась рядом с сестрой, укуталась в теплое одеяло — боль в животе отпустила, и заснула она почти мгновенно.

И снилось ей, что рядом — солнце, и она, маленькая, голодная и холодная, протягивает к нему руки, чтобы вобрать этот свет, согреться - и лучи мягко впитываются в кожу, делая принцессу легкой и счастливой. От света этого щекотно в животе и радостно на душе. Она пьет и пьет его — и внутри, откуда-то из древних глубин подсознания поднимается понимание, что нельзя больше. Хватит. И еще мамин голос «Алина, нельзя жадничать! Ты же принцесса Рудлог!»

И она пристыженно отходит от солнышка. Внутри ее теперь тоже горячо и тепло, и она смотрит на свой живот и понимает, что в ней есть свое солнце. И она всегда может согреться им.

Алина недовольно повернулась к сестре спиной, накрылась головой и засопела. Ее голод лениво ворчал, затихая, и, кажется, тоже задремал где-то внутри. Больше она его не ощущала.

С утра пятая принцесса подскочила бодрой, как воробушек весной. Рядом потягивалась Марина. Сонно улыбнулась сестре.

- Полегчало?

- Ага, - Алинка включила свет, потянулась к очкам, надела их — и вокруг все странно поплыло. Сняла, с возмущением оглядела линзы, потерла их рукавом. Снова надела.

Марина врубила радио — сразу ударило по ушам ритмами, понеслась бойкая музыка – и, подтанцовывая, подошла к зеркалу расчесаться. Открыла большие золотые часы — Алина в ступоре четко увидела и мелкие камешки в них, и стрелки, показывающие половину седьмого. Марина хмыкнула и нарочито небрежно швырнула их в ящик стола. И только потом заметила, что младшая сестра застыла у выключателя с очками в руках, и губы у нее дрожат.

- Алиш, ты чего? - испуганно спросила третья принцесса. Подошла, заглянула в глаза, уверенно взяла за руку, отсчитывая пульс. - Болит что-то? Помощь нужна? Ты только в обморок не падай!

- Марин, - слабо и жалобно сказала Алинка, - я вижу без очков. Я честное слово все вижу!

Она дернулась в сторону, подбежала к окну и уставилась в парк.

- Далеко вижу, хоть и темно! - возбужденно крикнула она и повернулась, поднесла к лицу руку. - И близко!!! Марина!!!

И расплакалась. Эмоции захлестывали неожиданно ярко, и хотелось и плакать, и смеяться одновременно.

- Чудесный ты ребенок, - чуть ворчливо и радостно проговорила старшая сестра. Алинка всхлипывала и вертелась вокруг себя — рассматривала все вокруг. - А рыдать-то зачем? Это же счастье! Хотя понятно, гормоны. Добро пожаловать в трудный женский мир неустойчивой психики, Алиш.

Алинка улыбнулась сквозь слезы, махнула рукой:

- Ну чего ты ворчишь?

- Это я от радости, - старшая сестричка подошла к младшей, обняла ее. - Интересно, это на тебя начало цикла подействовало? Не припомню, чтобы у кого-то из семьи такое бывало. Эх… мне бы подобный подарочек в компенсацию за страдания. Проснулась в тринадцать, а у меня не только сыпь на лице, но и грудь выросла за ночь. Или хотя бы ноги.

Алина хихикнула, уткнувшись сестре в плечо, затем отстранилась и очень серьезно заверила:

- Ты очень красивая, Марин, ты просто не представляешь, какая красивая.

- И ты, красноносая моя, - третья Рудлог легко щелкнула Алинку по оному носу. - И сейчас, а когда вернется твоя внешность, то, уверена, будешь диво как хороша. Боги, к счастью, не обделили нас красотой, - она хмыкнула. - Вот ума, думается мне иногда, недодали. Мне так точно. Беги, собирайся. Очки не выбрасывай — отдашь потом в семейный музей!

Завтрак прошел в том же радостном возбуждении — из-за присутствующих мужчин Алинка постеснялась говорить все, но зато обретенным зрением похвасталась вволю. И эта вспышка радости словно немного развеяла то уныние, в котором пребывала семья после свадьбы Поли. Даже Ангелина улыбалась, глядя на нее, а Василина так вовсе растрогалась, став, несмотря на строгий костюм и прическу — сегодня был какой-то важный выезд — совсем простой и домашней. Только что не причитала от счастья, приложив руку к щеке.