Татьяна Зингер - Соль и пламя. Леди теней

Только бы успеть. Нельзя оборачиваться. Нужно уклоняться от веток, хлещущих по лицу. Вырываться из корней, заплетающихся меж ногами. Двигаться. Вперед.

— Угадай, кто изредка организовывал нападения, с которыми сам же и разбирался? Вот, к примеру, то на Островах Надежды. На нашу повозку напали не просто так, а чтобы градоправитель, узнав о случившемся, так напугался, что согласился бы на любые наши условия. Я пообещала расплатиться с наемным магом и разбойниками после исполнения заказа — и расплатилась, уничтожив их. Нет, ну кто ещё способен так дерзко вести дела? Только я. Впрочем, теперь всё кончено. Какая жалость, что все три правителя погибнут, и тогда хранителям не останется иного выбора, кроме как выдвинуть мою кандидатуру на роль леди. Среди теней много моих подданных, не зря же я исколесила половину страны, перетягивая народ на свою сторону. А как замечательно всё вышло со свадьбой? — Мы приблизились к реке. Я ступила на лед, Мари проплыла над ним. — Вы должны были поступить именно так, как поступили. Исчезнуть в самом разгаре событий и запрятаться в укромном местечке, о котором не знал никто, кроме Трауша и его лучшей подруги. Мы, кстати, когда-то давно тут славно порезвились. А дальше всё как по маслу. Смертельная драка между братьями, в процессе которой, к сожалению, пострадала и новоиспеченная леди. Вы все погибли в честном поединке, оставив меня жить с горечью утраты.

Мари действительно была достойна править Пограничьем, ибо никто иной не сплел вокруг себя столь могущественную сеть интриг и шпионажа. Я обернулась, готовая встретиться со смертью глаза в глаза.

Всё, наигрались, Сольд. Больше мне нечего поведать тебе. Ой, как шатко, — улыбнулась Мари и растопила тонкую ледяную корку.

Пора! Туманы потянулись к рыжеволосой и дернули на себя. И мы обе пошли ко дну, а лед сомкнулся над нашими головами. Пузырьки воздуха вырывались изо рта. Вода заливала глаза. Мари барахталась и хваталась за мои юбки. Сила лилась из неё, пенила воду, поднимала ил со дна. Но я напитывалась ею прежде, чем чистейшая магия перерастала в заклинание.

Туманы топили рыжеволосую ведьму, и та барахталась как любая утопленница, даром, что всесильная. А я плыла к лучам света. Глубоко. Как же глубоко. Нельзя сдаваться, только не сейчас. Гребок, второй. Свет был совсем близко, но пальцы наткнулись на прочный лед. Ногти заскребли по корке. Паника поселилась в глотке.

И когда я перестала сопротивляться и позволила ледяному течению принять моё тело в свои объятия, кто-то схватил меня за шиворот и поволок на поверхность. Если в воде мне было тепло, то тут, снаружи, где появился воздух, конечности сковал холод. И глаза не хотелось открывать. Вот бы провалиться в пустоту и остаться там навсегда.

— Ну же, — твердил кто-то ненастоящий, плод моего воображения, давя на грудь.

— Давай!

Я закашлялась. Пришлось разомкнуть веки и начать дышать.

Волосы Трауша слиплись от крови и воды, лицо было мокрым и невероятно сосредоточенным. Если я умерла, и таков мой последний сон — неплохо. Потянулась онемевшими руками к щеке супруга, и тот, перехватив ладонь, принялся её целовать.

— Всё кончено, — повторял он, покрывая горячими поцелуями виски и губы, обжигая теплым дыханием.

Всё кончено, — ныли ослабевшие мышцы. Всё кончено, — повторяло сбившееся с ритма сердца.

Но пока где-то на дне билась в последних судорогах ведьма, вобравшая в себя силу всех стихий, о конце не могло быть и речи. Потому я мотнула подбородком в сторону безмятежной реки и просипела:

— Добей её.

В волосах замерзли капли. Пришедшее в негодность свадебное платье покрылось коркой на морозе. Резко похолодало, но я отогревалась магией, ускоренно несущей по венам и артериям кровь. Вдали каркнул одинокий ворон, предвестник недобрых вестей. Черные тучи тянулись похоронной вереницей по небу. Все погибли: и воины Шура, и он сам, а их тела заносило нескончаемой метелью. Мы едва успели обмолвиться парой ничего не значащих слов перед тем, как Трауш с головой нырнул в ледяные воды. Дарго последовал его примеру, залихватски крикнув:

— Эй, погоди купаться, я тоже хочу!

Но во всем чувствовалась фальшь. От руки Трауша погиб его родной брат, я же прикончила (пусть и с некоторой оговоркой) ту женщину, которой лорд безоговорочно доверял. Он наверняка подавлен. Да и все мы понимали: над головами нависла тьма, и воспоминания ещё долго будут сжирать нас бессонными ночами.

Всплеск. Трауш вынырнул и, вдоволь надышавшись, одной рукой погреб к берегу. Дарго показался чуть левее, встряхнулся что искупавшийся пес.

— Нашел? — спросил он у лорда, отплевываясь.

Тот не ответил, но и так всё было очевидно. На руках у Трауша лежала бездыханная девушка. Я укрыла нас покрывалом из магии от снега и холода и, держа желтоватый ком огня на ладони, наблюдала за тем, как лорд прощупывает Мари пульс.

— Мертва, — подытожил он, опуская ведьму в девственно — белый снег. — Не понимаю, что произошло? — Глубокая морщина залегла меж бровей. — Помню, мы с хранителями осматривали место бойни в поисках каких-нибудь улик. Вчерашнее побоище устроила группа жрецов и стражей, усомнившихся в законности моего правления. Мы как раз искали зачинщиков. Тут появилась она и позвала за собой. А дальше всё как в тумане.

Высокий лорд последним касанием сомкнул Мари веки, и яркие глаза навеки закрылись.

— Трауш, понимаешь… — Я подавила неуместное желание солгать ради душевного спокойствия мужа. — Она затеяла всё произошедшее заранее. Мари убила твою мать, она сама мне призналась. Был отравлен чай с мелиссой, я права?

Высокий лорд отшатнулся.

— Но почему?!

— Из-за… — я призадумалась и сказала то, чем потом не гордилась: — …любви. Она так любила тебя, что не была готова делить с кем-то другим. Потому и спланировала целую череду несчастий. Только бы ты заметил её и пустил в своё сердце. Позже я расскажу тебе подробности. Не сейчас, ладно?

Ни к чему эта ранящая правда о предательнице, методично убивавшей и лгущей ради власти. Того, кто одурманен любовью, легче понять — все мы немного безумны. Посему пускай Трауш считает Мари женщиной, обезумевшей от сердечных страданий, но не змеей, которую он пригрел на груди.

— Позже, — эхом повторил лорд, морщась.

Молчание, тяжелое, гнетущее, засасывающее, резало по живому.

— Это всё, конечно, мерзко, но у меня к вам вопрос. — Дарго протянул руки к огню и провел над ним. — А как мы отсюда выберемся, если ни повозок, ни лошадей, ни жрецов у нас нет? Пешком?

Я отправлю зов кому-нибудь в Ре — ре, — успокоила я, благодаря простодушного наемника за возможность отвлечься. — Минутку.

Никогда не пользовалась телепатией, но интуитивно догадывалась, как она действует. Необходимо лишь объединить свой сигнал с магом, готовым его поймать. Попробуем. Я изъяснялась четко и коротко, боясь, что по пути к адресату фразы спутаются в неразличимый ком из мыслей.