Райчел Мид - Тень суккуба

— Джорджина! Джорджина, не смей!

Дверь разлетелась на куски, и в проеме в сияющих вспышках энергии появился Роман.

Слишком поздно. Я уже приняла приглашение.

Я погрузилась в обволакивающее ощущение радости и безопасности.

Мир растворился.

Я очнулась в кромешной тьме.

Я находилась в малюсенькой комнате, больше похожей на коробку. Места было мало, пришлось скорчиться и прижать колени к груди. При этом конечности казались неестественно длинными, как, собственно, и все тело. Я привыкла все время перевоплощаться, изменяя форму тела, но сейчас на мне была незнакомая одежда. На долю секунды показалось — это ужасное пространство сожмет меня и поглотит. Стало трудно дышать, но я усилием воли заставила себя успокоиться. Воздуха достаточно. Я не задохнусь. А даже если и задохнусь, что с того? Страх умереть от удушья — удел смертных.

Где я? Что со мной произошло после той сцены в спальне? Я вспомнила свет, музыку, вспомнила, как в комнату ворвался Роман, но было уже слишком поздно. Я почувствовала, как он аккумулирует энергию, готовясь нанести удар, но не видела, чем все закончилось. И вот я здесь.

Внезапно прямо передо мной из ниоткуда возникли две абсолютно одинаковые светящиеся формы, как будто в темноте зажгли два факела. Высокие и худые фигуры, с тонкими андрогинными чертами. Их тела светились сквозь черную ткань, черные длинные волосы ниспадали на плечи, сливаясь с одеяниями. Глаза сияли поразительным голубым цветом совершенно нечеловеческого оттенка, резко выделяясь на фоне вытянутых бледных лиц — ни мужских, ни женских.

Еще одна странность — они стояли как будто бы в десяти футах от меня в большой комнате. А я оставалась сжатой в пределах тесной коробки с невидимыми стенами и едва могла пошевелиться. Кроме этих светящихся фигур все остальное пространство было заполнено непроницаемой, бездонной чернотой. Я не могла разглядеть ни своего тела, ни очертаний комнаты. Эта пространственная двойственность не укладывалась в голове. Все было слишком сюрреалистично.

— Кто вы? — требовательно спросила я, решив не тратить время впустую. — Как я сюда попала?

Парочка ничего не ответила, они только смотрели на меня холодными, ничего не выражающими глазами, но губы кривились самодовольными ухмылками.

— Наш суккуб, — произнес один.

Мой мозг все-таки решил отнести их к мужскому полу. Голос, тихий и шуршащий, напоминал змеиное шипение.

— Наконец-то. Наш суккуб, — повторил он.

— Поймать тебя оказалось сложнее, чем мы думали, — добавил другой точно таким же голосом. — Мы думали, ты сдашься гораздо раньше.

— Кто вы? — повторила я, чувствуя, как во мне поднимается ярость, и извиваясь в бесплодных попытках выбраться.

Коробка была такой тесной, не было даже места, чтобы размахнуться и ударить кулаком по несуществующим стенам.

— Мать будет довольна нами, — прошипел первый.

— Очень довольна, — подтвердил второй.

Их обмен репликами напоминал манеру, в которой разговаривали Грейс — бывшая демонесса Джерома, и Мэй, его нынешняя помощница. От них оставалось очаровательное, в меру страшное ощущение в стиле сериала «Сияние». А здесь все было иначе. От этих существ распространялась жуткая, леденящая энергия, как будто во все органы чувств впиваются иголки.

— Мать наградит нас, — снова заговорил первый. Для удобства я решила называть их Первый и Второй.

— Она наградит нас, когда выйдет на свободу и сбежит от ангелов.

— Кто ваша мать? — спросила я, хотя у меня уже возникло подозрение, от которого по спине пробежал холодок.

— А пока она в заточении, мы отомстим за нее, — подхватил Второй. — Мы заставим тебя страдать за то, что ты предала ее.

— Никта, — прошептала я. — Вы — дети Никты. Онейриды.

Они молчали, видимо, в знак согласия. Голова шла кругом. Онейриды? Как это произошло? Онейриды — духи, управляющие снами, они не похожи на тех демонов, с которыми я общаюсь. Во Вселенной правят две силы — рай и ад, но кроме них есть иные сущности. Никта — сила хаоса, существующая с безначальных времен, когда мир возник из беспорядка.

А онейриды — ее дети.

Я кое-что знала о них, но никогда не видела, да и не думала когда-нибудь увидеть. Они проникали в сны людей и питались их энергией. Никта занималась тем же самым, но по-другому: проникая в сны, она показывала людям будущее — искаженную версию будущего, к которой сновидящий оказывался не готов. Из-за этого человек совершал безумные действия, порождавшие в мире еще больше хаоса, и сила Никты росла. Моей энергией она питалась напрямую, забирая ее в чистом виде и отвлекая внимание снами.

Онейриды, в отличие от Никты, питаются непосредственно сновидениями, получая энергию из эмоций и реалий, возникающих в сознании сновидящего. Насколько мне известно, они тоже могли манипулировать снами, но им редко приходилось делать это. Люди и сами предоставляли им огромное количество надежд и страхов. Без всякой посторонней помощи.

Вот и все, что мне известно об онейридах, но этого вполне достаточно. Хоть немного разобравшись в ситуации, я сразу почувствовала себя увереннее и спросила:

— Так вот в чем дело? Вы похитили меня из-за Никты? Но это не я посадила ее в тюрьму, а ангелы.

— Ты помогла им, — сказал Первый, — привела их к ней.

— А потом отказалась спасти ее, — добавил Второй.

Яркой вспышкой пронеслись воспоминания о той ужасной ночи, когда Картер и его компания вновь взяли Никту в плен, после разгула, который она устроила в Сиэтле. Один ангел в ту ночь погиб, другой — пал. А Никта пообещала показать будущее, в котором у меня будет семья и любимый мужчина, если я отдам ей всю оставшуюся энергию и помогу освободиться.

— Она обманула меня, — ответила я. — Она пыталась заключить со мной сделку, не выполнив своего обещания.

— Мать всегда показывает правду, — возразил Первый. — Сны могут быть лживыми, но правда есть правда.

Я решила, что указывать ему на бессмысленность этого утверждения бесполезно.

— Не сомневаюсь, она оценит ваш подарок на Восьмое марта, но вы зря тратите время. Джером придет за мной. Мой архидемон. Он не оставит меня здесь.

— Он не найдет тебя, — заверил Второй, на этот раз с неприкрытым сарказмом. — Он не сможет найти тебя. Для него ты больше не существуешь.

— Ты ошибаешься, — возразила я с неменьшей иронией. — В этом мире нет такого места, где бы он не смог найти меня.

Конечно, если не удалось скрыть мою ауру. Насколько я знаю, это умеют делать только высшие бессмертные. Вряд ли онейриды попадают в эту категорию.

И тут Первый улыбнулся. Не самое привлекательное зрелище.

— А ты и не в этом мире. Не в мире смертных. Ты в мире снов.