Марина Кистяева - Я всё снесу, милый

— Зоя, врать старшим нехорошо.

— Ладно — ладно! Ты меня раскусил! Я ездила тридцать километров в час.

— Зоя!

— Что Зоя? Максимум семьдесят. И я не шучу. А тут… Не сяду. Не полезу.

— Тогда я тебя понесу.

Не обращая внимания на верещание, Юлиан подхватил ее под колени и поднял на руки. Зоя тотчас вцепилась в его тенниску.

— Еще привыкну! И придется носить меня постоянно.

— Я не против.

И на душе легко — легко стало.

Арсо представлял собой десятиметровый лайнер, предназначенный для перелетов на небольшие расстояния в пределах Вселенной. Зоя сравнила его с частным вертолетом. Отличие заключалось в том, что арсо мог переходить на сверхзвуковую скорость, и в нем были все необходимые удобства. Даже кровать. Овальная.

— А кровать для чего? — Зоя нахмурилась, чувствуя себя испорченной девчонкой.

— Для отдыха, — Варшавский снова глумился.

Зоя иронично приподняла брови.

— Для отдыха? Интересно — интересно.

— На обратном пути покажу, как надо отдыхать в арсо.

— А кто «зверем» управлять будет?

— Бортовой компьютер.

— А, ну да, конечно, как же я сразу не сообразила!

Зоя опустилась на кровать и погладила шелковое покрывало.

— Юлиан, — снова позвала она.

— Да? — он настраивал схему полета и задавал маршрут.

— А какие у нас с тобой теперь будут отношения? — вырвались слова.

Черт! Черт! Черт! И кто ее за язык тянул?!

Зоя готова была провалиться сквозь землю. Совсем разум потеряла! Один раз, пусть даже два, переспала с мрассом и уже интересуется, какие у них будут отношения! Конечно же, он сейчас скажет, что они поженятся, будет жить долго и счастливо и умрут в один день! Идиотка несчастная!

— Зоя, — мягко обратился к ней мрасс, наблюдая в зеркало. — Ты о чем сейчас думаешь?

— Ни о чем, — пробубнила девушка.

— Опять врешь… Ладно, о твоей удивительном нежелании говорить мне правду поговорим как‑нибудь в другой раз. Сейчас спишем на природную стеснительность. И на то, что ты мне не доверяешь. Не доверяешь по причине моего к тебе холодного отношения в начале знакомства. Это и понятно. Далее. Ты спрашивала о наших отношениях. Я отвечу. Даже хорошо, что ты спросила… Расставим все точки над «и». В юридическом смысле ты остаешься моей ширас. Пока тут изменить ничего нельзя. Если ты, конечно, не хочешь, чтобы я вернул тебя в центр, — Зоя невольно вздрогнула. — По твоей реакции вижу, что не хочешь. Я тоже не хочу. Если ты заметила, то я стараюсь относиться к тебе, как к обычной девушке. Девушке, которая мне симпатична, и которую я хочу. Хочу очень сильно. Еще надеюсь, что ты уже от меня беременна. Это тоже немаловажный аспект в наших отношениях. Зоя, и вот еще что… Момент, касающийся других партнеров. Я не люблю делить девушек с другими мужчинами.

Зоя прикусила нижнюю губу. Ничего себе — расставил акценты. Столько всего наговорил!

— Из мужчин я общаюсь только с тобой, — не глядя в его сторону, заметила она.

— Я ревнивый. Сам не изменяю и от других не потерплю.

— Но ширас вроде бы и не могут с другими…

— Зоя, — прервал он. — На этот момент я прошу обратить особое внимание. Я не потерплю измены!

Зоя вспыхнула.

— Да я и не собираюсь тебе изменять! — в этот раз вовремя прикусила язык, с которого едва не сорвалась фраза, что она‑то как раз ожидала от него хождения налево. Он выше по социальному статусу и имеет право не считаться с ее мнением. Сердце неприятно защемило. Трудно привыкнуть, что их отношения трудно назвать равноправными. По крайней мере, пока.

— Надеюсь, мы поняли друг друга, — снова в голосе мрасса проскользнули властные нотки.

— Я тоже надеюсь.

Зоя решила прервать разговор. Ей не нравился тон, на который перешел мрасс. Поэтому она замолчала и легла на кровать, положив руки за голову.

— Ты так соблазнительно лежишь. Мне присоединиться?

Зоя перевернулась на живот и уткнулась лицом в подушку.

На душе всего лишь от двух предложений снова стало легко.

— Давай! Давай! Давай же! Ну, пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста!

Зоя вскочила с сиденья и сжала руки в кулачки.

Рядом послышался смех Варшавского.

— Зоя, это всего лишь гонки!

— Ага! Это первые в моей жизни карские гонки! Ну, пожалуйста, победи, победи! О, нет! — Зоя в разочаровании плюхнулась назад в кресло в вип — зоне и откинулась на спинку. — Так нечестно! Я проиграла.

— Ничего страшного. Выиграешь в следующий раз.

— Конечно, выиграю! Я дана подключу — пусть соберет инфу обо всех карах. И тогда я точно уйду с приличным кушем. Кстати, сколько я тебе должна?

— Дана даже не напрягай. Кары каждый раз выкидывают новые фортели, этим они и интересны. Нельзя просчитать, кто придет первым. У меня вообще есть подозрения, что они договариваются между собой.

— Договариваются? Хочешь сказать, что они разумные существа и могут общаться между собой?

— Это всего лишь предположение. Видел пару раз, как они играют в «гляделки», а потом кивают, точно в знак согласия.

Зоя приподняла брови и посмотрела в сторону финишной прямой, на которой в одиночестве горделиво расхаживал пришедший первым кар. Остальные останавливались, не пересекая финишной черты. Интересно, это они таким образом признают победителя?

— И правда, необычное у них поведение!

— Тоже заметила?

— Странно, почему больше никто не финиширует? У обычных лошадей все достигают финиша, а эти останавливаются перед чертой.

Приходилось разговаривать, склонив головы друг к другу. Гонки закончились, и толпа взревела, зашумела. Кто‑то радовался, кто‑то горевал. Равнодушными остались единицы.

Кары произвели на Зою сильное впечатление. Больше привычных лошадей в два раза, трехногие — одна впереди и две сзади. Морды приплюснутые, а уши напоминали ослиные. А еще у них были недоразвитые перепончатые крылья. Полноценно кары летать не могли, но преодолевать расстояние в полете один — два метра были в состоянии, чем и пользовались на гонках. Еще одной особенностью крыльев оказалось то, что они отличались по цвету от остального окраса животного. К примеру, у черного кара крылья могли быть серыми.

На гонках эти животные выступали без жокеев. Хозяева беседовали с ними перед стартом, а потом раздавался удар гонга, и кары оставались одни. Юлиан успел рассказать, что, случалось, животные так и оставались на старте, демонстративно разворачивались и уходили в загоны.

— И хозяева их не наказывали?

— У нас строго с жестоким обращением с животными. Могут лишить свободы, причем надолго.

Сейчас, наблюдая за карами после соревнований, Зоя также пришла к выводу, что они отнюдь не просты.

— Понравился забег?

— Было интересно.

Они поднялись и направились к выходу.