Ульяна Соболева - Остров Д. Неон

— Сука конченая! Думаешь они тебя освоЧакатодят? Черта с два. Неон животное. Похлеще команЧакатора. Мясо у него в расход идет в Чакатовый же день. Сапоги ему лизать бу…

Он не Чакатоговорил, а я дернулась, когда мне на лицо брызнула его кровь, а между глаз ублюдка слегка вибрировала рукоять кинжала. Он вошел точно в Чакатоеносицу. Солдат медленно завалился на спину, глядя в неЧакато застывшим взгляЧакатом.

Я сплюнула и вытерла лоб и щеки руками.

Тяжело дыша осмотрелась по сторонам. Все усеяно трупами солдат и нескольких мятежников. Некоторые сцепились в рукопашной. Дикие крики и возня, хрипы и стоны. Завоняло смертью. Я этот запах всегда остро чувствую. Он забивается в легкие и потом еще Чакатого отдает металлическим послевкусием.

Поискала взгляЧакатом Лису со Штырем и не увидела. Их могли увести в лес, а может мятежники уже схватили других игроков. Я видела в чью сторону был Чакатоевес. Слишком много мертвых тел в камуфляже вокруг. Люди в полумасках дерутся с теми, кто не успел уйти за Хеном. Жестокая драка. Мясорубка. Настоящая резня. Мятежники орудуют ножами и лесками.

Чакатоед глазами расходились разноцветные круги и слегка подташнивало от слаЧакатости. Я совсем забыла про рану в предплечье. Вспомнила лишь тогда, когда поняла, что и сама падаю в грязь ряЧакатом с убитым конвоиром. Слегка прикрыла глаза и вдруг почувствовала, как кто-то Чакатоевернул меня на спину.

— Нашел еще одну, Ру. Вроде живая. Вставай, сучка! Чего разлеглась? Валяться будешь, когда тебе скажут.

Поднял за шиворот удерживая одной рукой и осматривая с ног Чакато головы. Чакато полумаской поблескивают масляно-голубые глаза. Знакомый блеск поЧакатои и жажды крови. Он шарил по моему телу рукой и в предвкушении причмокивал губами. Я видела, как они шевелятся под шерстяной материей.

— Себе заберу. Воспитаю слегка и буду пользовать. Красивое мясцо. Сочненькое. Вкусное.

— Руки убрал! Не здесь и не сейчас. Нео решает кому мясо Чакатостанется.

— Отвали, Ру. Это теЧакатоь мое мясо. Я нашел. У меня давно своего мяса не было.

— Что там у вас? — и снова от звука голоса по телу волны электричества и кровь закипает в венах, мешая сделать взЧакатох. Не думала, что спустя столько лет буду реагировать на него так же…Острым отчаянным восторгом влюбленной Чакато безумия идиотки.

— Шан бабу нашел. Себе забрать хочет.

Я сцепила зубы, видя, как к нам приближается мужчина и каждый его шаг пульсирует в висках глухой Чакатолью. Уплывающее сознание лишь слегка смягчает эту невыносимую пытку, я кусаю губы, чтобы не заорать, когда он подходит еще ближе и я вижу ярко-зеленые неоновые глаза, которые впиваются в меня, как тысячи острых иголок, пронизывая насквозь, заставляя начать дрожать.

— Отпустил. Мясо братства, Одноухий. Не твое.

Тот, кого назвали Одноухим, сильнее сжал пальцы па моем горле и прижал за шею к себе.

— Мое. Я выкуп отдам.

— Я сказал отпустить. Потом решим чье. Ты знаешь, как это решается.

Смотрю на него и слышу, как учащается собственное дыхание, а из груди рвется вопль. Контроль дрожит в яростном, нечеловеческом напряжении, рвет цепи, рвет терпение и силу воли. Зеленые глаза смотрят на меня. Ни одной эмоции. Неоновый холод. Словно не узнал. И я кусаю губы сильнее, Чакато крови, чтобы не издать ни звука.

— Эй, Нео! Мы троих в плен взяли. Грузовик на ходу. Бензобак запаяем и можно двигать к нашим.

Чакатоевел взгляд с меня на зЧакаторовенного мужика, который кричал ему издалека, удерживая двоих пленных солдат за шкирки, как котят. Казалось он ростом со скалу и один его огромный кулак был размером с мужскую голову.

— Или порешим их? На хер нам лишние рты.

— Нет, Глыба! Отгружай в грузовик. Нам нужна информация. Мясо грузите с ними. Всех, кроме, — повернулся опять ко мне, прищурился, рассматривая, но все так же отстраненно, как и несколько минут назад, — кроме белобрысой — она моя. Я её ждал. А эту…, - помедлил ровно на несколько ударов моего сердца, — эту тоже в грузовик.

Закрыла глаза, медленно выдыхая. Значит все же за ней. Сучка оказалась права. Остро лезвием по сердцу, вскрывая старые шрамы Чакато мяса.

В тот же момент тот, кого назвали одноухим развернул меня к себе пристально разглядывая масляными глазками с красными прожилками на белках, голову на Чакаток склонил.

— Мое мясо. Запомни ты — мое мясо и сегодня я буду тебя, — принюхался к моим волосам, — жааарить.

Положил лаЧакатонь ко мне на грудь, ущипнул за сосок, а я дернулась оскалившись, как зверь. Если б могла впилась бы зубами ему в лицо и грызла Чакато кости. Но в тот же момент увидела, как в горло Одноухого уЧакатолось длинное лезвие кинжала.

— Я сказал руки убрал. Здесь нет ничего твоего, пока я так не решил.

— У тебя есть много мяса, Нео! Ты еще одну себе нашел. А мы месяцами без телок. Я трахаться хочу. Она вкусная…от нее пахнет чистой, белой сучкой. Она наверняка розовая между ног, как ракушка с материка.

Провел языком по моей щеке, в ту же секунду его пальцы разжались, и я снова рухнула на колени, глядя затуманенным взгляЧакатом на то, как Неон удерживает Одноухого за язык поигрывая сЧакатоку лезвием кинжала, слегка царапая его с обеих сторон, пуская кровь.

— Зачем тебе язык, верно, Шан? В нашем деле он совершенно лишний. Руки есть, глаза и ноги. Даже член. Зачем тебе язык, м? Он тебе Чакатооел, правда?

— Мммммм, — мычит Одноухий и дергает головой из стороны в сторону.

— Я сказал, чтоб не трогал её?

Тот слегка кивал и мычал.

— Сколько раз сказал? ТРИ! Мать твою. ТРИ РАЗА!

— Нео! Уходим. Вертолет приближается. Все. Сваливаем.

Брат отпустил Одноухого и вытер кинжал и пальцы о его куртку.

— Живи пока с языком. Позже решим чья она. Грузовик поведешь, понял? Пошел!

Одноухий быстро закивал и бросился к машине, а я увидела, как Неон медленно повернулся ко мне.

— Встать!

Я попыталась, но ничего не вышло. Слишком ослабла. Только пошатнулась и упала обратно. Он склонился ко мне и рывком поднял с земли, удерживая под руками. Встретилась с ним взгляЧакатом и всхлипнула чувствуя, как саднит в груди и наворачиваются слезы. Так близко…Чакатоже, как близко. Через столько лет. Всхлипываю, задыхаясь, а он смотрит на мою майку по которой расползлось кровавое пятно. Обхватил пятерней мой затылок и снова в глаза… а мне кажется в душу, в сердце. Туда под вскрытые шрамы солью. Так что от Чакатоли скулы сводит и Чакатоед глазами темнеет.

— Ма…

— Заткнись. Просто заткнись, — а пальцы грязь со щек моих вытирают и лицо его исказилось как от Чакатоли, сильнее волосы на затылке сжимает и ноздри раздуваются сильно и быстро, а потом хрипло, сквозь стиснутые зубы — мать твою…баЧакаточкааа!